Вид на Красную площадь с гостиницы "Интурист", 1983 г. Фото: ИТАР-ТАСС
Во всех предыдущих статьях этого цикла мы только и занимались тем, что кружили по Москве в поисках улиц и домов, которые послужили декорациями для отечественных художественных фильмов. А теперь можно остановиться, присесть на полчасика и вспомнить о том, как все это время выходили из положения иностранные режиссеры. В столицу победившего пролетариата их до конца Холодной войны особо не пускали, опасаясь "идеологической диверсии".
Впрочем, за редкими исключениями, акулы Голливуда не особенно-то и рвались в наш город. Настоящей пропаганде художественное правдоподобие не требуется, ей нужны гипертрофированные образы "зла, с которым мы сражаемся". Так и родился специфический жанр "клюква синема", в котором по улицам Москвы ходят солдаты с "калашниковыми", все стены домов украшены лозунгами и портретами членов партии, а у каждого подъезда сидит старая женщина и по совместительству - штатный агент Кей-Джи-Би, которую все уважительно называют baboushka. Сделать "Москву" для такого фильма не просто, а очень просто — надо склеить из картона макет Кремля, найти более или менее подходящую натуру в любом восточноевропейском городе, а для усугубления эффекта подклеить при монтаже кадры из хроники. И все, советская столица готова.
Фильм, с которого стоит начать данный обзор, - это
Mission to Moscow ("Миссия в Москву"). Он был снят на пике "медового месяца" советско-американских отношений, когда Великая Отечественная война еще не закончилась, а Холодная еще не начиналась. Простому американскому зрителю требовалось рассказать, за что дерутся с немцами по колено в снегу простые русские парни и что communism — это вовсе не так уж плохо, как говорили десять лет тому назад. Заодно выход такого фильма должен был убедить Сталина в том, что союзникам по Антигитлеровской коалиции действительно можно доверять.
В итоге из "Миссии" не вышло ничего хорошего: СССР и США друг друга "поматросили и бросили", сама картина провалилась в прокате, создав у Warner Bros. Entertainment дыру в бюджете размером в $6000, а уже после войны из фильма выросло грандиозное дело, которое легло на столы "Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности" сенатора Маккарти. На авторов трех просоветских фильмов военного времени ("Миссия в Москву", "Песнь о России", "Северная звезда") в качестве свидетеля обвинения натравили икону нынешних новых правых и либералов — писательницу Айн Рэнд, и участь их была решена. То, что снималось все это фактически по прямому указанию Рузвельта и ради конкретных целей американской внешней политики, никого в Комиссии не интересовало. Подходящие "козлы отпущения" и штрафные рожи для плаката "Коммунисты прокрались в Голливуд!" были найдены. Сценарист "Миссии" Говард Кох надолго стал фигурантом пресловутых "черных списков". Автору одноименной книги, бывшему послу США в СССР Дэвису, что характерно, ничего за это не было.
А как же Москва? Она в "Миссии" представлена в основном макетами различной степени достоверности. Товарищ Сталин американских киношников в город пускать не собирался, хотя корреспонденты иностранных газет, фото- и кинохроникеры по Москве во время войны ходили буквально табунами, хоть и под бдительным надзором товарищей из "органов".
Что можно в итоге увидеть в ленте? Замечательный картонный Кремль и Спасо-Хауз; "обычные московские улицы", снятые где-то в американской старой застройке; дворников, убирающих искусственный снег большими щетками; "Парк Горького", в котором беседки украшены стилизованными церковными куполами, а также довольно похожий "московский аэродром" (нечто среднее между Тушино и Ходынкой). Ну и хронику, конечно.
Снятая год спустя
Song of Russia ("Песнь о России") от "Миссии в Москву" отличалась разве что большей художественностью сюжета, все-таки фильм был не про политику, а про любовь. Есть довольно много интересной хроники предвоенного города: Всесоюзная сельскохозяйственная выставка, новые каменные набережные, стадион "Динамо" и Водный стадион. Кстати, в одном из кадров засветился наш старый знакомый -
двухэтажный троллейбус ЯТБ-3. Есть и кусочек военного времени — грузовики с мотопехотой на Манежной. А затем американцы попытались изобразить что-то "московское" самостоятельно, конкретно — станцию метро "Площадь Революции". Получилось у них... забавно.
Нет, правда, они очень старались. Даже надпись "Выход в город" скопировали без ошибок. До появления голливудского диалекта "pYSСkN Я3bIk" оставалось еще лет 15.
