Фото: Предоставлено музыкантами
Недавно в клубе "16 тонн" прошел концерт электронщиков из Ижевска D-Pulse. Еще в начале 2000-х музыканты были активными участниками ижевской электронной сцены (которую по праву можно считать российским Бристолем), а в октябре 2014 года выпустили дебютный альбом Consequenced (
слушать/
купить). Сейчас, помимо музыки, D-Pulse работают в рамках аудиовизуального проекта Tundra. Уже 27 февраля они
откроют инсталляцию MyWhale в центре современного искусства "М'АРС".
Мы поговорили с участником коллектива Климом Сухановым об ижевской тусовке, популярности Aphex Twin, выступлениях под фонограмму, концертных инсталляциях, Праге и современной электронной сцене. D-Pulse также выбрали топ-10 любимых треков.
Клип на заглавный трек с альбома Consequenced
[html]<iframe width="730" height="440" src="https://www.youtube.com/embed/Q4MRiviwKHU" frameborder="0" allowfullscreen></iframe>[/html]
– Ваши концерты всегда проходят на стыке аудио и видео. Почему вам так важна визуальная составляющая?– Нам интересно делать что-то совершенно новое и привносить это в лайвы. Тут речь не о шоу, а о том, чтобы это был некий экспириенс, чтобы люди пришли и получили опыт. Мы постоянно изменяем алгоритмы работы с живыми выступлениями. В первую очередь это касается инсталляций. Каждую новую мы сразу же пытаемся применить в аудиовизуальных шоу. Сейчас у нас сложный алгоритм взаимодействия – световые приборы контролируются непосредственно звуком. Это если по-простому сказать.
– Расскажи о проекте Tundra. В рамках него что-то готовите? – Tundra – это проект-коллаборация, куда входим мы и еще два Саши
(Александр Лециус и Александр Синица – M24.ru), которые раньше занимались только визуальным искусством, которые раньше занимались только виджеингом. Релизы проекта – это инсталляции на стыке театрального и визуального, но не так, что "давайте замэпим Эрмитаж". Мы исследуем грани восприятия аудиовизуальных образов и то, как человеческий мозг на них реагирует.
Я боюсь говорить о планах, так как мы должны были сделать проект к премьере альбома, но не смогли найти подходящую площадку в Питере. Сейчас все потихоньку разрешается, это будет музей. Мы дадим там концерт, предвещающий открытие инсталляции. На концерте будут задействованы инсталляции, которые мы делали в декабре. Что-то похожее на Hyperjump. Нам предоставили заброшенную советскую баскетбольную площадку во дворце Меньшикова, в зале классицизма XIX века. Мы сделали инсталляцию и сейчас хотим к ней приобщить лайв. Сцена будет посередине, а инсталляция – по периметру всего зала, и люди будут частью этого действия.
[html]<iframe src="//player.vimeo.com/video/119255159" width="730" height="440" frameborder="0" webkitallowfullscreen mozallowfullscreen allowfullscreen></iframe> <p><a href="https://vimeo.com/119255159">HYPERJUMP</a> from <a href="https://vimeo.com/tunddra">TUNDRA</a> on <a href="https://vimeo.com">Vimeo</a>.</p>[/html]
– Расскажи о дебютной пластинке. Почему вы ее так долго готовили?– Сложный вопрос. Мы всегда находились в разъездах. Синглы у нас выходили очень редко, потому что мы чаще работали на дедлайн. Материала, что был у нас в заготовках, было достаточно, но он очень разный, его нельзя было выстроить в единую концепцию. Мы жили мыслью, что делаем альбом, но никаких действий для этого не предпринималось. "Давайте на неделю засядем и запишем альбом", – вот такого не было. Все проводилось планомерно и очень долго. По мере изменений в жизни материал копился в разных локациях и, видимо, достиг критической точки. Мы поняли, что сейчас будем двигаться в определенном направлении, а все, что было до этого, надо зафиксировать во времени. Написанный нами дневник пора закрыть и купить новый. Это как выложить содержимое карманов из старых поношенных джинсов на стол.
