"Вежливый отказ": 30 лет чистого разума

"Вежливый отказ". Фото: Предоставлено музыкантами

20 марта столичная группа "Вежливый Отказ" справит 30-летний юбилей большим концертом в YotaSpace. Корреспондент m24.ru осмыслил историю одного из самых интересных рок-коллективов Москвы через собственный опыт общения с музыкантами.

"Отказ": личное

Давным-давно, еще в прошлом веке и в совсем другой стране, позднеосенним днем я шел по городу тогда еще Куйбышеву и разговаривал с лидером группы "Вежливый Отказ" Романом Сусловым. Мы шли пешком из гостиницы в некий ДК, где должен был проходить концерт двух московских групп; второй был "Мегаполис", а я должен был вести это мероприятие. Был я молод и не сказать что сильно умен, но сотрудничал с московским рок-самиздатом, который меня и командировал в эту поездку. Группа воспринимала меня как эдакую обузу, довольно бессмысленную, но не вредную: пианист Максим Трефан рассказывал мне содержание своего романа, звукорежиссер Андрей Пастернак – анекдоты, барабанщик Михаил Митин все больше молчал, а басист Дмитрий Шумилов не замечал меня вовсе. Но Суслов, как человек вежливый и интеллигентный, на все мои вопросы – пусть даже и дурацкие – отвечал подробно и развернуто, хотя это не было даже интервью. Я просто пытался понять, с кем же имею дело?

За полтора года до Куйбышева (ныне – Самары) я видел их выступление... не помню уже и где. Тогда еще у них был саксофон, Дмитрий Шумилов сидел за роялем и ,кажется, пел, а на авансцене буйствовал шоумен Гор Оганисян (ныне – известный художник Гор Чахал) c традиционными тогда кусками сырого мяса. Это было необычно и вызывающе (впрочем, в ту пору практически все, происходившее на рок-сцене, было вызывающим), но даже эти действия казались совершенно рассудочными. Самое удивительное было то, что эти люди воспринимали свою сценическую деятельность не как некое экстатическое действо, не как момент истины, а как хорошо или плохо сделанную работу, и это тоже вызывало чувства смешанные, но более чем заинтересованные.

[html][/html]
...Ничего я тогда из разговора с Сусловым по большому счету не понял. Это странно, потому что группа "Вежливый Отказ" – результат работы скорее разума, нежели чувств. Особенно в ту пору бури и натиска русского рока, когда за откровение воспринималась любая более-менее чистая эмоция, а на исполнительское мастерство и музыкальность смотрели сквозь пальцы, скрупулезность и тщательность "Отказа" поражала – как поражали и их тексты, парадоксальные, угловатые, на первый взгляд бессмысленные, но очень ладные, не придерешься.

Самое же непонятное в них было то, что совсем еще недавно, в 1986 году они считались регги-группой и даже играли в легендарном московском заведении "Метелица" джем-сейшн с первыми серьезными перестроечными гостями столицы – британцами "UB40" – но в группе не было даже и сотой доли кажущейся обязательной для регги легкой расслабленности, раздолбайства, традиционной "слабой доли". Помню, организаторы той, самарской гастроли были категорически поражены тем, что музыканты откровенно отказались от постконцертного застолья, по тем временам традиционного, и разошлись по номерам. Это было воспринято как московское высокомерие, надменность и вообще гнусное качество – а со временем оказалось, что нелюбовь к амикошонству любого человека характеризует исключительно положительно...

[html][/html]
Многолетний соратник "Отказа" звукорежиссер Андрей Пастернак спустя много лет рассказывал мне: "Я настолько был выучен "Отказом", что со многими потом было трудно: я был недоволен тем, как они подходили к созданию аранжировки. Мне казалось это слишком простым". Вот оно, вот подход к пониманию того, что же такое "ВО": они ставили перед собой сложные задачи, чтобы их последовательно решать. Возможно, то, что областью применения этого азарта, сравнимого с азартом героев молодежной прозы 1960-х и фильма "9 дней одного года", стала музыка, – случайность: просто Суслов и компания совпали с эпохой. Возможно, нет; так или иначе, нам всем просто повезло, что мы совпали с ними.

Дмитрий Шумилов, басист "Вежливого Отказа": "На самом деле мы с Романом играем вместе больше 30 лет – с 1982 года, еще до «Вежливого Отказа». Как нам это удается? Не знаю. Наверное, дело в том, что нас, по большому счету, связывает только музыка".

