Все, что им нужно: в чем действительно нуждаются наши дети

Любой родитель старается дать своему ребенку максимум возможного, не обделить в чем-то важном и нужном. Но в чем действительно острее всего нуждаются наши дети? Каждый решает для себя сам. Один из возможных ответов – в колонке журналиста и мамы троих детей Анны Кудрявской-Паниной.

Фото: depositphotos/ IgorVetushko

Чаще всего, когда мы начинаем задумываться о появлении в нашей жизни ребенка, мы сами себе задаем вопросы-сомнения, которые начинаются со слов "а смогу ли я..." А дальше идет список всего того, что нас беспокоит. Смогу ли я финансово обеспечить ребенка всем необходимым, дать ему образование, вырастить его, в конце концов, (в случае, если родителям уже не 20-30 лет, этот вопрос становится все более актуальным) и так далее, и так далее, и так далее.

Вопрос "а смогу ли я дать ему столько любви, сколько требуется" звучит гораздо реже, хотя мне, например, очень нравится, что пусть и у меньшинства будущих родителей, но он все же стоит на первом месте. Как-то не принято у нас думать о чувственных аспектах родительства, сомневаться в себе как в источнике любви. Да и вообще, для большинства все очевидно: раз родил ребенка, значит, любишь и будешь любить. А разве можно как-то иначе? Да нет, все правильно. Только все зависит от того, что мы вкладываем в понятие "любовь к детям", каким мерилом измеряем и количество, и качество ее. Нет общего определения и одной мерки для всех. У каждого родителя свои ориентиры и представления. И это нормально, но...

А без "но" в родительстве вообще ничего не бывает.

Каждый раз, когда антигероями криминальной хроники становятся дети или подростки, общество делится на две противоборствующие части: первой очень жаль тех, кто пострадал от их действий, а вторым жаль в этой истории всех; первые говорят: "Вот вам результат вашего "онижедети", вашего вечного попустительства и оправданий!". Вторые видят в ожесточенных, злых, агрессивных подростках недолюбленных детей.

Я могу понять и гнев первых, и сожаление вторых. Но ближе мне вторая позиция. Я наивно верю, что любовью можно предотвратить многое плохое, если не всё. Меня очень расстраивает, когда довольно жесткие и авторитарные родители подменяют понятия и о любви говорят, как о вседозволенности и попустительстве, упрекая в этом более мягких и демократичных коллег по родительскому цеху.

Это вообще распространенное заблуждение, что любить – значит, позволять всё. Почему люди так думают, не знаю, могу только догадываться, что так происходит, потому что любовь, прощение и принятие идут рука об руку. Но в кривом зеркале нашего восприятия всё это иногда превращается в ту самую вседозволенность, которая, на мой взгляд, если не противоположность любви, то уж точно не ее суть.

Фото: depositphotos/IuliiaVerstaBO

Не во вседозволенности нуждаются наши дети и не в жестких неоправданных ограничениях, которые мы, взрослые, часто пытаемся на них наложить якобы во имя их блага и будущего. Им нужны наша любовь, внимание и полное принятие.

Так вижу это я как мама, родившая троих детей, двое из которых уже взрослые, самостоятельные люди, сами способные в любой момент стать родителями.

Внимание и принятие – это всего лишь две составляющие любви, которых в ней очень много. И на мой взгляд, они одни из самых важных.

Ребенку важно знать, что мама принимает его таким, какой он есть, мама может не одобрять каких-то его действий, но она принимает его как реальность, имеющую полное право на существование. Как реальность, возможно, не всегда радужную и соответствующую маминым ожиданиям. Как родитель, который не пытается подогнать ребенка под прокрустово ложе собственных представлений о нем.

Многие путают принятие с бездействием или как раз с вышеупомянутым попустительством, особенно, если речь заходит о принятии не самых восхитительных качеств. Но это не так, принятие – процесс активный, принимая свое дитя со всеми его милыми и не очень особенностями, родители ищут пути сосуществования с ним. И им это очень непросто, потому что принять – это не просто давать право быть ребенку таким, какой он есть, а еще и не давать ему оценок, не представлять, как все могло бы быть или должно быть. Но кто сказал, что любить по-настоящему – это легко?