Лейтмотивом было возвращение к нашим ижевским корням. Ведь мы начинали с жутких экспериментов, но это было продиктовано конъюнктурой нашего города. Трек "Удмуртия" на альбоме и последний трек – это карт-бланш для наших дальнейших работ. Мы бы хотели, чтобы в экспериментальной музыке были видны наши ижевские корни. До этого мы, в основном, делали ремиксы и работали с лейблами с определенным форматом. Мы не подстраивались, скорее, нас тогда перло работать в таком стиле.
Так вот, когда мы посмотрели на готовый материал, поняли, что ни один лейбл, с которым мы до этого сотрудничали, не готов его выпустить. Очень уж разношерстный материал. Поэтому релиз вышел на нашем лейбле Vernal Records.
Самый весенний трек с альбома Consequenced
[html]<iframe width="100%" height="166" scrolling="no" frameborder="no" src="https://w.soundcloud.com/player/?url=https%3A//api.soundcloud.com/tracks/174529932&color=ff5500&auto_play=false&hide_related=false&show_comments=true&show_user=true&show_reposts=false"></iframe>[/html]
– Из Ижевска вы сразу переехали в Прагу, а потом – в Питер. Смена мест как-то повлияла на итоговый материал?– Отчасти да. В Праге было здорово, дышалось очень легко. Мы ведь переехали из провинции, где очень сильны стереотипы: "Вот ты музыкант, а что будешь на пенсии делать?" Все смотрят друг на друга подозрительно, в таких городах зеркальные нейроны просто зашкаливают своей активностью. Когда мы приехали в Прагу, на нас никто не обращал внимания, мы могли делать все что хотели. И поначалу это казалось очень круто.
Причем у нас была достаточно большая компания – около восьми человек. То есть переезжали вместе с девушками, такая мини-коммуна. Мы сняли большую квартиру в центре – она была и жилищем, и музыкальной студией. Но Прага – город не для музыкантов. На склоне лет туда классно ехать отдыхать, медленно разъезжать на хорошей машине по мощеным улочкам.
Надо было переезжать в Берлин, но мы до него не добрались, так как не хватило морально-материальных сил. К тому же поступило предложение в Питере из студии одного нашего ижевского друга с лейбла Theomatic, на котором у нас выходило много пластинок. На тот момент у него была студия, за аренду которой в Европе мы заплатили бы бешеные деньги. Ну мы и решили, что раз Прага – такой тухленький в плане движухи город, рванем в Питер. И вот мы уже около четырех лет там базируемся.
– И как в сравнении с Прагой? – Во-первых, город стоит особняком от всех российских городов, где мы побывали. Однотипность российских городов на нас очень давила, а Питер… Здесь крутая архитектура, хорошая энергетика. При этом чувствуется такая тяжелая, меланхоличная атмосфера "Преступления и наказания" в каждом окне. Дух Достоевского и Пушкина – все это здесь есть. Плюс ко всему ритм жизни здесь немного напоминает ижевский – все слегка и необязательно.
[html]<iframe width="100%" height="450" scrolling="no" frameborder="no" src="https://w.soundcloud.com/player/?url=https%3A//api.soundcloud.com/playlists/30717350&color=ff5500&auto_play=false&hide_related=false&show_comments=true&show_user=true&show_reposts=false"></iframe>[/html]
– Если вернуться к вашему лейблу, недавно на нем ваши земляки Cetranger выпустили альбом. Почему решили приютить ребят?– Запуская лейбл, мы думали выпустить альбом и в дальнейшем на нем издавать свою музыку, чтобы не зависеть ни от кого и ни на кого не ориентироваться. Но когда мы услышали этих ребят, поняли, что должны их поддержать и выпустить их пластинку, как это сделал для нас в свое время Андрей с лейбла. Ребята, безусловно, продолжают традицию ижевского саунда. Для того чтобы понять его суть, рекомендую послушать сборник
Obscured By The Machines на том же Theomatic. Там собраны только ижевские музыканты – музыка танцевальная, но можно прочувствовать этот заводской vibe. В звуке Cetranger присутствует меланхолия, которая кажется некоторым слишком сладкой, но это лишь влияние духа времени.
