Банк России снизил ключевую ставку на 0,25 процентных пункта до 8,25% годовых. Для аналитиков это не стало неожиданностью: с одной стороны, рекордно низкая инфляция делает снижение ставки насущной необходимостью, с другой - в прошлый раз ставка была снижена сразу на 50 п. п., поэтому сейчас экономисты ждали от регулятора большей осторожности.Фото: ТАСС/Вячеслав Прокофьев
Банк России снизил ключевую ставку на 0,25 процентных пункта до 8,25% годовых. Для аналитиков это не стало неожиданностью: с одной стороны, рекордно низкая инфляция делает снижение ставки насущной необходимостью, с другой - в прошлый раз ставка была снижена сразу на 50 п. п., поэтому сейчас экономисты ждали от регулятора большей осторожности.
Правда, недавно министр финансов Антон Силуанов призвал ЦБ «поактивнее» смягчать денежно-кредитную политику, чтобы избежать слишком слабого роста цен. К нему присоединился министр экономразвития Максим Орешкин, заявивший, что «слишком низкая инфляция так же плоха, как и слишком высокая».
Орешкин отметил, что сейчас инфляция серьезно ниже целевого значения в 4%, и это вызвано не разовыми, а монетарными факторами: цены почти на все группы товаров растут исключительно слабо.
Сам Центробанк в сентябре ждал инфляцию в 3,5-3,8% по итогам года, но в уже октябре его председатель Эльвира Набиуллина признала, что прогноз может снизиться до 3,2%.
На прошлой неделе рост цен замедлился до 2,7% в годовом выражении, но руководители ЦБ уверены, что временное явление. Замедление инфляции вызвано двумя факторами: повышенным предложением сельскохозяйственной продукции в сентябре и эффектом от укрепления рубля. Скоро эти факторы перестанут действовать, рост цен ускорится, и годовая инфляция вернется к целевому значению в 4%.
Инфляцию можно держать на этом уровне, не ограничивая экономический рост, считает ЦБ: постепенное смягчение денежно-кредитной политики вместе с низкой склонностью к риску у банков и заемщиков позволит плавно перейти к увеличению потребления.
Ниже инфляция – глубже депрессия
Вопрос в том, насколько правдива гипотеза, что нынешнее торможение инфляции связано исключительно с сезоном урожая и укреплением рубля. Сомневаться в этом заставляют два обстоятельства. Во-первых, в прошлые годы дефляционный эффект урожая заканчивался еще в середине сентябре и на октябрь не распространялся.
Никогда в новейшей истории России по итогам сентября не фиксировалась дефляция, а в этом году мы получили снижение цен на 0,1% после снижения потребительских цен на 0,5% в августе. Никогда в течение шести недель подряд рост цен не держался на нуле. Хотя с урожаями в прошлые годы было не сильно хуже.
Правда, за неделю с 17 по 23 октября Росстат действительно зафиксировал рост цен на плодоовощную продукция на 3,4%, а общий рост потребительских цен составил 1%. Тем не менее, с начала 2017 года цены поднялись всего на 1,9%, по сравнению с 4,5% за аналогичный период прошлого года.
Что касается укрепления рубля, то оно вряд ли могло оказать сильное влияние на замедление инфляции, поскольку было незначительным. Мало того, если брать последний месяц, то рубль даже несколько ослабел к доллару: с 57,51 рубля за доллар 27 сентября до 57,76 рубля сегодня (на выходные курс доллара, установленный ЦБ, еще выше – 58,08 рубля).
Все это заставляет предполагать, что замедление инфляции связанно не с сезонными факторами, и не с укреплением рубля, а с достижением предела покупательской способности россиян. Отметим, что по оценкам Росстата, реальные доходы населения за девять месяцев текущего года сократились на 1,2% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Согласно данным НИУ ВШЭ, за последние три года граждане обеднели почти на 20 процентов. За это же время продукты подорожали на 28,5 процента, непродовольственные товары — на 26,2 процента, услуги — на 21,3 процента. Понятно, что в таких условиях продавцы не могут повышать цены – и именно это является главной причиной торможения инфляции.
Фото: ТАСС/Антон Тушин
Кредиты кончаются
В начале года россияне пытались скомпенсировать падение доходов за счет кредитов: в первом полугодии объем выданных населению займов увеличился до рекордного уровня в 3,965 трлн. рублей. По оценкам специалистов Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС), в первом полугодии новые кредиты обеспечили 21% расходов российских домохозяйств на конечное потребление. Это заметно выше уровня последних двух лет (15–18%), правда, пока ниже пиковых 25–27% в разгар кризиса, в 2013–2014 годах.
В результате к 1 сентября суммарный объем задолженности населения по банковским кредитам составил почти 12 триллионов рублей, подсчитали в РАНХиГС. При этом быстрее всего потребительское кредитование растет в бедных регионах, а рост кредитной задолженности происходит за счет расширения выдачи новых займов.
Испугавшись таких тенденций, банки начали жестко ограничивать выдачу новых кредитов населению. Ситуацией озаботился даже Центробанк, который взялся за разработку ограничений на выдачу кредитов перекредитованным гражданам. Согласно концепции ЦБ, банки должны будут рассчитывать специальный показатель долговой нагрузки (отношения размера платежа по кредиту к ежемесячному доходу гражданина) при выдаче физлицам кредитов больше 7 тыс. рублей.
Ограничения на выдачу новых кредитов приведут к двум очевидным последствиям. Первое – россияне потеряют возможность гасить старые кредиты за счет новых, и многие из них станут заложниками банков. Банкам это тоже не сулит ничего хорошего – их потери по безнадежным кредитам резко возрастут.
Второе – у россиян резко сократятся возможности жить в кредит, а следовательно их покупательская активность резко снизиться. Закономерным итогом этого станет возобновление дефляции в ближайшие три-четыре месяца.
Рубченко Максим