Кадр из фильма "День, когда Земля остановилась". Фото: imdb.com
В начале 1950-х ничего толком не изменилось. В фантастическом и еще черно-белом триллере
The Day the Earth Stood Still ("День, когда Земля остановилась", 1951) Москва мелькает лишь в одном из эпизодов, вместе с другими мировыми столицами. Из всей Москвы там - замечательный и абсолютно непропорциональный макет Кремля с очень низкими стенами и любовно воспроизведенной стрельницей у Тайнинской башни (которую разобрали еще в 1933 году), ну и пара-тройка уличных сценок, отснятых, судя по всему, в павильоне.
Оставим на время в покое Голливуд и поговорим о европейском и не совсем типичном кино. В начале 1970-х итальянцы и югославы решили замахнуться на Михаила нашего Афанасьевича и сняли
Il Maestro e Margherita ("Мастер и Маргарита"). К слову, это была первая экранизация данного романа за всю историю мирового синематографа. "Москву", следуя уже сложившейся традиции, снимали в Белграде, но кроме этого (москвоведы, ликуйте!) там есть и уникальные кадры — старая застройка Сокольников и Марьиной рощи, которую снесут буквально через несколько лет после выхода фильма.
Понятно, что снималось все это в неофициальном порядке. Судя по качеству "картинки", оператор попросту приехал в СССР по туристической визе и отснял весь требуемый материал "партизанским способом" на любительскую камеру. В кадр попали деревянные двухэтажные дома в Полевых переулках (сеть улочек, сложившихся в застройке между Оленьим валом и Стромынкой) и на Сокольническом валу, в том числе уникальный деревянный шатровый особняк в стиле модерн, а также Храм Воскресения Христова в Сокольниках, рядом с которым мелькает вывеска совершенно уникального сервиса 1960-70-х годов — мастерской по починке зеркал. Еще там можно увидеть Малую Переяславскую улицу еще до того, как ее закатали в асфальт при строительстве ТТК. Снимал оператор как раз с той точки, где сегодня начинается эстакада у метро "Рижская".
"Белградская" часть фильма тоже, как ни странно, не отличается особым обилием "клюквы". Глаз режут детали. Например, надписи "Содовое Кольцо" на маршрутной табличке трамвая, обилие красных флагов на фонарях и гигантские киноафиши родом из 1920-х, которые, судя по всему, должны были изображать "Окна РОСТа" и прочую наглядную агитацию.
Актер Клинт Иствуд, 1995 год. Фото: ИТАР-ТАСС
Ну, а теперь — классика жанра "клюква синема" в лице снятого Клинтом Иствудом остросюжетного боевика
Firefox ("Огненный лис", 1982). Сюжет достаточно типичный для технотриллеров времен Холодной войны: британская разведка узнает о том, что в СССР был создан новейший суперсамолет МиГ-31 Firefox, способный летать со скоростью в шесть раз быстрее звука, практически невидимый для радаров и управляемый мыслями пилота при условии, если пилот думает по-русски. Разведки "свободного мира" желают этот хитрый самолет угнать, а для осуществления операции находят свободно владеющего русским языком ветерана Вьетнама Митчелла Ганта, которого играет Клинт Иствуд. Тот, немного поломавшись, соглашается и уезжает в Москву, где должен встретиться с диссидентом-связным, который поможет ему проникнуть на затерянный в бескрайних просторах Siberia "Бильярский авиационный центр".
"Москву" снимали в Вене, и этим все сказано. На самом деле один "настоящий" кадр в фильме все-таки есть: Клинт Иствуд шагает куда-то вдоль кинозадника, на котором показывают Красную площадь (очевидно, хроника какого-то из западных информационных агентств, им, в отличие от киношников, снимать в Москве разрешали). Все остальное выглядит совершенно непохожим: Moskva Hotel и вид на картонный Кремль из окон гостиницы, белое здание Lubyanka, с фасадов которого свисают красные штандарты а-ля Третий рейх, московские улицы, украшенные бесконечными рядами портретов "товарищей". Но самое прекрасное, можно сказать, вошедшее в анналы — это, конечно же, съемки в метро.
