Сергей Собянин поблагодарил иностранных дипломатов за совместную работуМосковский налетчик средней руки Иван Фролов стоял около стола в помещении дома № 3 по Большому Гнездиковскому переулку. Дела его были плохи: мало того что задержали и доставили в стол приводов, так еще и сам Саушкин Владимир Матвеич на месте, сидит рядом с дежурным. Ну, авось пронесет, авось, Матвеич не вспомнит.
– Фамилия имя отчество, – спрашивает дежурный.
– Колесников, Петр Палыч, крестьянин.
Дежурный бросает взгляд на Саушкина, тот отрицательно мотает головой. Оперативник откладывает перо, а Саушкин поворачивается вглубь комнаты:
– Алеша (Алексей Еремейкин, заведующий картотекой МУРа), посмотри карточку на Фролова Иван Семеныча 1894 года, мещанин, проходил по делу об ограблении курьерского поезда.
– Владимир Матвеич, – опешил налетчик, – всего лишь раз с вами виделись, в каком году, пятнадцатом?
– Нет, голубчик, в феврале шестнадцатого, а врать нехорошо. Следующий!
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Это эпизод из жизни столичного угрозыска 1920–1930 годов: сложное для города и страны в целом время, когда Москва кишела бандами и можно было получить пулю даже за сумку картошки. Тогда знаменитый МУР только поднимался, его сотрудники учились на своих ошибках, а многие непреложные правила оперативной работы писали кровью. Ко Дню столичного угрозыска (5 октября) обозреватель m24.ru поговорил с сотрудницей музея МУРа о том, как жили сыщики в то время.
Основу угрозыска в самом начале его пути составляли вчерашние крестьяне, рабочие и гимназисты, – далекие от сыскного дела люди, которые к тому же приходили на службу в 15–17 лет. Бывших царских полицейских, сотрудников уголовного сыска, брали на службу неохотно. Учиться можно было только у старших товарищей, школу милиции открыли только в 1925 году, о чем писала газета "Милиционер и пожарный".
Внешне агенты угрозыска – а назывались они агентами до 1931 года, (до 1951 – оперуполномоченные, до 1953 – сыщики, 1970–1980 – инспекторы угрозыска, потом вернулись у оперуполномоченным), мало чем отличались от основной массы москвичей тех лет: штаны, рубаха, пиджак, шляпа или кепка, сапоги; разве что в кармане был револьвер, а на внутренней стороне лацкана – значок "муровское око".
История вопроса
Носили значок на задней части лацкана пиджака, сверху был знак прикрытия – собака охотничьего общества, поэтому сыщиков и называли "легавыми". Кстати о "народных" названиях: слово "мусор" пошло от от "Московский уголовный сыск", а "менты" пришло из Польши, где ментиками называли полицейские плащи.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
После значков были "мурки", специальные удостоверения московских сыщиков.
Фотогалерея
Итак, наш агент пешком или на трамвае прибывал на работу и заступал на службу. Кстати, в середине 1920-х МУР был в доме № 3 в Большом Гнездиковском, но его уже давно нет – снесли, а угрозыск переехал на Петровку, 38, в здание Петровских казарм, тогда еще трехэтажных (сейчас у здания шесть этажей).
Службу несли муровцы на местах – дежурили в театрах и на рынках, высматривали воров и налетчиков. Полагались сыщики только на свою память – удивительно, но в век без компьютеров и даже приличной картотеки помнили они очень много: приметы, повадки, а может, даже голос.
Помимо полевых сотрудников, были в составе МУРа и спецподразделения по борьбе с бандитизмом (седьмое отделение), служить в них считалось престижным, несмотря на то, что в то время каждая стычка заканчивалась перестрелкой. У этого отдела было правило – "умей стрелять лучше и быстрее преступника", это правило многим спасло жизнь. Еще у них был девиз "Не говори, сколько преступников, скажи, где они". Об их умениях говорит то, что у обычного сыщика был один револьвер, у них – по два и они умели вести огонь с двух рук.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Несмотря на опасную работу, получали агенты немного: например, агент, с 1918 по 1925 год получал основной оклад – 38 рублей 61 копейку плюс 50 процентов за нагрузки, итого за месяц – 57 рублей 90 копеек. Для сравнения, пуд ржаной муки стоил рубль, картофеля – 32 копейки, фунт мяса – 7 копеек, сапоги – 9 рублей, кубическая сажень дров – 25 рублей.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Выходит, что в 1920-е и в 1930-е МУР состоял из небольшой части царских офицеров и вчерашних рабочих и крестьян, окончивших несколько классов. Вот 1921 год, докладная одного из агентов: "Доношу, что я крайне нуждаюсь в летнем головном уборе. Прошу вашего распоряжения о выдаче мне удостоверения для получения надлежащего убора". Или вот Никифоров (речь о нем пойдет позже) пишет начальнику: "Откомандирован в Большой театр для наблюдения за преступным элементом и прошу содействия в праве беспрепятственного входа в театр".
