Корреспонденты M24.ru пригласили на прогулку по старой Москве Владимира Вишневского. Поэт рассказал о том, где любил гулять в детстве, в какой переулок нужно было свернуть, чтобы найти лаз в Москву XIX века, о мечте поступить в Литинститут и судьбоносном знакомстве с Алексеем Дидуровым.Фото: m24.ru/Александр Авилов
Литературный институт
Тверской бульвар, 25 – это знаковое для меня место. В 9– 10 классе я был одержим учиться в Литературном Институте имени Горького. Но я знал: чтобы туда поступить необходимо иметь двухлетний стаж работы, что было почти невозможно. То есть мне нужно было идти после школы в армию, или попытаться стать литературным секретарем у какого-то писателя, что было по большей части привилегией писательских детей. А еще для поступления нужно было сдать 800 строк, и я понимал, что те мои стихи, скорее всего, не пройдут творческий конкурс. И может это и хорошо, что я не поступил: может это меня Бог хранил от слишком ранней славы. Но мы встретились именно здесь, потому что для меня само здание Института связано с яркими детскими воспоминаниями.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Однажды, еще до поступления, я сбежал из школы. Cтоял теплый, почти весенний, февральский день. Я приехал сюда и смотрел на студентов Литинстута: мне они казались практически небожителями, причастными к этому месту! Уже позже я приезжал читать лекции и давать мастер-классы, но при всем моем честолюбии и индивидуализме, желания взять реванш у юности у меня не было: не поступил – и ладно. В то время Литинститут стал уже обычным советским вузом с физкультурой и стукачами, со студентами, которым не была уготована карьера стать знаменитыми. Можно быть неизвестным сантехником, офисным работником, но есть ты работаешь в искусстве, ты обязан стремиться к славе. Быть неизвестным писателем совершенно мучительно!
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Именно сюда я приходил ко Льву Озерову, писателю и поэту, который известен следующими строками: “Талантам нужно помогать, // Бездарности пробьются сами!” Это действительно так. Кто-то в свое время помогал мне, кого-то теперь опекаю я.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Покровка, Чистые пруды
Я не раз рассказывал об этом районе столицы, ностальгически, гуляя по родимой Покровке. Жил я в Лялином переулке, а на Чистые пруды ходил гулять с отцом, кататься на немецком велосипеде дефицитной модели, который у меня все просили "прокатиться", а я никому не отказывал. А по ту сторону Покровских вороты есть Милютинский сад, где меня, еще дошкольника выгуливали в платных группах из четырех-пяти детей. Я помню мою "вожатую" бабу Настю. Еще помню, как однажды мне купили дубленку. В те времена она была вещью доступной, а не символом блатной престижности. Впоследствии вульгарными понтами выглядело и считалось, когда человек носил дубленую шубу, мохеровский шарф и пыжиковую шапку. Это было "зачетно". А первую свою дубленку я порвал. Мама начала меня ругать, и я заплакал. И она бросилась меня утешать и виниться, что было ей, справедливой, так свойственно. Позже мне, взрослому, она рассказала, что ее тогда сокрушала моя фраза: "Довела до слез!..".
Фото: m24.ru/Евгения Смолянская
С этим садом связано еще одно знаковое событие моего детства. Я нашел в песке кокарду с жандармской фуражки, бесценную даже по тем временам вещь, чего я тогда не осознавал. Я ее подарил, не задумываясь о том, сколько она могла стоить. Потому обещал мальчику Севе…
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Не очень далеко, на Бакунинской улице у папы в доме напротив Елоховской церкви, была комната в коммуналке, где жил шумной и понятной жизнью молодого человека со своей жилплощадью мой сводный брат. И я ему завидовал… Я, бывает, часто приезжаю в этот район, на Бауманку: там находится Пединститут им. Крупской, где я учился. Недавно у института был юбилей, и меня пригласили его провести… Да и выступал я не раз там перед студентами. Но я не забыл, как каждое утро мы в давке садились в 24-й троллейбус на Лермонтовской. А проезжали площадь Разгуляй и - обязательно -Доброслободские бани, куда уже старшекурсниками ходили выпить заветные полкружки пива за 11 копеек…
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Таганка
Сюда я одно время, особенно после армии, часто приходил к своим тетке и сестре, художницам. Их улица – Большая Коммунистическая – так знаково переименована теперь в улицу Солженицына. Жили они в старинном доме напротив собора Святого Мартина. В том районе есть еще и один из моих любимейших переулков – его, кстати, упомянул в стихах поэт Олег Дмитриев (который меня, молодого, очень когда-то поддержал): "Ты еще придешь со мной // в переулок Дровяной…"
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Так вот однажды, заночевав у родни, я вышел в июньскую ночь. И прямо за собором словно попал в другое измерение – в прошлый век…Уже через минуту я понял, что это была съемочная площадка, уставленная подводами, кибитками и каретами, и дома вокруг очень естественно соответствовали, скажем, гоголевской эпохе. И – ни души. Никакой охраны. Представить себе такое сегодня просто невозможно.
