Фото предоставлено пресс-службой Navigator Records
Николай Девлет-Кильдеев больше известен как гитарист и композитор группы "Моральный кодекс". Люди из индустрии знают его как гитариста-виртуоза, чьи инструментальные партии украсят альбом, выполненный в любом жанре. Пока не столь широко известен сольный проект Девлет-Кильдеева "Стратосфера", где он отдает дань чистой инструментальной гитарной музыке. 26 ноября на концерте в "Мумий Тролль Music Bar" группа представит свой новый альбом Sliding.– Когда спрашиваешь музыкантов вашего уровня о музыкальных приоритетах, то в ответ могут произнести самое разное, от хард-рока и панка до новой волны. Вы играете серф, это музыка совсем не вашего поколения. Ее расцвет пришелся на 1950-е, когда вы еще и не родились. Как серф появился в вашей жизни?– Мы играем не серф в чистом виде. Это скорее ближе к рокабилли, и даже не к рокабилли… В общем, мы не серф-группа в чистом виде. В детстве и юности я слушал "Битлз", Пола Маккартни, потом перешел на более тяжелые группы. Все было так же, как у всех. А вот после 40 у меня появился интерес к более мелодичной простой музыке без особых изысков. Хотя у тех же Ventures и Shadows очень красивые аранжировки. Из российских команд мне очень нравятся The Meantraitors – это мои друзья из Питера. Они играют сайкобилли. Мне нравятся стили, которые сохраняют рок-н-ролл, в которых есть какая-то первозданность. В плане гитарных партий там есть основополагающие вещи для рок-гитариста, и все очень интересно переплетается.
– На ваших первых альбомах Killday Lastday, Killday 22 и Killday Geography можно было найти и нью-эйдж и арт, и электро, но никак не музыку а-ля из фильмов Тарантино. Они были очень далеки от материала, что мы услышали на "Штормовом предупреждении", "Танцах" и только что вышедшем Sliding, от тех, что мы условно назовем серфом.– Да, первым проектом в этом стиле стала "Стратосфера". До этого я записывал свои сольные пластинки, и они действительно были очень разные. Первая была с элементами техно-музыки, там использовались какие-то машинки. Вторая – совсем авангардная. Третья совсем разная по стилистике, эклектичная. Я никогда не задавался целью делать суперкоммерческие проекты. Просто у меня накопился багаж музыки, и я хотел ее издать, обнародовать это. А потом познакомился с одним человеком, он увлекался старыми гитарами и увлекается до сих пор. И увлечение это передал мне. Благодаря этим гитарам во мне и открылась ностальгия по тем старым временам. У меня тоже есть коллекция старых гитар американских и стран соцлагеря. Это и "Орфей", и "Торнадо". Я на них с удовольствием играю, они сохраняют дух времени. Мне не нравится, что гитары реставрируют, пусть они будут такими, какие есть, – старыми, ободранными, настоящими! Я привожу их в порядок, чтобы они играли, и ничего не усовершенствую. Все должно звучать, как звучало в те годы. На презентацию пластинки хочу притащить что-то из старенького и на нем поиграть.
– Многие музыканты, заставшие гитары тех лет, вспоминая гитару "Урал", не подвластны подобной ностальгии.– Я не согласен. Может быть, советские действительно были не очень, потому что делались на мебельных фабриках. У меня есть гитара "Стелла", так вот на ней так и написано: "изготовлено на мебельной фабрике". Конечно, полноценными инструментами их вряд ли назовешь, они больше для того, чтобы на стену повесить как дань времени. На них хорошо любоваться, а играть почти невозможно. Другое дело – немецкие гитары. Они очень и очень приличные. Если их привести в должный вид, они вполне пригодные для игры. Может быть, на них нельзя играть какую-то суперсовременную тяжелую музыку (они просто не будут звучать), а вот для блюза вполне годятся.
– Многие современные серф-музыканты, те же Messer Chups и The Vivisectors, расширяют "корневое" звучание стиля за счет семплов, лупов, электронных ударных. Вам этот подход не близок?– Мне кажется, можно спокойно расширять. Мы вообще на эту тему не запариваемся особо. Сами мы используем какие-то старые инструменты – орган, синтезаторы. При этом Костя Смирнов их использует очень грамотно, чтобы не расходиться со стилем – например, берет нужные аккорды и получает похожие на терменвокс. Мы выдерживаем стилистику и для этого не используем определенные примочки вроде over drive, играя на чистом простом прямолинейном звуке. Нам важно сохранить чистоту звучания, ее прозрачность.
– То есть важно не вылететь из эпохи?– Да все равно это не получится, бесполезно. Все, это время прошло. Мы просто отдаем дань этому замечательному времени.