К этому всему надо приплюсовать то, что МУР появлялся во время Гражданской войны и в городе действовали хорошо вооруженные банды, которые совершали налеты и управы на них не было. Однако история уголовного розыска была бы неполной без известных сотрудников, которые работали в таких тяжелых условиях и успешно боролись с преступным миром. Забегая вперед скажу, что уже в 1920 году по сравнению с предыдущим годом благодаря МУРу количество разбоев сократилось в три раза, грабежей – в девять раз, убийств – на одну треть.
Владимир Саушкин
В 1920-е занимал должность опознавателя, причем служил в этой должности еще в сыске под началом Аркадия Кошко, который заведовал столичной, а потом всей сыскной полицией. В фильме "Рожденная революцией" есть герой Колычев, который грудью защищал картотеку с преступниками. Саушкин, скорее всего, послужил для него прототипом.
Саушкин третий в среднем ряду, с усами. Фото: m24.ru/Александр Авилов
Преступный мир Владимир Матвеевич знал за 30 лет, он был буквально "человеком-компьютером". Он помнил не только фамилию и имя, но и связи, контакты, особенности совершения преступлений. "Московская правда" в 1927 году писала, что для этого человека нет изменений в возрасте, то есть он мог видеть преступника в 20 лет и через 10 лет его вспомнить. История о Саушкине как раз вынесена в начало этого текста.
О том, какие отношения у него были с преступным миром, ходит такая легенда. В колонном зале Дома союзов было торжество, где присутствовал Лев Троцкий. Там у него украли часы, золотые Breguet. Вызвали Саушкина, он приехал, окинул взглядом зал и попросил вывести некую женщину из зала и еще нескольких человек. Всех собрали и он к ним обратился: "Товарищи карманники, плохи ваши дела: подрезали часы, да не у кого-нибудь, а у Троцкого. Прошу вернуть".
Один из воров: "Владимир Матвеич, мы пришли культурно просвещаться, а не бить по ширмам (шарить по карманам)". На это сыщик ответил, что у злоумышленников есть полчаса на то, чтобы вернуть часы. Еще не закончился антракт, как один из карманников подошел к Саушкину и сказал: "Владимир Матвеич, товарищ Троцкий обронил часы, вон они около кресла лежат. Вы заберите, а то плохие люди уведут".
То, что делал Саушкин для МУРа, потом стало научно-техническим отделом, или НТО. Сейчас это отдельная служба – экспертно-криминалистический центр МВД.
Василий Никифоров
Василий Никифоров тоже работал при Кошко, входил в летучий отряд, состоявший из 40 человек. Там были собачники, кошатники, лошадники – специалисты по розыску животных. Со слов Кошко, Никифоров был похож на таксу – склонял голову и шевелил ушами.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Как-то Кошко вывесил объявление: "Начальник сыскной полиции будет принимать по вопросам жизни и смерти в любое время суток". Март, начальник сыска засиделся на работе до полуночи, пришел дежурный и говорит:"Ваше высокоблагородие, к вам дама по вопросу жизни и смерти". Затем зашла дама с черной вуалью на лице, с платочком, и говорит, что у нее "пропал котик".
Кошко хотел отправить ее восвояси, но посетительница заверила его, что кота она любила больше мужа – кстати, в трауре она была именно по супругу. Вызывал он Никифорова, специалиста по розыску. Тот нашел кота и посадил его в камеру, потому что места в помещении больше не было.
На следующий день дама пришла – кстати, фамилию ее не указали из определенных соображений. Она возмутилась тому, что кота посадили в камеру, но все же решила отблагодарить сыщика. "Никифоров до конца дня счастливо шевелил ушами", – вспоминал глава сыскной полиции.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Никифоров очень любил бега и порой отсутствовал в рабочее время, но Кошко за него заступался. В 1913 году его "попросили", а после революции он захотел обратно. Работал по карманникам, его территорией был Большой театр и окрестности.
Однажды дали ему в качестве взятки один рубль. "Будучи на Трубной улице, – пишет он в донесении, – заметил известного разыскиваемого вора". Никифоров рубль сдал начальству, о чем написал Кошко: "Предоставляю этот рубль вашему высокоблагородию на распоряжение".
Фото: m24.ru/Александр Авилов
В 1926 году Никифоров ушел из угрозыска, последние бумаги в его личном деле датированы 1938 годом и это были агентурные донесения – он сидел в камере и рассказывал, что служил в сыске и был награжден двумя царскими медалями, золотой и серебряной.
