Антон Павлович Чехов. Портрет работы О. Браза
29 января исполняется 155 лет со дня рождения Антона Павловича Чехова, чьи пьесы до сих пор собирают аншлаги на театральных площадках всего мира.
"Вишневый сад" как беседа в замкнутом коллективе, детективная линия "Чайки", роботизированные "Три сестры" - мы собрали самые необычные театральные интерпретации пьес Чехова и пообщались с их режиссерами и координаторами.
О "своем" Антоне Павловиче нам рассказали режиссер, основатель и художественный руководитель "Школы современной пьесы" Иосиф Райхельгауз, фламандский режиссер и художественный руководитель гамбургского театра "Талия" Люк Персеваль, режиссер и актер "Школы драматического искусства" Игорь Яцко и координатор гастролей японского театра Seinendan в Москве Юкико Касэ.
"Вишневый сад" по версии Люка Персеваля
Люк Персеваль. Фото: facebook.com/thaliatheater
Люк Персеваль - известный своей эпатажностью фламандский театральный режиссер. Любит ставить эксперименты на классике - делал радикальные интерпретации "Пиноккио" Карло Коллоди, "Отелло" Уильяма Шекспира, "Детей солнца" Максима Горького и многих других произведений. Особенно любит переиначивать Антона Павловича Чехова: ставил и "Дядю Ваню", и "Платонова" ("Безотцовщина"), и "Чайку". "Платонова" режиссер минувшей осенью привозил в Москву на фестиваль "Сезоны Станиславского". А двумя годами ранее Персеваль представил в столице свой "Вишневый сад".
Актеры персевальского "Сада" весь спектакль сидят на стульях, выставленных в ряд, разговаривают по мобильному, без особо трагизма бросают в зал разрозненные реплики. Шарлотта и Яша превратились в одного персонажа - трансвестита на каблуках, - а в конце все герои внезапно начинают танцевать.
О том, что такое "Вишневый сад"
Барбара Нюссе, исполнительница роли Раневской. Фото: imdb.com
"Что интересно в этой пьесе: герои изначально - банкроты. Если бы они сразу сказали: "Окей, у нас нет денег, нам придется продать вишневый сад", все сразу закончилось бы. Но они начинают рассуждать: о былых днях, о том, как было раньше, о вишневом саде… в общем, пьеса эта, по сути, о нежелании сдаваться, о нежелании умирать.
Им ведь всем что нужно сделать? Отпустить. Отпустить прошлое, прекрасный вишневый сад, свою былую жизнь. Но вместо того, чтобы жить настоящим, эти люди живут прошлым.
Это абсолютно вечная история. Чем старше мы становимся - каждый из нас, - тем больше остается позади. Тем чаще мы вспоминаем былое. Тем чаще не хотим думать о будущем. Будущее начинает пугать".
О своем "Вишневом саде"
"Вишневый сад" Люка Персеваля. Фото: facebook.com/thaliatheater
"Вишневый сад" - это, по сути, собрание сценок, в которых сначала одна пара людей разговаривает, потом другая, третья и так далее. И актеры на сцене все время должны сменять друг друга.
У меня всегда были проблемы с постановкой подобного рода пьес: не хватало сценического времени, чтобы наладить взаимосвязь между персонажами и зрителем. И потому в "Вишневом саде" мне больше всего понравились коллективные сцены.
Мы вместе с актерами принялись искать такую форму, которая позволила бы превратить спектакль в одну большую коллективную сцену - чтобы зритель мог постоянно наблюдать за всеми героями спектакля одновременно.
Мы усадили персонажей в ряд на виду у аудитории и сделали историю о том, как все ждут, когда же наконец Раневская поставит подпись в контракте о продаже вишневого сада. А она все не хочет - ведь это означает, что ей придется умереть. Раневская шесть раз произносит один и тот же монолог - как и все пожилые люди. "О, а вы помните, как…", на что ей отвечают: "Да-да, вы уже сто раз рассказывали".
О смерти "псевдореалистического" театра
Фото: facebook.com/thaliatheater
"На мой взгляд, я вовсе не экспериментирую с Чеховым. То, как я его ставлю - для меня единственный возможный вариант. Хотя обычно пьесы Чехова, конечно, интерпретируют более реалистично, в духе Станиславского.