Столешников переулок
Многие места силы у меня связаны с поэтом Алексеем Дидуровым, увы, ушедшим. Он был мне старшим другом и наставником. се новые стихи я показывал или зачитывал в ночи по городскому телефону прежде всего ему. Его же самого, к сожалению, знают меньше, чем он заслуживает, но зато знают его строки, которые в дни выпускных – стоит даже включить утюг – будут звучать и оттуда: “Когда уйдем со школьного двора," – это песня из кинофильма “Розыгрыш”.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Сам он жил на Столешниковом переулке, где я постоянно навещал его. Он стал для меня почти кумиром еще при жизни. И мне кажется, до определенного момента это даже нужно и важно – иметь одного-двух кумиров. Это молодит. Так вот, он основал кабаре “Кардиограмма”, через которое прошли все известные и даже звездные поэты и писатели эпохи – Дмитрий Быков, Инна Кабыш, Виктория Иноземцева. Там бывал и Цой, с которым дружил Дидуров.
Он был самобытнейший поэт, колоритнейший оратор, не угождал власти, хотя и шел иногда на компромиссы ради своего и нашего кабаре. У него была своя Москва, в которую он меня щедро посвящал, одаривал своей мудростью, почти энциклопедической просвещенностью.
Так, например, он мне открыл полезное знание, процитировав очень вовремя индийский эпос Махабхарату, точнее вот эту мысль: "Мужчина умен от книг, а женщина – от рождения". Это означает, например, что самая недалекая и даже глупая женщина может естественностью и натуральностью своего поступка и поведения поставить в дурацкое положение любых многомудрых мужей.
Поварская улица
Когда-то я жил здесь, через дорогу от Гнесинского училища и просыпался под звуки музыки и лучистое пение студенток. Во дворе есть знатная лавочка: однажды мне на юбилей подарили для нее табличку, где было написано: “Здесь поэт Вишневский встречался с девушками”. Вообще это очень колоритный район, исторический: рядом с Поварской улицей идут переулки, которые и перечислить-то ритмично: Хлебный, Скатертный, Столовый. Здесь есть, например, деревянный дом-музей биолога Некрасова с приусадебным участком, чудом сохранился, но стоит ныне совершенно заброшенный, вызывая вполне современные опасения. А у памятника Бунину раньше было старейший в Москве вяз с памятной табличкой о том, что дерево пережило пожар 1812 года. А вот нашего времени, увы, нет: его спилили.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Вообще это очень интересный район, исторический: рядом с Поварской улицей идут переулки Хлебный, Скатертный, Столовый и Ножовый. Здесь есть дом-музей биолога Некрасова с приусадебным участком, сохранился, но стоит совершенно заброшенный. А у памятника Бунину раньше было старейшее в Москве дерево с памятной табличкой, что оно пережило пожар 1812 года, а теперь его спилили.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Памятник Гоголю во дворе дома-музея писателя
Этот памятник, как бы сказали экскурсоводы, "работы скульптора Николая Андреева, созданный в 1909 году", имеет свою историю еще и политическую. Раньше он стоял на Гоголевском бульваре, там, где стоит нынешний, работы Томского. В 1952 году, еще при Сталине, его перенесли сюда, так как было решено, что этот памятник не выражает идеи бодрости строителей коммунизма. Не "позитивный", как сказали бы сегодня. Поэтому его и перенесли во двор, а тот, более парадный, выставили на бульваре.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Поэт Дидуров открыл мне как-то интересную вещь: если обходить памятник по часовой стрелке, не сводя с Гоголя глаз, то на лице писателя пройдет вся его жизнь, и юношеская улыбка надежды и предвкушения хорошего сменится озадаченностью, грустью, трагической печалью, ужасом. И вот Он превратиться в камень. И – памятник себе… И в это уже так легко уверовать…
[html]<script type="text/javascript" charset="utf-8" async src="https://api-maps.yandex.ru/services/constructor/1.0/js/?sid=pXQe9OEos7FMaXaIzoJyFHOewGq5Mq84&width=500&height=400&lang=ru_RU&sourceType=constructor&scroll=true"></script>[/html]