– Тогда расскажи, что за дух витал в Ижевске, когда там десять лет назад случился настоящий электронный бум? – Мы сами периодически себя спрашиваем об этом. Когда возвращаемся к родителям или выступаем в Ижевске, пазл все больше складывается. Для человека со стороны там есть меланхолично-заводская энергетика. В Ижевске действительно депрессивно – это промышленный город, где делают все последние наши ракеты, как С-300, С-400, также там находится концерн "Калашников". Еще у нас на набережной стоит монумент "Лыжи" – в Ижевске один из самых известных в Европе тренировочных комплексов. Большинство известных лыжников родом из Ижевска, например Галина Кулакова. А по поводу музыкантов – странно, что нет всемирно известного исполнителя из Ижевска. Все в основном начинается и заканчивается экспериментами, на уровне андеграунда.
– Благодаря чему все же сформировалась электронная тусовка?– В начале 2000-х мы только входили в эту тусовку. Начиналось-то все в 1990-х, но примкнули к общему течению в 1998 году, когда нам было по 13 лет. Помню, нашу песню на кассете поставили на местной радиостанции. Это было нечто – мы были школьниками и уже звездами.
Есть такой музыкант – ты его по-любому знаешь – Aphex Twin, Ричард Ди Джеймс. Для Ижевска в начале 2000-х он был примерно как сейчас Бейонсе – супер-попсой, иконой поп-музыки для ижевского андеграунда, его записи были у всех. Их крутили по радио и телевидению. Просто все люди, которые увлекались электронной музыкой, работали на телевидении и занимали такие должности, что могли сами выбирать формат. Видимо, таких людей было достаточно, чтобы андеграундная субкультура проникала всюду.
Фото: Александр Синица
– В таком случае почему все это так же неожиданно закончилось?– Ижевскую тусовку подогревал местный лейбл Kama Records. Говоря русским языком, у ижевского андеграунда были продюсеры, и они хорошо делали свою работу. Вплоть до того, что мы выступали в Государственном театре филармонии перед политиками и президентом. Мы вышли на сцену с оркестром, и нам сказали выступать обязательно под фонограмму. Было очень странно – мы просто стояли в костюмах с кучей синтезаторов. А оркестр сидел рядом и смеялся. Однако это все было на высоком уровне. Мы ездили по ближайшим городам, культурным столицам Поволжья.
Раньше была некая общность и постоянное движение вперед. Сейчас в электронной российской музыке такого сплоченного движения нет. Есть, конечно, творчество на уровне имитационного, не путать с инновационным. У нас это привито – ориентироваться на мировую музыку. Куча отговорок, что The Beatles и рок-н-ролл появились за границей, синтезаторы изобрели не мы. Тем не менее Чайковский, Мусоргский – наши.
– Но ведь сейчас многие электронщики стараются развивать локальную сцену.– Есть хороший повод не делать иностранные привозы с курсом
(смеется). Меня искренне радует феномен
Нины Кравиц, до нее был
Proxy, но у нас это сильно не поддерживалось. В России, как правило, смотрят: если одобрили на Западе – значит, можно хвалить. Сами почему-то не хвалим без отмашки. Да и сейчас многие жалуются, что музыкальная журналистика загибается.
Мы общались с промоутерами, которые говорили: "Блин, как все плохо у нас". На самом деле все будет на уровне, если каждый почувствует свою причастность к тому, что сцена – это не только музыканты и их принятие на Западе, а еще и твое личное отношение как промоутера, как прессы. Важно осознавать, что мы все делаем общую работу. Я верю, что со временем это осознание придет ко всем.
Топ-10 треков от D-Pulse
[html]<iframe width="730" height="440" src="https://www.youtube.com/embed/h_D3VFfhvs4?list=PLBgSgNXwuO9XkaHn7g3vDGSQqKzX9jn53" frameborder="0" allowfullscreen></iframe>[/html]
Дмитрий Кокоулин