Внимание часто путают с исполнением прихотей. На днях натолкнулась на пост одной мамы в родительском сообществе, она искала крошечные игрушки, которые еще в начале года раздавала покупателям за чек на определенную сумму одна из розничных сетей. Готова была ехать за ними на другой конец Москвы, отблагодарить, заплатить... У меня таких игрушек оказалось больше двадцати, моя двухлетняя дочь еще не доросла до них, и я каким-то чудом во время генеральной предновогодней уборки их не выкинула. Мы списались и выяснилось, что дочь этой женщины попросила в подарок у Деда Мороза такие игрушки и только их. И мама нашла. Да, случайно повезло. Да, можно сказать, что это блажь и мама выполнила детскую прихоть, можно продолжить, как любят это делать люди в "белом пальто": "А потом она у вас айфон в семь лет попросит, и что тогда?! Тоже помчитесь выполнять?" А можно увидеть в поступке мамы не желание угодить и выполнить прихоть, а внимание к наивной детской мечте и вере в Деда Мороза. Я уверена, что эта мама нашла бы и нужные слова, и замену подарку, если бы не наша случайная встреча.

Фото: depositphotos/ creatista

Внимание как одна из сторон любви и заботы в первую очередь касается того, о чем мы в суете повседневности меньше всего думаем. Мы внимательно следим, сыт ли ребенок, вовремя ли лег спать, тепло ли одет, какие отметки в его школьном дневнике. А что у него на душе, что он чувствует, о чем переживает – это обычно где-то там, на дальнем плане, особенно если ребенок закрыт и не стремится первым делом поделиться чем-то важным с родителями. А как часто мы одергиваем детей в желании что-то нам рассказать, потому что нам некогда, не до того, потом? А потом может и не наступить.

Не стоит себя винить, если вы что-то где-то проглядели, не учли, оказались невнимательны, – не самый лучший выход для родителя, любой из нас найдет, в чем себя упрекнуть, но из чувства вины не рождается, как правило, ничего конструктивного.

Не всегда можно заставить себя стать внимательнее, но часто жизнь сама нас тычет носом во вроде бы очевидные, но такие неуловимые моменты, главное их поймать и зафиксировать.

У моей младшей дочки сейчас непростой возраст: сплошные проверки границ. Вечерами, если она не может уснуть, начинает проверять границы меня, то закинет ногу, довольно больно пнув, то попытается в прямом смысле сесть на голову, ущипнуть или укусить от избытка чувств. Эту ее активность я пресекаю ловлей шаловливых частей тела и словами: "Я тебя очень люблю, но запрещаю делать мне больно". Обычно так повторяется много раз, либо до полного изнеможения ребенка, либо до полного изнеможения меня, в какой-то момент дитя резко теряет интерес к попыткам тиранить мать и мгновенно засыпает.

Вечером накануне ее второго дня рождения случилось следующее: девочка завела свою шарманку с пинками и проверками меня на прочность, я ловила дрыгающуюся ногу, говорила, что не разрешаю меня бить, очень люблю, но делать себе больно запрещаю, все по сценарию. А надо сказать, что за несколько дней до этого девица в ответ на эти мои слова стала деланно хныкать и жалостно прижиматься ко мне. А потом снова бить и хныкать. И я неожиданно для себя в момент этого хныканья после обычной тирады продолжила говорить ей, как я ее люблю, какая она самая любимая, наша девочка, какая она чудесная, как ее все любят – мама, папа, брат, сестра, бабушки... А что она? Она просто не дышала от счастья и периодически повторяла: "Да-а-а". "Ты моя самая любимая девочка" – "Да-а-а-а". И так минут десять, она лежала почти без движения и слушала.
Потом попросила песенок, больше не дралась. И быстро уснула. А я подумала, как же они нуждаются в нашей любви. По сути, это единственное, в чем они действительно нуждаются. В чем нуждаемся все мы.

All we need is love. Чего нам всем и желаю.