Очень легко из разумной и прогрессивной матери превратиться в наседку, когда подросший ребенок неожиданно скажет: "Мама, я ухожу". Колумнист m24.ru и мама троих детей Анна Кудрявская-Панина о том, как отпустить во взрослую жизнь выросшего ребенка и не сойти с ума от беспокойства.Фото: depositphotos/Brainsil
Моя подруга страдает. Ее мир рушится прямо сейчас. Ей предстоит расставание с дочерью. Если вы представили сериальную сцену, когда злодеи вырывают младенца из материнских рук, то зря. "Крошке", отрывающейся от материнской груди, 22 года. И уезжает она не в Австралию, а в Краснодар. Когда Ленка рассказала мне о своих переживаниях, я даже оторопела. Нет, я не жестокосердая, я действительно ей сопереживаю и знаю сама, что это значит, отпустить выросшего ребенка.
Да, многим это нелегко: осознать, что ребенок уже не ребенок, и отпустить его в другое жилье, другой город, другую жизнь. Но что моя умница Ленка, демократичная и разумная мама, вдруг превратилась в мать-наседку, повергло меня в недоумение. А самое главное, ее и саму это удивляет: "Я головой-то все понимаю, но..." А за этим "но" ежевечерние скандалы и слезы. Одна взрослая женщина никак не может отпустить... другую взрослую женщину в ее самостоятельную жизнь.
И вот только не надо: мы были другими, а это поколение инфантилов, мы в их годы уже сами были родителями, а они трусы постирать не в состоянии, какая-такая самостоятельная жизнь, вон и ВОЗ говорит, что до 25 – это еще дети. Эти дети все разные. Одни учатся на бюджете, работают на двух работах, откладывают деньги на стажировку за рубежом, женятся, но не спешат радовать вас внуками, живут в свое удовольствие, ездят по миру, получают гранты, делают открытия. Другие сидят на шее у родителей, туда же сажают жену/мужа, а иногда и внуков, ждут, пока мама позовет ужинать, работать не спешат – они же учатся (как правило, платно и там, куда их смогли приткнуть родители). И инфантилами их могли сделать только мы сами. Но это уже другая тема. А сейчас что выросло, то выросло.
Совершенно неважно, насколько самостоятелен ребенок, страшно отпускать любого. Но если ваше дитя рвется на волю, может, пора позволить ему сделать это, вынуть соску изо рта у усатого младенца, перерезать денежную пуповину и отпустить в свободное плаванье, позволить набить пару-тройку шишек, прекратить оберегать его от его собственной жизни, убить в себе наседку и стать матерью, уважающей взрослого равноправного человека.
Да, мы хотим детям только лучшего! Да разве ж мы держим их на коротком поводке из плохих побуждений?!
Я знаю истории, когда мамы и бабушки идут с детьми и внуками на собеседования. Не, ну это крайний случай, скажете вы. А мы-то просто хотим, чтоб детки были рядом. Так вот они тоже хотят. А что не крайний случай? Жаловаться, что сын пропадает в компьютерных играх, но тащить ему бутерброды и чай прямо к монитору, потому что "он же голодный", говорить, что дочь совершенно не приспособлена к жизни и не знает, чего хочет, и поэтому самой искать за нее вузы, следить за конкурсными баллами, чтобы вовремя скомандовать, куда нести оригинал аттестата?
Фото: depositphotos/Vitalinka
Чего мы боимся? Ах, он/она не найдет работу, не сможет себя прокормить, обслужить, что-нибудь случится: заболеет, попадет под машину, а меня не будет рядом.
Вот последнее и есть главное. Основная причина нежелания/невозможности отпустить. Мы же все переживали вместе: первые зубы, первые шаги, первую шишку, первую пятерку и первую двойку, выпускной... И вдруг это крепкое "мы" рушится на два "я" равных размеров. И родителю ничуть не проще, чем ребенку, пережить то, что психологи называют сепарацией. Не быть рядом, когда вы были рядом столько лет, когда вы привыкли нести ответственность за этого человека. И как поверить в то, что ничего ужасного из-за вашего отсутствия в сантиметровой близости с ребенком не произойдет. А ничего ужасного, конечно, и не произойдет. Но пока вы не выйдете из роли наседки, душащей своей заботой и любовью собственное дитя, вы этого не поймете и не примете.
Так, ладно, про то, как не надо, уже все понятно. А как надо-то? Как наступить на горло собственной материнской любви и убить в себе наседку?
Для начала вспомните себя. Нет, про то, как вы героически в двадцать лет стирали на руках пеленки, забудьте. Вспомните другое: "Когда возвращалась за полночь, никак не могла понять, почему мама не спит, сидит в кухне, читает и курит. Ее спросишь: чего не спишь? Она: да не спится. Я только сейчас поняла, что она меня ждала, потому что волновалась". Ждала. Не обзванивала подруг и друзей, не закатывала истерик, не запрещала. Свою тревогу успокаивала так: читать и курить, ждать дочь. Или вот обратная история: "Ты не понимаешь, ты не можешь принимать такие решения, я лучше знаю, что тебе нужно, – это был кошмар, потому что я слышала только это. В итоге в 17 лет я ушла из дома. И смогла нормально поговорить с мамой только через пару лет. Но услышала ровно то же. Плюс: почему ты ушла, я же тебе всю жизнь отдала". В общем, вспомните, как вам хотелось самостоятельности. Как вам было важно, чтобы вас отпустили, чтобы ваш выбор, любой выбор принимали, если не с одобрением, то с уважением.
