Собянин: новый комплекс онкобольницы № 62 в Сколкове достроят в 2025 году
Фото: из архива композитора
Яков Кривицкий хорошо известен всем любителям российского лаунджа. Его альбом "Хлеб, золото, Akai" с недавних пор переместился из айподов любителей цифры на виниловые вертушки, доказав, что российская легкая музыка может вполне успешно продаваться и на коллекционных носителях.
Мы встретились с композитором Яковом Кривицким и узнали, чем винил лучше цифровых носителей, как написать саундтрек к фантастическому фильму и о том, как звучат советские синтезаторы в пластинках музыканта.
- Вы родом из Ижевска, который помимо того что является родиной создателя автомата Калашникова, еще и место, где десять лет назад произошел удивительный взрыв электронной музыки. Как это получилось в городе, стоящем чуть дальше от коммуникационных возможностей Москвы и Питера, какие для этого были предпосылки?
- Основными предпосылками, на мой взгляд, как раз и были – относительная информационная изоляция Ижевска от музыкального влияния Москвы и Ленинграда и прямой доступ к пластинкам западных независимых лейблов типа 4AD, Mute, Factory и тд. У меня даже иногда складывалось впечатление, что какие-то "западные волны" докатывались до Ижевска раньше столиц, например тот же "мэдчестер". Если в столицах в основном увлекались рок – музыкой или серьезной электронной музыкой, то в Ижевске люди, начинающие играть музыку, слушали скорее не Led zeppelin или Rolling Stones, а Throbbing Gristle, Sonic Youth или Einsturzende neubauten. Группы довольно специфического свойства. Вот от такого меломанского перекоса, наверное, все и произошло. А вообще "музыкальная провинция" иногда дает причудливые всходы, достаточно вспомнить Бристоль, Ливерпуль или тот же Манчестер.
- Ижевских электронщиков первыми популяризировали Андрей Борисов и его лейбл "Экзотика" и Олег Нестеров со "Снегирями". Что кроме сборников "Расскажи Чайкоскому новости" и "Легкие" это дало вашему музыкантскому комьюнити и почему в последнее время ничего не слышно о людях, создавших это движение?
- Это была, конечно, довольно интересная флюктуация. Жаль, что она продолжалась недолго. Не знаю, что это дало музыкальному комьюнити, но я, например, на практике убедился в правильности теории, что любая музыка, какой бы "странной" или "никому не нужной" она ни казалась, может найти своего слушателя, если ей дать такую возможность и если этим заниматься. Ну и как только такой музыкой перестают заниматься, то она сразу же снова исчезает с радаров. Пришло другое время, изменились каналы коммуникации, изменился слушатель, окончательно исчез интерес масс-медиа к экспериментальной музыке, многие музыканты из 80-х и 90-х просто вернулись в свое изначальное состояние и пишут музыку для себя и своих знакомых.
[html][/html]
- Ваши первые работы сильно интонировали с советскими фильмами. Откуда у "продвинутого" электронного композитора страсть к этой теме?
- Вероятно, я не сильно продвинутый электронный композитор потому, что мне всегда нравилась отечественная киномузыка. C детства. Если советская эстрада середины 80-хх годов уже явно начинала деградировать, то киномузыка как раз была на подъеме. В СССР была довольно оригинальная композиторская школа в кино, сильно отличающаяся от европейского и тем более американского подхода. Это не просто звуковой фон, заполняющий пустоту или усиливающий эмоциональное воздействие на зрителя в драматические моменты, а вполне самостоятельные произведения с прекрасными мелодиями и аранжировками, которые прекрасно существуют и без видеоряда. В советском кино работали настоящие профессионалы: Зацепин, Дашкевич, Петров, Артемьев, Гладков. Очень сильные мелодисты. На мой взгляд, сейчас как раз запоминающихся мелодий сильно не хватает в кино.
- Многие электронщики неистово коллекционируют винтажную советскую аппаратуру и, конечно, используют ее в работе. Расскажите о ваших возможностях и использовании этой аппаратуры.
- Все еще неистово? Мне казалось, что волна увлечения советскими приборами прошла. Для музыкантов из Ижевска выбор советских синтезаторов в творчестве все-таки был вынужденным, потому что никаких других инструментов, кроме советских, в Ижевске не существовало. В лучшем случае это были еще инструменты производства ГДР или Чехии. Да и какой-нибудь "Поливокс" или "Алиса" стоили приличных денег и купить их могли разве что организации или заводы. Уже ближе к развалу СССР появилась возможность покупать списанные или сломанные синтезаторы в заводских "культкомиссиях", и тогда действительно они пошли в народ. В заводской самодеятельности просто не понимали, что это такой за зверь "Поливокс", и поэтому легко от них избавлялись. А для экспериментальных, новаторских групп, типа "Стук бамбука в 11 часов", "Поливокс" стал стилеобразующим инструментом. Я где-то с начала 90-х увлекся собиранием этих чудес отечественного синтезаторостроения и порядка 12 синтезаторов у меня в квартире занимали всю полезную жилплощадь, сейчас осталось несколько штук, ну и периодически я беру какие-то инструменты у друзей на запись. А так советские синтезаторы звучат на всех моих пластинках и на пластинках группы Rekevin, где я собственно и занимался звуковым "винтажным" оформлением.