Однако я убежден, что мы живем в такое время время, когда невозможно продолжать делать "псевдореалистический" театр. Режиссер выглядит смешно, когда пытается показать артистов в будто бы реальном доме или на будто бы реальной улице.
Дело в том, что на искусство оказало огромное влияние изобретение фотографии. Именно вслед за фотографией появились кинематограф, телевидение. И реализм остался за ними. На мой взгляд, другие виды искусства - живопись, театр - должны были преобразиться. Живопись уже это сделала: появились экспрессионисты, импрессионисты, кубисты. Искусство становится специфическим, оно начинает отображать не общую картину реальности, а индивидуальный взгляд на нее самого артиста".
Триптих "Чайка" - Иосиф Райхельгауз
Иосиф Райхельгауз. Фото: facebook.com/neglinka29
В "Школе современной пьесы" идут сразу три "Чайки": "Антон Чехов. Чайка", "Борис Акунин. Чайка" и "Чайка. Настоящая оперетка", причем основной актерский состав везде одинаковый. Триптих отлично иллюстрирует многогранность пьесы - включает классическую, детективную и музыкальную интерпретации произведения.
Если классическая "Чайка", как не трудно догадаться, поставлена всего лишь по пьесе Чехова, то детективная - уже по произведению Бориса Акунина. В собственной версии чеховской пьесы автор "Приключений Фандорина" выдвинул предположение о том, что чеховский Треплев, застрелившийся в финале "Чайки", на самом деле был убит. Причем Акунин рассмотрел сразу восемь (!) разных версий его гибели от рук злодеев.
Третья часть триптиха Райхельгауза - это "Чайка. Настоящая оперетка". Представляет собой музыкальную фантазию на тему чеховской пьесы, оперетты и мюзикла прошлого и позапрошлого веков. Актеры, естественно, много танцуют и поют.
Об истории триптиха
"Борис Акунин. Чайка". Фото: facebook.com/neglinka29
"Наш театр называется "Школа современной пьесы", поэтому классику мы, по идее, ставить не должны. Хотя, уезжая в зарубежные театры, я часто это делаю – причем ставлю в основном как раз Чехова. Ставил "Чайку" в театре Рочестера в Америке, в Национальном театре Турции в Стамбуле, на других крупных мировых театральных сценах.
В какой-то момент мне захотелось, чтобы "Чайка" шла и у нас. Я поставил классический вариант, где играли все наши звезды – Татьяна Васильева, Альберт Филозов, Александр Гордон. А потом решил, что просто так в "Школе современной пьесы" мы играть классику не можем, так что нужно поэкспериментировать, придумать какую-то новую версию постановки, какое-то продолжение идеи.
Тогда у нас и появилась акунинская "Чайка". Сам Борис Акунин мне рассказал, что написал ее всего лишь для упражнения, литературного опыта: летел из Москвы в Токио, дорога дальняя, делать нечего - вот он и сочинил такой литературный эксперимент.
Спектакль идет у нас уже 14 лет, хотя сначала я думал, что он продержится не дольше сезона-другого. И у нас все время аншлаги, люди с огромным интересом приходят на необычный спектакль. К тому же, никто, кроме нас, так и не поставил акунинскую "Чайку": она не очень сценична.
Альбер Филозов в спектакле "Борис Акунин. Чайка". Фото: facebook.com/neglinka29
Что касается "Оперетки", то она появилась последней. Когда начала идти акунинская пьеса, я подумал, что можно до конца развить идею и поставить третью "Чайку". Антон Павлович называл это произведение очень легким, так что мне пришло в голову поставить именно такой спектакль – в формате оперетки.
Я заказал своим друзьям, поэту и историку театра Вадиму Жуку и композитору Александру Журбину, работу. Попросил Вадима взять слова Чехова и, не прибавляя своих собственных, расставить их так, чтобы остался смысл, но вместо прозы зазвучали стихи. А Саше сказал: "А можешь так написать музыку, чтобы все решили, что ты эту музыку украл у Оффенбаха или Кальмана? Подумали, что это классическая оперетка?". Мне кажется, они оба замечательно справились.
В этом сезоне я планирую обновить актерский состав триптиха. Уже решил, что Аркадину будет играть Ирина Апексимова, которая когда-то играла эту роль на сцене МХАТа".