"Вежливый отказ". Фото: Предоставлено музыкантами

"Отказ”: общее

Мало кто сегодня помнит, что некогда участники группы называли свой коллектив "кружком музыкальных изысканий". Узкий круг студентов МИФИ, вуза элитарного, породил необычную для второй половины 80-ых химеру: рок-группу, источниками своей музыки сделавшую почти авангардный джаз и псевдоакадемизм, положенные на прихотливую ритмику, в которой и помимо регги было много всего смешано. Само название было придумано первым клавишником и одним из основателей "Отказа" Петром Плавинским, выходцем из очень известной художественной семьи; было много попыток его расшифровать. Не так давно я столкнулся на просторах соцсетей с версией, доселе невиданной - дескать, название группы суть аллюзия на отказ в советском ОВИРе выпустить за границу эмигрантов. Неожиданная, конечно, трактовка, но вполне имеющая право на жизнь. Впрочем, думаю, смысл названия много шире: все творчество группы являло и продолжает являть собой не то чтобы даже несогласие с чем-то иным, но мягкую настойчивость на своем, индивидуальном пути развития.

[html][/html]
Так повелось с самого первого альбома, до сих пор не изданного ни на одном физическом носителе "Опера-86" - рецензии на него в тогдашнем рок-самиздате (иной музыкальной прессы просто не было; нет ее и сейчас, но речь не об этом) были полны восторженного недоумения; второй - “Пыль на ботинках”, на котором Плавинского уже не было, усугубил претензии. И впрямь, если тексты Плавинского как-то соотносились с традициями литературного парадокса, то слова Аркадия Семенова апеллировали скорее к символизму, сквозь которые кое-как просматривались реалии - но и они были скорее символами.

Суслов говорил на своем музыкальном языке лишь с теми, кто хотел его слышать. Впрочем, до поры до времени лицом и голосом группы был Шумилов (здесь сама собой просится информация о том, что именно он сыграл негра Витю в соловьевской "Ассе", ну так вот она – и забудем уже об этом!), а Суслов пел лишь иногда. Однако к моменту записи знаменитой “белой пластинки” на "Мелодии" функции лидера, голоса, в общем, основного протагониста коллектива были на нем.

[html][/html]
Справедливости ради стоит отметить, что не один “Отказ” выделялся на общем фоне тогдашнего рока: в Питере такими же странными были “Аукцион” и “Джунгли” (первые в меньшей степени, вторые – в большей). Вообще говоря, странной, ни на что не похожей музыки было много, но она проходила по иным ведомствам – например, джазовому. Так или иначе, в московском рок-мирке с “Отказом” рядом поставить было некого.
Для группы первая пластинка стала достаточно рубежной – во всяком случае, так казалось.

Она была интересно записана (мелодиевским звукорежиссером Андреем Ветром с некоторым участием Андрея Пастернака), любопытно аранжирована; в записи приняли участие приглашенные музыканты: главный скрипач русского рока Сергей Рыженко, трубач Андрей Соловьев и саксофонист Иван Волков. Она была отменно, не по-мелодиевски оформлена кланяющимся человечком с гитарой во весь конверт (его нарисовал художник, участник знаменитых "Мухоморов" и на тот момент вокалист ансамбля "Среднерусская возвышенность" Свен Гундлах) - человечек этот, кстати, до сих пор является символом "Вежливого Отказа". Она была невыразимо стильной, как к ней не относись, а тираж ее составлял невероятные для такой музыки 125 тысяч.

[html][/html]
Мало кто тогда знал, что издание альбома фактически подводит итог определенной эпохи, что записанные на ней песни – вчерашний день, что уже записан минималистическим квартетным составом с участием магнетического пианиста Максима Трефана – и отправлен для издания в Финляндию альбом "Этнические опыты", на котором многие композиции текста не имеют вообще.

Суслова все больше интересуют звукосочетания, фонемы, с одной стороны – и музыкальные формы с другой. На Родине альбом был издан только в 1994-м, и то с курьезом: финская компания не вернула мастер-ленту, и альбом был перезаписан заново. Пастернак: "...послушал пластинку, и многое мне не понравилось. Мы писали ее как-то очень просто и, связанные сроками, очень гнали, а потому кое-где не доделали. А тут появилась многоканальная аппаратура... это один из первых альбомов "Отказа", к которым весь коллектив подошел действительно серьезно”.