Не стоило называть станцию, на которую спускается Митчелл, "Павелецкой". Ведь можно же было придумать свое название, хотя, скорее всего, Клинт Иствуд вообще не рассчитывал на то, что его фильм когда-нибудь посмотрят в России. Эта "Павелецкая", как вы уже могли догадаться, абсолютно непохожа на настоящую, хотя бы потому, что снималась в венской подземке. При входе на станцию в кадр попадает указатель, из которого следует, что с "Павелецкой" можно доехать до остановок "Речной Вокзал", "Сокол", "Динамо" и "Свердлова Пл.". Это тем более удивительно, что чуть позже в одном из кадров мы видим настоящую схему московского метро образца 1980 года (
вот эту), взятую, очевидно, из туристического путеводителя. Дальше герой садится в типичный вагон венского метро, в котором висит "социальная реклама" в виде плаката "Красной Армии слава!", родом из 1945 года. За порядком на станциях следят солдаты с "калашниковыми" наперевес, а всех выходящих на эскалатор встречает указатель "ВЫХОД НА YЛИЦY И ПЕРЕХОД НА ПЕРЕСАДКY".
Председатель Президиума Верховного Совета Михаил Горбачев выступает на Внеочередной Двенадцатой сессии Верховного Совета СССР. Фото: ИТАР-ТАСС
Кадр из фильма "Красная Жара". Фото: imdb.com
В конце 1980-х грянула перестройка, отношения с бывшим потенциальным противником потеплели, и голливудских киношников стали понемногу запускать в Москву. Одним из первых открывшимися возможностями воспользовался режиссер Уолтер Хилл, снявший для своего фильма
Red Heat ("Красная Жара", 1988) несколько открыточных видов: Кремль со стороны Москвы-реки, Мавзолей, Площадь Маркса и Смоленский собор через арку ворот Новодевичьего монастыря, ну и знаменитые кадры с Терминатором Арнольдовичем на Красной площади. На сей счет существовала "городская легенда": разрешение так и не было получено, а съемки велись подпольно на ручную камеру, но на самом деле, в отличие от Клинта Иствуда, Шварценеггер прошелся по главной площади страны вполне официально, а потом еще часа три общался с московскими поклонниками и раздавал автографы.
А вот всю остальную "Москву" делали в Будапеште, в том числе и открывающую фильм сцену с дракой в бане, про которую до сих пор многие ошибочно полагают, что снималась она в Сандунах. "Уличных реалий" при этом старались показывать поменьше, поэтому "клюквы" в "Красной жаре" наберется немного: вывеска "Кинотеатр БАРРИКАДЫ", например.
До сих пор в наших обзорах фигурировали фильмы практически всех жанров, кроме эротического. Ну вот, похоже что настало время и для него — в 1990 году французы вполне официально сняли в СССР кино с провокационным названием
Sex et perestroika ("Секс и перестройка"), нечто среднее между игровым фильмом и mondo-документалистикой. Смотреть его имеет смысл не только из-за сцен с сами-понимаете-чем, но и ради замечательных уличных кадров, в которых уместилась буквально вся Москва того времени. Кстати, съемочная группа приехала в Москву буквально накануне 7 ноября (демонстрацию на Красной площади тоже запечатлели), и потому город, хоть и выглядит несколько обшарпанным, но убран "по-праздничному" — с обилием красных полотнищ и портретов Ленина повсюду, включая фасад Лубянки.
Кратко перечислим, что можно увидеть в "Сексе и перестройке" кроме, собственно, секса. Приметы времени: постоянно действовавший пикет в две шеренги у входа в гостиницу "Россия" (с целью рассказать живущим там иностранцам "всю правду"), концерт группы "Кино" в Тушинском ДК "Красный Октябрь", очередь в "Макдональдс" на Пушкинской. Демонстрацию на Красной площади и уличный "пивняк" рядом с рестораном "Прага", открывшийся на Неглинной напротив ЦУМа магазин джинсов с вывеской ныне всеми успешно забытой марки RIFLE, а также пришедших возложить цветы к Мавзолею молодоженов, и даже... голосующего на перекрестке Ельцина, ну или человека очень на него похожего. Можно увидеть и интересные места. Например, Шевалдышевское подворье на Никольской, домики, стоявшие на углу Тверского бульвара и Сытинского переулка, а ныне снесенные, "Соловьиный дом" на Арбатской площади, двор усадьбы Шаховских и так далее. Нет смысла перечислять, лучше просто один раз посмотреть, если, конечно, моральные устои не запрещают, хотя эротики как таковой в фильме мало.
Мавзолей Ленина на Красной площади, 2002 год. Фото: ИТАР-ТАСС
В том же году в Москву приехали и американцы, они собирались снять
The Russia House ("Русский дом") с Шоном Коннери в главной роли. Москва и ее жители в этом фильме показаны почти что с любовью, глазами британского физика-пацифиста Барни Блэйра, любителя джаза, виски и русских девушек. Получилась в итоге такая довольно робкая попытка наведения мостов между двумя еще недавно враждовавшими "лагерями", к сожалению, оставшаяся одной из немногих.