О гастролях и Книге рекордов Гиннесса
"Антон Чехов. Чайка". Фото: facebook.com/neglinka29
"С триптихом мы много гастролировали, чеховскую "Чайку" неделю играли в театре Пьера Кардена в Париже на Елисейских полях - и играли блестяще, с аншлагами, с посещениями выдающихся звезд французского театра и кино. Акунинскую "Чайку" возили по всей Америке – от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка, показывали в каждом городе при полных залах, был масштабный тур.
"Оперетку" тоже отправляли на гастроли по разным городам. Правда, ее возить сложнее всего - она с оркестром, хором, балетом.
Триптих вошел в Книгу рекордов Гиннесса как спектакль, поставленный единой творческой бригадой - один режиссер, труппа. На рекорд мы играли его как единой действо в течение 12 часов. Начали в полдень чеховской "Чайкой" и закончили ровно в 0.00 аплодисментами "Оперетке". Так что этот триптих имеет богатую историю в нашем театре, и я хочу его сохранить".
"Вишневый сад" по версии Игоря Яцко
"Вишневый сад" Игоря Яцко. Фото: sdart.ru
"Вишневый сад" Яцко - спектакль совсем новый, впервые его покажут 29 января, в день рождения Чехова. Эта постановка не радикальна, но экспериментальна: костюмы не аутентичны, хотя и не современны, декораций по минимуму, основной текст разбит на монологи.
О канве "Вишневого сада"
"Вишневый сад" Игоря Яцко. Фото: sdart.ru
"Чехов невозможен без психологического фундамента: его нельзя ставить, не углубляясь в человеческую психологию.
Когда я начал размышлять о том, как поставить "Вишневый сад", эта пьеса начала мне постепенно открываться: я увидел каждого ее персонажа как некое дерево в вишневом саду. Я думал о времени, о мире, о мифе. Ведь "Вишневый сад" - это не только комедия, но еще и пьеса-миф. Это некое зеркало, в котором человек может увидеть себя и то, что происходит вокруг него.
Пьеса рассказывает о гибели прекрасного мира, но ведь в нашей жизни последующее всегда хоронит предыдущее. Затем последующему тоже предстоит быть похороненным.
Однако ирония в том, что финал пьесы, на мой взгляд, крайне оптимистичен: этот мир никогда не погибнет, потому что жизнь все равно будет продолжаться - даже в могиле".
О времени, в котором живут чеховские герои
"Вишневый сад" Игоря Яцко. Фото: sdart.ru
"Герои "Вишневого сада" находятся на нескольких временных уровнях. С точки зрения ситуации - они во времени, если рассматривать пьесу шире - то в рассказе о смене времен.
В самой пьесе есть, как минимум, пять времен: прошлое (барин, который на лошадях ездил в Париж, покойная мама, тетка в Ярославле), настоящее (Раневская, время которой уже заканчивается, Гаев), одно будушее (Аня, время которой еще не наступило, но должно наступить), другое будущее (Лопахин, который становится новым хозяином), третье будущее (Трофимов, который когда-то станет могильщиком Лопахина). Здесь есть пророческий мотив, размышление о времени, пять пластов которого охватывает произведение.
Так что "Вишневый сад" - он и внутри времени, и над ним. Действие происходит где-то между психологией и метафизикой".
"Три сестры" по андроид-версии Ориза Хирата
Фото: seinendan.org
"Три сестры. Андроид-версия" - это театральный эксперимент японского режиссера Ориза Хирата, в котором вместе с актерами на сцену выходят роботы. Один из них андроид, так что неподготовленный зритель может опознать его не сразу.
Действие перенеслось в японский городок, где разорилась крупная компания по производству роботов, имена у всех героев японские.
Ориза Хирата – руководитель труппы Seinendan, председатель японского Фонда исполнительного искусства, известный экспериментатор.
Фото: seinendan.org
Юкико Касэ, координатор гастролей театра Seinendan в Москве
"Роботы-японцы в чеховских "Трех сестрах" - это уникальный проект. Особенно занятно было привезти его в Москву. Даже самому режиссеру, Ориза Хирата, было интересно, как отреагирует публика.
Сценарий постановки, конечно, сильно переработан - Хирата сам его написал. Действие происходит в Японии в будущем. Профессор сделал андроид, а одна из его дочек – младшая, Ирина, – умерла, и робот ее заменил. Ближе к концу оказывается, что дочка все же жива, но внимание героев все равно сконцентрировано на андроиде.
