Жизнь на бумаге: как Главархив сохраняет личные докуметы известных горожан

В отделе хранения личных собраний Главархива Москвы находятся документы известных семей горожан. В нескольких комнатах по бумажным коробкам серого цвета разложены истории жизни людей. Здесь в письмах, дневниках, любовных открытках, паспортах, трудовых книжках записаны все их поступки, выборы, разочарования, влюбленности, свадьбы, смерти и горести. О том, зачем знаменитые горожане отдают свои документы на вечное хранение городу, почему в советскую эпоху было принято уничтожать и прятать свидетельства прошлого и как сейчас формируется культура семейных архивов, читайте в специальном репортаже сетевого издания m24.ru.

Мы продолжаем рассказывать историю Главархива Москвы. Ранее мы публиковали репортаж о том, как реставрируют древние бумаги, для чего проводится оцифровка книг и почему резервные копии оригиналов до сих пор делают на 35-миллиметровую фотопленку.

Фото: m24.ru/Александр Авилов

Каждый документ или личная вещь пронумерованы, аккуратно сложены и упакованы. В помещениях настроен специальный температурный режим, который нужен, чтобы бумага не портилась. Все эти вещи здесь сложены на века.

Хранительницы архива личных собраний относятся к семьям, которые отдали им свои фонды на хранение чуть ли не как к своим родственникам. У одного сотрудника архива на разбор документов одного рода может уйти больше года ежедневной работы.

В фонде есть личные архивы семьи составителя "Толкового словаря русского языка" Дмитрия Николаевича Ушакова; советского архитектора Александра Васильевича Власова, спроектировавшего парк имени Горького и Крымский мост; Анастасии Ивановны Цветаевой, младшей сестры Марины Ивановны Цветаевой, Виталия Яковлевича Вульфа, искусствоведа, киноведа и литературоведа.

– Все документы, которые мы храним, имеют личное происхождение. У нас есть архивы известных политиков, писателей, художников, архитекторов, – рассказывает начальник отдела хранения документов личных собраний Юлия Гуляева.

Любой москвич может подать заявку, чтобы отправить документы и личные вещи своей семьи на вечное хранение в Главархив Москвы, отмечает Гуляева. Однако заявка не каждого человека будет принята городом. По правилам архива, здесь хранятся только те вещи, которые имеют значительный интерес для истории. Значимость определяет специальная комиссия Главархива.

Если же вам все-таки удастся убедить сотрудников, что архив вашей семьи – это не просто подборка никому не нужных бумаг, а настоящее достояние, то вещи попадут в фонд. Город их заберет на вечное хранение, а вам придется подписать договор дарения.

Фото: m24.ru/Александр Авилов

– Интересно, а зачем москвичи отдают на хранение в Главархив личные вещи своей семьи? – уточняю я.

– Нам отдают целые фонды документов, – пояснила сотрудница архива, заведующая сектором описания и комплектования Елена Цапова, которая проработала в архивах всю свою жизнь. – Документы папы, мамы, дедушки, бабушки, прабабушки... То есть все, что есть в семье.

Фото: m24.ru/Александр Авилов

Хранить ценные вещи вне дома – правильное решение.

Например, не каждая бумага (личная переписка, дневники) выдерживает домашние условия, ей нужна специальная температура около 20 градусов и 45-процентная влажность воздуха.

Фото: m24.ru/Александр Авилов

У нас в стране нет культуры хранить документы, утверждает Цапова. Тем более в советское время заниматься личными архивами было не принято.

– Каждый десятый был репрессирован, конечно, никто ничего не хранил, потому что это было опасно, – продолжает сотрудница фонда. – На семейных фотографиях вырезали лица родственников, чтобы себя обезопасить.

По ее словам, люди, наоборот, старались уничтожить документы своих семей, чтобы никто ничего не знал. Нужна была чистая анкета, а принадлежность к купеческому или дворянскому роду могла только испортить жизнь.

Фото: m24.ru/Александр Авилов

Сейчас горожане стали более внимательно относиться к старинным документам, потому что они получили общественную ценность.

– Но тут тоже бывают перегибы, например, когда горожане продают старые фотографии своих родственников или их личные предметы (посуду, одежду) на Avito, чтобы заработать на них. Взяли что-нибудь у своей бабушки и продали незнакомцу. Это сейчас очень распространено, – сожалеет Елена Цапова. – В 1990-е годы фотографии древних родов покупали новые русские в пиджаках. Они их увеличивали, распечатывали и развешивали в своих больших домах, говоря знакомым, что это их родственники. Потом они вступали в дворянские собрания, им там частные фирмы по заказу делали генеалогические древа, и так они получали хорошую семейную историю.

Елена Цапова. Фото: m24.ru/Александр Авилов

Хранительницы фонда уверены, что отношение семьи к документам говорит о общем уровне культуры людей.

– Только человек высокой культуры бережно сохраняет документы своих родственников, периодически достает и рассматривает, – продолжает Елена Цапова.

Сохраненные документы – настоящий памятник истории семьи, он намного лучше, чем гранитный памятник на кладбище. Ведь жизнь ушедших осталась только на бумаге.

К Новому году фонд личных собраний подготовил подборку елочных игрушек, созданных до 1966 года. Все фигурки коллекционные, большинство из них самодельные, так как в начале XX века в России не было их массового производства – до 1930-х годов. Хранительницы отмечают, что горожане делали эти игрушки вместе с детьми перед праздником, чтобы нарядить елку. А богатые семьи покупали украшения в Германии, там уже умели делать игрушки из стекла. Сейчас эти фигурки стоят целого состояния, и за ними охотятся коллекционеры на частных аукционах.

Фотогалерея

1 из 5

Также в фонде хранятся огромные стопки личных дневников, где записана тайная частная история. Хранительницы отмечают, что часто открывают в дневниках другую, оборотную сторону частной жизни известных людей. Ту, о которой не принято говорить и не пишут в учебниках истории. Однако о подробностях и деталях неизвестной жизни они предпочитают молчать. "Пусть частная жизнь остается частной", – объясняют они.

– Сейчас принято писать посты в социальных сетях, а не личные дневники, но это ведь только слова на показ, – говорит Елена Цапова. – Дневник был для многих единственным собеседником, которому они могли довериться. Человек от своих переживаний ведь может и с ума сойти, когда их некому рассказать. Не было же тогда психотерапевтов, была только бумага.

На прощание сотрудницы фонда мне напоминают:

– Верить можно только документам. Чтобы не переписывать историю, воссоздавать прошлое можно только по фактам. Без эмоций и оценок.