Режиссер Александр Митта в интервью телеканалу "Москва 24" рассказал, где найти деньги на съемки фильма, как велась работа над лентой "Шагал - Малевич", а также объяснил, почему изобразительному искусству он предпочел кино.
- Александр Наумович, вскоре выходит ваш новый филь о Шагале и Малевиче. Интересно, где можно найти деньги на такие авторские проекты?
- В данном случае – редкое везение. Миллион дало государство, но после того, как из частного капитала выделили две трети суммы. Я нашел человека, которого эта тема заинтересовала. Шагал и Малевич – гордость русского народа, но о них знают в России гораздо меньше, чем во всем мире. Мир смотрит на Россию глазами Шагала, и вызывает восхищение то, как Малевич рванул вперед, дал гражданство абстрактному мышлению.
- Фонд кино выделил на фильм миллион, а стоимость проекта составила три или четыре?
- Четыре миллиона.
- И вы нашли спонсора?
- Он нашел меня. Узнал, что у меня есть такая идея, и сказал, что хочет это профинансировать.
- Расскажите о фильме.
- Картины про художников, как правило, имеют достаточно узкий сегмент зрительского внимания. В своем фильме мы сплели несколько жанров: байопик, то есть биографический фильм; фэнтези, потому что выражены фантазии художника; мелодраму, потому что там есть любовная история жены Шагала, которая вполне мелодраматично развивается. А поскольку это про молодежь, там есть элементы юмора и драматизма. В принципе, наш фильм - история о том, как два мастера Шагал и Малевич воспитывают своих учеников.
- Удивительно, что Шагал дожил почти до ста лет.
- До 98-и. Когда Женя Евтушенко приехал в Париж, ему сказали, что можно навестить Шагала. А он находился уже в преклонном возрасте – ему было под 80 лет.
- Но вас с Шагалом судьба никогда не сводила?
- Нет, никогда.
- Он ведь приезжал сюда в 1973 году в Пушкинский музей на открытие своей выставки.
- Да, это было большое событие. Я снял картину про Шагала, когда его имя нельзя было даже упоминать.
- Он у вас был немым Ефремовым в "Гори, гори, моя звезда", верно?
- Да, совершенно верно. Это вариант его судьбы, если бы он остался.
- Почему нельзя было снимать фильм о Шагале, если он сам приезжал в Россию в 1973 году?
- Потом все изменилось, наступила оттепель. А в 1960 году, когда мы это все планировали, было самое начало запретов. Но Шагала в России любили всегда.
- Когда началось ваше увлечение Шагалом?
- Любил его всю свою сознательную жизнь. Я хотел быть художником, не планировал работать режиссером. Решил пойти во ВГИК, просто чтобы два года меня работа не доставала, а рука окрепла. Потом занимался юморесками в "Крокодиле", сочинял там темы, как сейчас в "Камеди Клаб". А кино сразу придавало серьезность, масштабность, я понял, что можно что-то такое закрутить. И так весь юмор ушел.
- Раскадровки, наверное, сами рисуете?
- Много рисовал на "Мосфильме". В киношколе Гамбурга, где я преподавал, было правило – пока студент не сделает полную раскадровку съемочного дня и не прикрепит ее на воротах павильона, его в павильон не пускают.
- Почему русский авангард, на ваш взгляд, это самое главное в нашем изобразительном искусстве?
- Русский авангард – это единственное течение, которое оказало влияние на все мировое искусство. Речь о том, что сделал Малевич, женщины, которых называют амазонками авангарда, и круг конструктивистов: Маяковский, Татлин.
Но если вы думаете, что у меня искусствоведческий фильм, вы глубоко заблуждаетесь. Это приключение. Мы сформулировали суть так: борьба идей в клубке страстей, когда жизнь не значит ничего, искусство значит все. Тогда искусство очень много значило в жизни людей. Шагал пытался из каждого человека вытащить какое-то зерно оригинальности, самобытности, уникальности, поставить человека на ноги, решить его проблемы, избавить от комплексов. А Малевич – нет. Он говорил: "Ребята, у меня есть великая идея – я собираюсь покорить весь мир, пристраивайтесь, будете в авангарде, первыми будете пожинать плоды". И так оно и было первые годы, пока советская власть не сообразила, что Шагал ей совсем не нужен. Но он совершил очень серьезный и мужественный поступок. Знал, предполагал, что на него будут гонения, и что сделал? Отвез в Германию свои работы и просто оставил их там.
- И таким образом сохранил их для нас?
- Для нас и для истории. Шагал 98 лет провел, рисуя каждый день картины, витражи, мозаику, огромные панно в лучших театрах мира.
- Вы сейчас говорите о том, что художник постоянно работает. А вам, будучи кинорежиссером, легко ежедневно удовлетворять потребность в творчестве?
- Сижу и придумываю, хожу и придумываю. У меня очень много картин, которые остались в голове, и я не вижу никакой драмы в этом. Главное, что мозги работают. Картина – это довольно затратное предприятие. Раньше мы об этом не думали, потому что рынок был расчищен, наши фильмы не встречали никакого сопротивления. Более того, когда картина имела чрезмерный успех, это было вредно. Мою ленту "Экипаж", которая полгода торчала на экранах, нельзя было перестать показывать, потому что народ шел и шел. Я тогда сказал, что больше я такие картины снимать не буду.
- В период после "Таежного романа" до "Шагала – Малевича" вы сняли только один сериал?
- Да, мне нравилось придумывать картины одну за другой. Сейчас сериалы становятся все серьезнее и серьезнее, в Америке они уже важнее, чем фильмы. В них снимаются лучшие актеры, их делают лучшие режиссеры.
- Вы смотрите американские сериалы?
- Хочу смотреть, но времени нет. Заканчиваю писать книжку.
- Про что?
- Про саспенс. Про то, как добиться контакта со зрителями минимальным способом. Сейчас это актуально – денег на картины не много, а зрительский рынок все растет. Поэтому надо уметь управлять вниманием зрителей. Есть соответствующая технология еще со времен Хичкока. Но к Хичкоку она не имеет никакого отношения, она идет от Шекспира, или, если точнее, берет начало от древнегреческой трагедии.
- Кто для вас круче всех по части саспенса? Хичкок?
- Шекспир. Хотя его тысячу раз ставили, там еще на тысячу постановок есть резерв. Самые гениальные были древние греки, определившие точку, к которой надо всем стремиться. Эта точка называется катарсис.
- Когда вы последний раз испытывали катарсис?
- Я испытал это состояние на картине "8 ½" Феллини и на картине "Гнев" Тони Скотта.
- Любимая сцена в кино у вас есть?
- Очень много. Они в картинах Феллини, Бертолуччи. Я вообще люблю этот итальянский круг режиссеров.