Московские зрители очень хорошо отреагировали, им было безумно любопытно увидеть андроида, который играет одну из главных ролей. Многие говорили, что узнали во всем этом действе, как ни странно, самого Чехова. Я много подобных отзывов услышала от людей, которые любят этого автора, знакомы с его пьесами. Им было комфортно смотреть спектакль, они им вдохновились – и это очень приятно.
Зрители могли воспринять постановку исключительно как экзотику, а они прочувствовали ее, приняли как имеющую право на существование в театральном мире современную интерпретацию Чехова.
Вообще в Японии часто ставят Чехова – его уважают, почитают, он ведь является символом европейского драматического искусства. Но таких радикальных спектаклей, пожалуй, больше нет".
Чехов - наше все
Обложка первого отдельного издания "Трех сестер" (1901 год)
Люк Персеваль. Фото: facebook.com/thaliatheater
Люк Персеваль, фламандский режиссер, художественный руководитель театра "Талия" в Гамбурге, постановщик экспериментальных версий "Дяди Вани", "Чайки", "Вишневого сада" и других произведений Чехова
"Темы, которые поднимает в своих пьесах Чехов, неизменны и универсальны - они были актуальны для России больше столетия назад и с тех пор ничего не изменилось. Чехован писал о людях, которые стареют, переживают, что никогда не были влюблены или горюют о любви ушедшей. Они не чувствуют, что полноценно прожили или проживают свою вечно незавершенную жизнь. Именно то, что чувствуют тысячи людей по всему миру сегодня.
Чеховские произведения трагичны и смешны. Герои предстают отчасти комичными, отчасти веселыми, отчасти даже туповатыми, пьющими.
Персонажи Чехова много говорят о жизни, но не живут. И это ужасно современно! Мне хочется показать зрителям, что они могут узнать себя в героях Чехова, могут почувствовать с ним прочную связь.
Однако я ставлю спектакли для зрителей, которые живут в XXI веке в Бельгии, Германии, других странах Западной Европы. Они не будут ассоциировать себя с чеховскими героями в том виде, в котором их описал сам Чехов. Поэтому я изменяю форму подачи материала".
Игорь Яцко. Фото: yatsko.ru
Игорь Яцко, режиссер и актер театра "Школа драматического искусства", постановщик современной интерпретации "Вишневого сада"
"Мне кажется, Чехова ставили и будут ставить, потому его пьесы дают огромный простор для догадок и предположений. Их истинный рельеф скрыт под поверхностью воды. Знаете, вода в озере бывает гладкая, но разве по ней сразу понятно, каким окажется дно? Вода может скрывать твердый рельеф, каменисты или, например, болото. И, глядя на воду, каждый может по-своему определить, что она скрывает.
В этом смысле Чехов не обязывает придерживаться какой-то одной идеологии, он дает возможности для поисков и перемен. Поэтому все эксперименты и поиски укладываются в Чехова".
Зритель любит эксперименты
Шарж Хотяинцевой: Чехов смотрит на свой портрет
Люк Персеваль. Фото: facebook.com/thaliatheater
Люк Персеваль, фламандский режиссер, художественный руководитель театра "Талия" в Гамбурге, постановщик экспериментальных версий "Дяди Вани", "Чайки", "Вишневого сада" и других произведений Чехова
"В России любят мои спектакли, ну а я люблю российскую публику. В Москве работает множество театров, и почти все постоянно полны зрителей. Это потрясающе. В России очень интересная - и уникальная - театральная аудитория. И, что самое приятное, зрители открыты всему новом, не зациклены на классике и за любое расширение рамок.
Например, я как-то привез во Францию очень радикальную сценическую адаптацию произведения Жана Расина. Французы нас чуть не убили! Говорили, что нельзя трогать Расина, что он - национальное достояние. Меня вроде до сих пор не пускают в эту страну!
А в России нормально представить "своего" Чехова. Главное - это эмоции. Если ты нарушаешь правила, но при этом трогаешь людей за живое, они вовсе не будут против.
Около десяти лет назад я представил в Санкт-Петербурге "Дядю Ваню". Д о сих пор встречаю в этом городе людей, которые говорят, что все еще помнят этот спектакль - причем в хорошем смысле!".