Я помню, как моя мама потрясла меня одной фразой. Мне нужно было принять очень сложное решение, скажем так, из жизненно важных. Я точно знала позицию мамы на этот счет. И, когда я в очередной раз в слезах заговорила с ней об этом, она вдруг сказала: "Нюточка, я приму любое твое решение". С того нашего разговора прошло 20 лет. Именно тогда я поняла, какой должна быть единственно возможная позиция родителя по отношению к выросшему ребенку. Вы можете дать совет, если вас об этом попросят, но не имеет значения, какой выбор в сложный момент сделает ребенок, вы должны принять любое его решение.
Фото: depositphotos/haveseen
И ребенок должен знать, что вы и есть та самая тихая гавань, куда всегда можно вернуться, где всегда примут, сколько бы раз ты ни облажался в этой жизни. Примут – не значит, решат за тебя твои проблемы. Примут – значит, вытрут сопли и помогут тебе принять новые решения. Уходя, ребенок должен знать, что ему есть куда вернуться, если не в физическом (хотя почему нет?), то в психологическом плане. Ваша связь не рвется расстоянием, иногда она становится даже крепче.
"Я с ужасом думаю, что Ваня вырастет и уедет в другой город, это же значит не видеть его по несколько месяцев! А я и пары недель не могу выдержать", – комментирует бывшая коллега пост в фейсбуке о том, что мой сын будет учиться в Новосибирске. Ну и слава Богу, думаю я, пока ее Ванечке нет и двух лет, странно было бы представлять разлуку с ним как нечто само собой разумеющееся. Когда я лежала в роддоме и смотрела на своего крошечного сына, на своего первенца, я с ужасом думала о любой возможной разлуке с ним. Я могу понять любую маму, которая испытывает подобные чувства. Главное, когда сыну стукнет 18 и он захочет уйти, даже если в вас еще остался этот ужас разлуки, суметь засунуть его поглубже и отпустить. Отпустить с улыбкой и материнским благословением.
Отпустить – это не значит позволить уехать. Отпустить – это значит, позволив уехать, не звонить каждые полчаса с вопросами: "Ты поел? Как у тебя дела? Сходил на собеседование? А дома у тебя чисто? А друзей ты уже нашел? А почему не звонишь маме?" Et cetera, et cetera.
Друг нашей семьи всю жизнь был под каблуком такой "душной" матери. Конечно, он ее любил, был привязан к ней, но личная жизнь у него сложилась только после ее смерти, потому что, пока она жила, все избранницы были недостойны ее Пашеньки. Вы действительно хотите этого? Чтобы ребенок зажил своей настоящей жизнью только после того, как вас не станет?
Подумайте о ребенке. Это не тот младенец, которому вы мыли попу, на чьи ободранные коленки вы дули. Сколько бы вы ни были рядом с ним, вы не будете рядом с ним всегда. Это его жизнь. Вам ее не прожить. Так не отбирайте у него ее часть. Не завидуйте. Радуйтесь за него. Не обижайтесь. Он уходит не потому что вас не любит и не ценит, а потому что стал взрослым. У него все впереди. Отпустите его.
Фото: depositphotos/belchonock
Разрешите ему принимать решения и нести за них ответственность. Ну а как быть, если он накосячит? Конечно, накосячит, и не раз. Начните с ним разговаривать уже сейчас как со взрослым. Объясните ему, что обратная сторона медали свободы принятия решений – это ответственность за них. И что разгребать его косяки придется ему самому. Обговорите заранее пределы помощи, которую вы сможете предоставить в случае проблем. И сами, бога ради, не спешите со скоростью Супермена на выручку, когда у вашего дитя возникнут первые взрослые сложности.
Да, "мы жили судьбами других, пора подумать о себе". Ваша жизнь – это не только забота о ребенке. Она гораздо больше и шире. Конечно, остро переживают отделение детей и домохозяйки, и суперзанятые мамы, и еще неизвестно, кто сильнее. Но, может, пришла пора вспомнить о том, что вы хотели сделать, чем заняться и на что у вас никогда не хватало времени или сил.
Как бы это пафосно ни звучало, но наша задача с самого начала – научиться отпускать своих детей: с момента их рождения и до самой нашей смерти. И каждый шаг на этом пути болезненен. Я не смогу обезболить моей Ленке этот процесс. Я могу только напомнить ей, что нам жутко повезло, у нас есть бесчисленное количество каналов связи с нашими отделившимися детьми, какое не снилось нашим мамам и бабушкам. Современный мир очень мал, где бы ни был ваш ребенок, вас от него отделяют всего лишь несколько часов лету.
Да, ближайший отпуск Ленка наверняка проведет где-то поближе к дочери, да, поначалу она будет тревожно спать и ежечасно бороться с желанием позвонить ребенку. Но я точно знаю, что Ленка убьет в себе наседку и отпустит во взрослую жизнь свою Дашку. Отпустит с миром, не разругавшись вдрызг. Ей осталось только понять одно: это не ее мир рушится, это строится мир ее Дашки.