В этом фильме интересны даже "открыточные виды" — например, в кадре с Мавзолеем на заднем плане маячит снесенное в 2002 году здание "Интуриста", ГУМ показан с советскими вывесками отделов и с праздничными украшениями к 7 ноября (такое впечатление, что съемочные группы "Русского дома" и "Секса и перестройки" работали там посменно). Еще можно увидеть станцию метро "Киевская"-кольцевая, на которой мало народу, прекрасный вид на город из окон "Украины", Краснопресненский универмаг без огромных рекламных щитов, ВДНХ, где стоят еще оба самолета и так далее.
Пара слов о менее "туристических" местах из этого фильма. Дом, в котором "жила" Катя Орлова, русская любовница Барни Блэйра, находился на Верхней Масловке, 23. Попавшие в кадр рельсы принадлежат самой первой московской линии электрического трамвая. В апреле 1999 года ей исполнилось ровно 100 лет, однако в том же году она и прекратила свое существование из-за строительства ТТК.
Больница, в которой находится "связной" телефон. Согласно фильму это — 23-я горбольница, но на самом деле в кадре мы видим 1-ю Градскую. Здания довольно похожи, и не очень понятно, зачем режиссеру понадобилась такая подмена.
В 1991 году Вим Вендерс, уже ставший всемирно известным и культовым после "Неба над Берлином", снял "катастрофу"
Until the End of the World ( В нашем прокате есть два варианта перевода:
"Пока мир существует" и
"Когда наступит конец света"). Завязка сюжета там довольно типичная и даже почти что голливудская — в 1999 году индийский ядерный спутник сойдет с орбиты и полетит на землю, а дальше главная героиня расстается со своим бойфрендом, едет через пустыню, где в нее врезается машина с двумя только что ограбившими банк итальянцами, ну и так далее... По ходу действия фильма Клэр предстоит побывать в 15 городах по всему миру , ну и в Москве в том числе. Уличные съемки в основном "открыточные"": гостиница "Украина", "книжки" Нового Арбата, Ярославский вокзал, etc. Единственное, что удивляет — так это то, что, по мнению Вима Вендерса, в 1999 году московские улицы будут завалены остовами разбитых и сгоревших машин, ну да ладно. А вот в метро съемочную группу то ли не пустили, то ли случилась еще какая-то накладка, но в результате губерния пошла писать и написала "клюкву" в лучших традициях "Огненного лиса".
Виды Москвы, 1977 год. Фото: ИТАР-ТАСС
Где именно снимали "московское" метро, в точности установить не удалось, но есть мнение, что в Праге. В Москве даже в самые "дикие" годы вагоны и стены станций не были расписаны граффити в три слоя. Кстати, в одном из кадров на стене вагона висит схема метро, размером примерно в тетрадный лист, на которой к тому же явно не хватает линий. На станциях — обилие военных и милиционеров, все "в лучших традициях". В другом кадре за спиной Клэр на заднем плане можно рассмотреть указатель, из которого следует, что в 1991 году Таганско-Краснопресненская линия московского метрополитена еще называется "Ждановско-Краснопресненской" (хотя тут большой ошибки нет, всего два года как переименовали, но ведь действие фильма происходит в 1999 году). Напоследок — из вестибюля станции "Киевская", оказывается, можно сесть в лифт и приехать на нем прямо на первый этаж гостиницы "Украина", при этом на англоязычном указателе написано Ukraina House вместо Ukraina Hotel.
В 1994 году в Москву приехал режиссер Аллан Меттер — снимать очередную (седьмую по счету)
"Полицейскую академию". И хотя жанр легкой комедии предполагает лошадиную дозу "клюквы" по определению, коснулось это исключительно персонажей, в первую очередь — главы русской мафии Канальи, в котором без труда угадывается персонаж наших анекдотов "про нового русского", до слез родной "вован террибль" в малиновом пиджаке.
А Москва получилась... просто как Москва. Даже есть один исторический кадр — обгоревшее после октябрьского штурма здание Белого Дома. Еще есть Красная площадь (а как же без нее в иностранном фильме?), отель "Балчуг", МГУ, ЦПКиО, Большой театр, Новодевичий монастырь, ну и, конечно же, Петровка, 38 (а как же без нее в фильме про полицейских и бандитов).