– А если коснуться внешнего антуража. Те же "Браво", "Мистер Твистер", "Пижоны", когда-то "Бригада С" и "Секрет", обращаясь к ретро, делали ставку и на внешний – винтажный – вид. Для вас это важно?Фото предоставлено пресс-службой Navigator Records
– Очень важно. К сожалению, у нас этот момент немножко упущен, но я вот придумал такую фишку… В общем, чтобы мы выглядели, как раньше выглядели сотрудники НИИ – свитерочки, джинсы, гитары под стать. "Мистер Твистер" – они как бы в американском стайле. "Браво" своего раннего периода – это немножко уже по-другому, здесь такие "наши 1960-е": хрущевская оттепель, стиляги и все из этой серии. Ну а мы будем такими играющими инженерами.
– Вы один из лучших гитаристов страны. Вы легко можете записать самостоятельно партии и ритм, и соло, и бас гитар, но при этом предпочитаете работать с командой серьезных товарищей.– С моими "стратосферовскими" музыкантами – Андреем Шатуновским, Лешей Осташевым, Костей Смирновым – мы все делаем вместе. Другое дело, что сейчас такое время, музыканты работают на многих работах одновременно, в силу неких обстоятельств приходится перестраховываться. Если Андрей Шатуновский занят где-то еще, его подменяет Дима Славский. Так мы и записывались в течение года у нас на базе "Морального кодекса". Мне, конечно, сейчас кажется, что все нужно было сыграть иначе, но все сделано, так что чего сейчас говорить. Пластинка вышла очень спокойная.
– Под вашу музыку не очень потанцуешь, она инструментальная – не подпоешь. Стало быть, в клубах не подпоешь, как тому же "Моральному кодексу". Людям остается лишь выпивать и закусывать. Не обидно?– Ну пусть выпивают и закусывают. Что в этом плохого? Мы будем играть, а они пусть спокойно выпивают и закусывают. "Моральный кодекс" – это раскрученный бренд, и у нас есть хиты, которые люди знают и поют. "Стратосфера" – небольшой проектик, клубный. Нам не надо огромных стадионов и вполне достаточно небольшого количества своих фанатов, которым эта музыка нравится. Мы поиграли по клубам, и у нас они появились. Нам этого вполне достаточно. Что касается вокала, можно, конечно, попробовать, потому что даже те же Shadows с Клиффом Ричардом работали как аккомпанирующий состав. Думаю, что мы запросто могли бы кому-то аккомпанировать, но важно, чтобы это было выдержано в каком-то стиле и не расходилось с нашим пониманием происходящего.
– Мне ваша музыка видится как фон для катка или горнолыжного курорта.– Тоже хорошо, вполне может быть. Я не знаю, как ее можно использовать. Мне самому хотелось записать пластинку не смурную, а которую можно просто слушать. Друзья мои, в том числе и "Моральный кодекс", говорят, что это моя лучшая пластинка. Сам я ее с удовольствием слушаю дома. Вообще, мне кажется, это очень важный момент, чтобы дома можно было просто послушать музыку.
– Ваше основное место работы – "Моральный кодекс", а в "Стратосфере" вы используете мелодии группы. Коллектив и лидер не ревнуют?– Нет, у нас абсолютно нормальные отношения, без всякой ревности. Мы же инструменталы играем, да и я автор этих мелодий. А потом они идут не в чистом виде. Например, из "До свидания, мама!" я убрал самый узнаваемый рифф. Все-таки я немножко переделываю песню, чтобы не ассоциировалось напрямую с "Моральным кодексом". Так что все звучит немножко по-другому. С моими друзьями из "МК" мы постоянно общаемся. Шлем друг другу свои треки. Вот недавно Косте Смирнову гитару записывал для его пластинки. Я с большим удовольствием играю, если меня приглашают наши ребята.
– Как сессионный гитарист вы записывались на огромном количестве проектов – от "Сплин" до "Фабрики". А есть ли музыка, за которую вы бы не взялись ни под каким видом и ни за какие деньги?– Я отказываюсь делать откровенно чмошную музыку. Это когда люди, совершенно далекие от музыки – какие-то богачи или какие-то девушки, которые никогда не учились музыке, не понимают в ней ничего, но хотят петь. У меня был такой случай, мне предлагали приехать и песню одну записать. Я ее послушал и сказал: "Ребята, чем записывать такую дрянь, раздайте лучше деньги бедным". Они, может быть, обиделись на меня, но я не поехал.
Это такой щепетильный вопрос. Бывает, конечно, что музыканта могут ценой "убить" и он идет на какие-то компромиссы, но все равно у музыканта должны оставаться какие-то принципы. Иначе все это вообще рухнет и превратится в какую-то белиберду. Табель о рангах хотелось бы выдерживать.
– А на презентации чем порадуете?– Произведениями новой пластинки и с предыдущих "стратосферовских". Видите, мы прислушиваемся к мнению народа! У нас есть несколько своих песен, споем что-то из "Кодекса" – например, "Матросов". Будут небольшие песенные номера и приглашенные друзья: Мазай, Сережа Воронов – лидер CrossroadZ. Да! Может быть, дети мои еще поиграют! Мой сын у меня на барабанах играет "стратосферные" вещи. Но он на публике еще ни разу не выступал, так что можно попробовать. Это же не какой-то академический концерт – как сыграем, так и сыграем. Может быть, немножко кривовато будет, но зато интересно.