Зато следующая работа нашла издателя – новообразованную компанию “FeeLee Records”. Альбом “И-и-раз!..” был записан буквально за несколько дней в 1991-м, а вышел в связи с известными событиями через год. Суслов продолжал курс на звукосочетания и формы, на сей раз танцевальные, но весьма прихотливо препарированные. У Набокова есть пьеса "Изобретение Вальса" – и если бы не удачное исходное название, можно было бы рекомендовать отказовцам набоковское.

Я был на презентации пластинки в давно не существующем сегодня ДК напротив ГМИИ им. Пушкина, и могу засвидетельствовать, что зал был набит битком, а концерт сопровождали овации. Это, конечно, еще один парадокс: на столь прихотливую и демонстративно дистанцирующуюся от любого панибратства с поклонниками группу ходят всегда. Не всегда бывает аншлаг, но тем не менее — и не означает ли это, что выбранная Сусловым стратегия верна?

Дмитрий Шумилов: "Рома, как генератор идей, не прекратил нас удивлять. Он все время придумывает какие-то новые вещи, с музыкальной точки зрения невероятно интересные. Сам по себе музыкальный текст интересен. А нам нравится извлекать звуки из инструментов, это первооснова всего – и чтобы из этих звуков получалось что-то такое нетривиальное. Термин "кружок музыкальных изысканий" для нас актуален до сих пор".

[html][/html]
Надо сказать, что во многом обаяние живого "Отказа" зиждется на собственно музыкантах. Они с определенного момента становятся практически безупречными. Я, к примеру, не знаю в нашей рок-музыке столь слаженной и мастерской ритм-секции, как басист Шумилов и барабанщик Михаил Митин. О последнем стоит сказать особо: он, всю сознательную жизнь совмещая занятия музыкой с профессиональной работой в полиграфии, безусловно, принадлежит к числу лучших барабанщиков страны – его сухая, отрывистая, удивительно точная манера игры, на мой взгляд, уникальна.

Дмитрий Шумилов: "Для меня до сих пор странно, что я музыкант, я музыкантом себя не чувствую. И Рома тут в одном интервью примерно то же сказал... Группа играет неплохо, что скрывать, но это не потому что мы такие виртуозы – мы просто давно играем вместе, сыгрались. И нам не все равно, что играть".

К 1993 году окончательно оформилась лелеемая лидером группы идея об отъезде в деревню и работе коннозаводчиком. Поначалу она развивалась параллельно с деятельностью группы, поэтому "Отказ" много концертировал в плодящихся московских клубах, а Роман Суслов писал новые песни. Да, он вернулся к сотрудничеству с поэтами (вот вам и еще одно обстоятельство, выделявшее группу: с ней всегда сотрудничали именно поэты, а не авторы текстов), к словам, но теперь дело обстоит немного иначе: по форме тексты вроде бы осмыслены, в них даже может излагаться какая-то история, но при внимательном вслушивании выясняется, что они деконструируют себя изнутри, самоуничтожаются. И наоборот, в некоторых песнях звукосочетания кажутся совершенно закономерными, в них даже слышатся слова... Из таких песен и сложился альбом 1997 года “Коса на камень”, едва ли не самый хитовый, если этот термин можно применить к творчеству "Отказа". К этому моменту к группе прилип отчетливый термин "авант-рок", который ничего, по сути, не объяснял.

[html][/html]
Суслов понемногу обустраивался в деревне. В 2002-м вышел альбом "Герань", рождавшийся долго и непросто. В его записи принял участие как клавишник и композитор Павел Карманов, по сию пору работающий в группе. Львиная доля песен альбома написана на стихи большого и серьезного поэта Григория Дашевского; вокальная манера Суслова здесь окончательно отлилась в сталь, неколебимую, спокойную, холодную и – парадокс – временами яростно-страстную. Альбом вышел в 2002-м, после чего Суслов объявил о прекращении деятельности группы и, после ряда прощальных концертов, сосредоточился на деревенской жизни.

Дмитрий Шумилов: "Все работает на нас. Даже перерыв в деятельности группы, случившийся в начале 2000-х, послужил нам во благо. У нас тогда была довольно интенсивная концертная деятельность, какая-то хаотичная и дурацкая, и ее прекращение стало прекрасным поводом подумать, где мы, и что делать дальше".