[html][/html]
- Название вашего нового альбома "Хлеб, золото, Акай" вызывает в памяти фильм Самвела Гаспарова "Хлеб, золото, наган" о временах гражданской войны. Таким названием альбома вы как бы подчеркиваете революционность вашей музыки и вашего подхода или намекаете на некоторую винтажность?
- "Винтажное" – это слово, которое, конечно, лучше всего описывает все, что я делаю. Честно говоря, мне просто понравилось – это сочетание названия типично советского "истерна" и марки ключевого "оружия постмодернизма" семплера "Акай S1000", который к тому же постоянно был перед глазами во время записи пластинки. Ничего особенно революционного в моей музыке, конечно, нет, но я хотя бы надеюсь, что и контреволюционного и сильно буржуазного тоже. Я все-таки по убеждениям анархист, хотя сейчас мало кто понимает, что это такое.
Фото: из архива композитора
- Некоторые музыканты, давно занимающиеся электронной музыкой, как, скажем, лидер "Центра" Василий Шумов, весьма скептически относятся к выпуску пластинок на виниле, мотивируя это тем, что данный носитель – сугубо коллекционерский фетиш, сдерживающий музыкальный прогресс. Вы же, напротив, выпускаете этот альбом только на виниле. Почему?
- На мой взгляд, нет ничего более сдерживающего музыкальный прогресс, чем набор безликих mp3 файлов в папке, которую пользователь скачивает, прослушивает несколько раз и через несколько дней меняет на точно такую же папку. Ну это же смешно – формат, придуманный просто для передачи компьютерной информации, транснациональные корпорации, исключительно из жадности, превращают в главный носитель аудио в мире. И сначала вместе с "компьютерными гениями" убивают рынок CD и независимые лейблы, а затем само ощущение музыки низводят до какого-то совершенно не музыкального состояния. Бррр… Винил, хоть как-то, пусть и пока в смешных объемах, пытается вернуть слушателю материальное ощущение музыки. Фактически – то, что происходит сейчас с винилом – это, если хотите, и есть революция против унылого масс – маркетинга. Как говорится, где все ваши "революционные" айподы, а проигрыватель винила у меня все тот же самый, что и 20 лет назад. К тому же есть музыка, которая явно только выигрывает от винила, по крайней мере, на CD или в mp3 моя музыка слушалась бы гораздо хуже.
[html][/html]
- Насколько успешно продается пластинка в не самом популярном в России жанре, вы не пожалели, что не сделали основную ставку на цифровые продажи?
- Пластинка продается несоизмеримо лучше, чем цифра. Собственно цифровые продажи – это просто замена CD, без дополнительных расходов на их производство для больших лейблов. Поэтому независимым музыкантам тут ловить нечего, кто раньше зарабатывал деньги на продаже CD, тот и будет зарабатывать на продаже mp3 – с добавлением цифровых посредников. Винил же распространяется совсем другими способами, его покупают вне зависимости от того, пишут о тебе в прессе или крутят по радио и ТВ. Хотя, если ты на радио и ТВ, то конечно, покупают больше винила тоже. Могу сказать, что у меня за последние десять лет была всего одна ротация на радио, но, несмотря на это, первый тираж пластинки раскупили за две недели, он еще до России не успел доехать.
[html][/html]
- Музыка этого альбома очень кинематографична, особенно сейчас, когда сериалы с ностальгическим окрасом в цене. Есть ли у вас опыт общения с киношниками, и для какого кино вы как композитор поработали бы с наибольшим интересом?
- У меня довольно богатый опыт общения с киношниками, как по музыкальной, так и по сценарной части где-то с середины 90-х годов. И довольно бессмысленный. Я бы с удовольствием написал музыку для какого-нибудь фантастического или детективно-приключенческого фильма, но, к сожалению, такого нет – и в ближайшее время не появится. Независимое кино у нас отсутствует как вид, а так называемые блокбастеры делаются совсем по другим законам и c другими целями, которые к кино не имеют никакого отношения.
[html][/html]
- Существуют ли в России предпосылки для развития такой музыки при отсутствии пишущих о ней СМИ, игноре со стороны радио и ТВ?
- Я думаю, нет. Массовый слушатель просто о ней не узнает. Собственно дело даже не просто в игноре конкретно моей или похожей музыки, я, в конце концов, каждые пять лет "просыпаюсь знаменитым", и в моей жизни от этого ничего не меняется. Дело в том, что большинство слушателей сознательно лишают выбора, делая их жизнь беднее, а это уже полное безобразие. В "лихие 90-е" на российском национальном телевидении существовало сразу несколько передач типа "Экзотики", "Программы А", которые предоставляли эфир самым различным стилям, направлениям современной музыки, таким образом человек мог сознательно выбирать то, что ему хочется слушать. И почему этого не происходит на современном телевидении, которое живет за счет наших налогов и обязано это делать? Отсутствие честной конкуренции и права выбора – это основная беда и нашего государства и всех его граждан.
- Сейчас вы использовали (условно) революционную тематику в названии альбома. Каким будет следующий – охватит ли он период войны или будет направлен на мирное существование?
- Я думаю, следующий альбом должен быть. И это самое главное. А каким будет его название? Я думаю, оно точно будет в стиле, который я сам для себя придумал: "Легкая музыка на советских синтезаторах".