Александр Трепалов
Александр Трепалов сыска не знал, но был ставленником Дзержинского, моряк-балтиец, современники его помнили как очень сильного человека, атлета. Дзержинский попросил его возглавить угрозыск, а он не стал сопротивляться.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Напомним, в те времена в столице было около 30 банд, а Трепалов только приехал в столицу. Он знал, что для столичного воровского мира его лицо не знакомо, и попросил пустить слух в "городе Хива" (жаргонное название Хитрова рынка) о том, что приехал Сашка Косой, питерский налетчик, и ищет людей для операции – ограбления железнодорожных касс, где скопилось очень много денег.
К его предложению отнеслись с подозрением, но слух был пущен и на Трепалова-Косого вышел подручный одного из главарей. Подозрения никуда не делись – Косой сказал, что знал Водопроводчика, но того недавно расстреляли и проверить это было нельзя.
Впрочем, на сходку его пустили и Косой легко вписался в компанию – в том числе потому, что легко говорил на воровском жаргоне. Они сели перекинуться в карты, и одного из авторитетов Трепалов поймал на шулерстве. История умалчивает, как он договорился, но операция удалась, правда, в решающий момент не явились некоторые грабители – например, Гришка Адвокат. Видимо, они почуяли неладное, однако позже и их взяли. Так за считанные месяцы 1919 года Трепалов фактически обезглавил преступный мир Хитровки.
На счету первого начальника МУРа еще был Яков Кузнецов, более известный как Яшка Кошельков, он напал в январе 1919 года на машину Ленина.
Яков Кузнецов. Фото: m24.ru/Александр Авилов
Кошелькова долго искали – его банду выловили быстро, но главарь постоянно уходил. Один из его подчиненных на допросе все же сказал адреса, муровцы туда выехали, завязалась перестрелка, Кузнецов уходил от погони по Крымскому мосту, где его убили.
Филипп Безруков
Филипп Безруков возглавлял группу по борьбе с бандитизмом и работал в МУРе до 1937 года, но его арестовали по 58 статье и дали 8 лет лагерей. Безруков настолько был уверен в собственной правоте, что в лагерях писал бумаги с просьбой пересмотреть дело, и свершилось чудо: его пересмотрели, освободили и извинились – информация, мол, не подтвердилась. Вышел он перед войной, принял участие в обороне Москвы, за что получил медаль.
Екатерина Максимова
Летом 1928 года произошла кража из подвала мехового салона Госторга – это угол Большой Дмитровки и Столешникова переулка. Похищены были эксклюзивные меха, которые лежали в подвале, ущерб оценили в 22 тысячи рублей (напомним, что зарплата агента составляла чуть больше 50 рублей).
На место выехала группа агентов. Как оказалось, сторож сидел вверху и ничего не слышал, окна и двери не повредили. Возглавляла группу Екатерина Максимова, причем в те времена женщина в розыске были редкостью, а ее счету были облавы на Хитров, Смоленский и Сухарев рынки. Вместе с ней был Алексей Ефимов, маленький и худой агент.
Макет здания Госторга. Фото: m24.ru/Александр Авилов
Оказалось, что воры прокопали лаз и Ефимов, как самый маленький, прополз там и увидел, что строители допустили ошибку, построив "лишнее" помещение и соединив подвал Госторга с с котельной, которая летом не отапливалась. Так воры и вытащили меха, причем делали проход три недели и выносили землю в чемоданах, чтобы вокруг ничего не увидели.
Группа Максимовой не могла найти ни одной зацепки, как в поле ее зрения попал вор Карпуша – мелкий жулик, но у него в кармане была огромная сумма денег, а руки были сбиты в кровь. Позже экспертиза показала, что травмы были нанесены металлическим предметом.
Карпушу бросили в кутузку, где он начал нервничать и попытался передать на волю записку. Там был адрес, где задержали около 10 человек, все с преступным прошлым.
Их доставили на Петровку на допрос, причем в то время протоколы велись очень подробно – с мимикой и жестами, тембром голоса. Одна из задержанных на вопрос, знает ли она Карпушу, заявила: "Я со жлобами не вожусь". Дама была предыдущей пассией воришки и он подарил меховое манто не ей, а другой. Слово за слово, и у сыщиков оказался адрес конспиративной квартиры. Туда приехала группа вместе с Максимовой.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Мехов в квартире не оказалось, но был там некто Станислав Швабе. Он имел техническое образование, но не работал по специальности, а занимался тем, что разрабатывал схемы ограблений. Сам лазы не копал, это делали подручные. Было лето, жара, в двух комнатах окна были открыты, а на кухне закрыты. Окно выходило в глухой двор, который не просматривался с улицы. От окна шла веревочка, потянули за нее – там узел, в узле меха.
Швабе задержали, он не хотел идти на контакт, но потом сдался и признался, что стеснялся давать показания женщине.