Красная площадь, 1972 год. Фото: ИТАР-ТАСС
Теперь о местах "нетуристических". "Городская резиденция" Канальи — ресторан "Арагви" на Тверской, на котором еще висит старая вывеска. Рядом в кадре все приметы ранних 1990-х — роскошная "иномарка", уличный киоск "Чистка обуви" и указатель "Обмен валюты". Насчет склада, на котором хранились дискеты с игрой The GAME, до сих пор есть разночтения. Больше всего въезд туда напоминает проходную завода КИН, расположенного на Ленинградском шоссе за Речным Вокзалом при съезде на Левобережную. А вот где находится люк, в который залез капитан Харрис, никто не знает до сих пор, уж больно типовая там застройка.
Boune Supremacy ("Превосходство Борна", 2004). "Московская" часть фильма начинается с прибытия Борна на Киевский вокзал. Хотя поезда из Германии приходят на Белорусский вокзал, режиссер решил, что Киевский в кадре будет смотреться лучше. А дальше Москву стали зачем-то снимать в Восточном Берлине, в частности, в кадре мелькает Karl-Marx Allee и стоящее на ней офисное здание с рекламой грузовиков "Татра". Затем, уходя от милицейской погони, Борн вваливается в супермаркет Billa и выходит на улицу уже в настоящей Москве - рядом с Московским Дворцом Молодежи. Тут он покупает бутылку водки и пьет из горла, следуя традиции футбольных фанатов, сложившейся после того, как был издан указ Лужкова о запрете продажи алкоголя, пива и напитков в стеклянной таре в дни массовых и спортивных мероприятий. Поскольку во всех магазинах рядом с метро "Спортивная", где расположены Лужники, в дни матчей полки с напитками закрывают тряпочкой, носители разноцветных шарфиков выходят на "Фрунзенской", принимают на грудь непосредственно в окрестностях МДМ, после чего пешком идут на стадион, скандируя "заряды". Проблема только в том, что Борн пьет в настолько людном месте, что в реальности его скорее всего сразу же забрали бы в милицию.
Допив "поллитру" до дна, Борн угоняет такси. Кстати, еще одна традиция уже современных иностранных фильмов про Москву — весь разномастный городской таксопарк представлен исключительно желтыми "Волгами" с шашечками. Далее следует погоня, сценарий к которой явно писали отечественные деятели киноискусств, уж больно типичный у нее маршрут: Ивановская горка — Рождественский бульвар — набережная Тараса Шевченко — Раушская набережная — Садовое кольцо. Кстати, в 2005 году эта погоня получила "Таурус" - мировую премию в области кинотрюков.
Вдоволь накатавшись на украденном такси по московскому центру, Борн отправляется в Отрадное искать Ирину Невски. И тут начинаются подмены: во-первых, по названному в фильме адресу "улица Отрадная, дом 16, квартира 20" находится вовсе не жилой дом, а универсам, известный еще по советскому фильму "Блондинка за углом". Во-вторых, вместо Отрадного нам показывают Крылатское. Любые сомнения на этот счет способен развеять попавший в кадр 688-й автобус, идущий по Осеннему бульвару. Самое забавное, когда Борн все-таки оказывается в квартире у Ирины Невски и садится у окна, за этим окном мы видим как раз Отрадное, вернее — характерную двенадцатиэтажку серии П-30. Такие дома есть либо в Отрадном (Хачатуряна, 16 или 20), либо в Бибирево и Лианозово.
Кадр из фильма "Крепкий орешек — 5. Хороший день, чтобы умереть". Фото: facebook.com/DieHardMovies
На том, пожалуй и закончим, тем более, что итог нашей повести будет печальным: настоящая Москва иностранным режиссерам, увы, неинтересна. Даже в наше время, когда все границы открыты и "железный занавес" стал просто метафорой из далекого прошлого, когда можно просто приехать, договориться, заплатить и снять все, что надо и где надо, — режиссеры продолжают с завидным упорством лепить свою "клюквенную" Москву поверх настоящей. Не верите? Посмотрите хотя бы
Die Hard-5. Good Day to Die ("Крепкий орешек — 5. Хороший день, чтобы умереть"). Снова большую часть "Москвы" снимали в Будапеште, не забыв при этом налепить на исторические здания таблички с типично "русскими" названиями улиц: "Мясник", "Пожар", "улица Большая", "Маршал" и так далее. Эту песню не задушишь, не убьешь.
Алексей Байков