Иосиф Райхельгауз. Фото предоставлено пресс-службой театра "Школа современной пьесы"
Иосиф Райхельгауз, режиссер, основатель и художественный руководитель театра "Школа современной пьесы", постановщик триптиха "Чайка"
"Мало кто сегодня знает чеховские пьесы. Зритель, к сожалению, неподготовлен. Он зачастую смотрит все заново. Два-три человека в зале могут знать сюжет, интерпретации, сравнивать. Но не более того.
Думаю, востребовано всегда то, что талантливо и то, что трогает зрителя. Я убежден: совершенно неважно, в каком жанре ты ставишь пьесу, в какой окраске - современно или классично. Важно, чтобы зритель чувствовал, что эта история имеет к нему совершенно реальное отношение, что эта история его трогает, что она человеческая, она о нем.
Зритель должен переживать историю вместе с артистами, с героями постановки. Тогда неважно, как ставить: можно в современных костюмах и декорациях, а можно наоборот – в чеховских костюмах и соответствующих декорациях. Это не имеет значения".
Игорь Яцко. Фото: yatsko.ru
Игорь Яцко, режиссер и актер театра "Школа драматического искусства", постановщик современной интерпретации "Вишневого сада"
"Я пока не знаю, как воспримет зритель мою постановку - премьера состоится 29 января. Могу только надеяться на восприимчивость публики.
Все, что могу сделать как режиссер, и все, что могут сделать актеры, - это подготовить зрителей к возможности открытия. А вот произойдет оно в итоге или нет, я не могу знать наверняка.
Если зрители будут довольны, тогда и я буду доволен. Был ли бы мной доволен сам Чехов? Вот этого я не знаю".
Комедия - это по-чеховски
Портрет Чехова, 1902
Люк Персеваль. Фото: facebook.com/thaliatheater
Люк Персеваль, фламандский режиссер, художественный руководитель театра "Талия" в Гамбурге, постановщик экспериментальных версий "Дяди Вани", "Чайки", "Вишневого сада" и других произведений Чехова
"В моих спектаклях - том же "Вишневом саде", к примеру, - нет надуманного трагизма. Чехову, насколько мне известно, не очень нравилось, как ставили его пьесы при жизни - чересчур драматично. Я читал его дневник: после премьеры "Чайки" Чехов исчез на три дня. Он убежал из театра, потому что был в шоке от того, что увидел.
Отталкиваясь от этого, я всегда создаю свои спектакли, предполагая, что мои интерпретации Чехову бы понравились. Стараюсь сделать так, чтобы, будь он жив, не убежал бы с моей постановки!".
Иосиф Райхельгауз. Фото предоставлено пресс-службой театра "Школа современной пьесы"
Иосиф Райхельгауз, режиссер, основатель и художественный руководитель театра "Школа современной пьесы", постановщик триптиха "Чайка"
"У Чехова та же, к примеру, "Чайка" называется комедией, но все ставят ее как трагедию. Рассуждают так: ну что это за комедия, где главный герой в финале стреляется, происходит несколько попыток самоубийства, умирает ребенок главной героини (я имею в виду Нину)? Там много всего происходит трагического.
Но можно ведь смотреть на пьесы с точки зрения самого Антона Павловича. Про "Чайку", к примеру, он говорил так: "Да это вообще легкая штучка, там семь пудов любви". Оперетка!
Впрочем, когда я читаю в статьях современных критиков: "Чехов бы это не принял" или "Чехов бы это принял", я хочу спросить - а вы когда с ним в последний раз общались?
Антон Павлович был очень живым человеком и предположить, что ему понравилось бы, а что нет - сложно. Мне хотелось бы думать, что мои спектакли были бы интересны Антону Павловичу. Но говорить об этом как-то наивно".
Игорь Яцко. Фото: yatsko.ru
Игорь Яцко, режиссер и актер театра "Школа драматического искусства", постановщик современной интерпретации "Вишневого сада"
"Первые "эталонные" спектакли МХАТа, по воспоминаниям самого Чехова, ему не совсем нравились. Антон Павлович не был доволен жанром спектаклей.
Станиславский и Немирович-Данченко делали психодраму, а Чехов говорил: "Они плохо читали, это называется "комедия". То есть он говорил о том, что его пьесы - это переплетение грустного и смешного.
Конечно, именно постановка Станиславского в итоге стала идеалом, который всем известен. Но это не значит, что невозможно раздвигать границы".
Анна Теплицкая