[html][/html]
Спустя четыре года группа отпраздновала 20-летие своего существования, опоздав на год – и, похоже, настолько стосковалась по концертам, что выпустила юбилейный концерт во МХАТе в форме двойного DVD с приложенным двойным же концертным альбомом. Именно на том концерте к группе снова примкнул скрипач Рыженко – да так и остался, в отличие от другого участника юбилея, Петра Плавинского. Деревенская жизнь лидера группы продолжается (Шумилов как-то вспоминал: “Звоню Роме, а в телефоне ветер завывает, ничего не слышно. Говорю ему: “Что это?”, а он кричит в ответ: “Да я просто на лошади сейчас скачу!”), но концертов становится больше, а на них поются новые песни. К группе присоединяется на постоянной основе трубач Андрей Соловьев, а новые песни весной 2009-го складываются в программу "Гуси-лебеди", которая выходит в свет весной следующего года.

[html][/html]
Если внимательно вглядеться в дискографию "Отказа", становится понятно, что нет на отечественной сцене группы, более русской. И русскость эта в ней отнюдь не от балалайки, гармошки и раздолья, а от Римского-Корсакова, к примеру, и Прокофьева, от Мусоргского и Меттнера. Эта сложная, прихотливо сконструированная музыка на самом деле наследует лучшим образцам отечественной академической музыки – впрочем, ровно в той же степени, что и зарубежной, однако русский мелос в ней присутствует более чем отчетливо. Не забудем и о постоянной игре Суслова, постепенно становящегося главным автором текстов “Отказа”, с отечественными архетипами – от цитаты из песни Павла Арманда “Тучи над городом встали” (“И-и-раз!..”) до “Мурки” (“Гуси-лебеди”).

Весной 2011 года начала формироваться программа с, как теперь понятно, печально-пророческим названием “Военные песни”. Художники, поэты, музыканты ловят сигналы свыше куда увереннее обывателей, они чувствуют тенденции – и то, о чем спел в песне "Мы победим" четыре года назад, сегодня оборачивается реальностью.

[html][/html]
Группа все чаще появляется в Москве, лейбл "Геометрия" начинает масштабный проект по переизданию всего творческого наследия "Вежливого Отказа" на носителях коллекционного качества, с разнообразными дополнениями; Суслов и его коллеги все чаще выходят за рамки собственной формы, сотрудничая с академическими музыкантами и участвуя, к примеру, в фестивале Владимира Мартынова. Прошло четыре года, но программа все еще в работе. "Вежливый Отказ" не торопится с выводами.

Дмитрий Шумилов: “Дело еще и в том, что мы не связаны "Отказом" материально. У нас у каждого другие источники дохода, и это развязывает руки: мы играем, что хотим. Конечно, есть и минусы – вот можно было бы, например, поехать на какую-нибудь большую гастроль, но это в наших условиях сложно придумать и организовать. Еще очень важный момент: наши старые вещи, я заметил, звучат так, как будто были сыграны вчера, а новые и без того совершенно современны”

"Вежливый отказ". Фото: Предоставлено музыкантами

"Отказ": выводы

Группа "Вежливый Отказ" празднует юбилей. Его концерты все так же собирают разновозрастных уже людей, для которых эта группа является данностью; фактически – друзей, даром что Суслов человек в этом отношении непростой и к слову "дружба" относится с подозрением. На концерте, который состоится уже в эту пятницу в клубе YotaSpace этих людей будет, наверное, больше обычного – но на то и праздник. И это хорошо, потому что смотреть на то, как играет живьем "Вежливый Отказ", да еще и с гостями (ожидаются Максим Трефан, саксофонисты Владимир Давыдов и Павел Тонковид, может быть, кто-то еще) куда ценнее, чем просто слушать.

"Отказ" на сцене – это ведь еще и своеобразная хореография, в которой заняты и статично-экстатичный Митин, и созерцательный Шумилов, и вдохновенный Карманов, и скупой на эмоции Соловьев, и крадущийся по сцене Рыженко и, конечно же, сам Суслов – отчасти истовый, но при этом никогда не теряющий контроля над происходящим. К тому же – помните, я говорил вначале, что первые концерты группы казались мне не рок-н-ролльным оттягом (помните песенку "Рок-н-ролл – это не работа"?), а именно работой? Так вот, наблюдать за тем, как совершается непростая и очень важная работа, результатом которой становится настоящее, большое искусство – это неоценимый опыт.

А она совершается на наших глазах вот уже тридцать лет.

[html][/html]
Артем Липатов