"Орфографическая полиция" научит москвичей писать грамотно

Фото: vk.com/orthopolice

За дело берется "орфографическая полиция"

Все началось с прогулки на Поклонной горе, где несколько ребят с обостренным чувством орфографической справедливости обнаружили ошибку на бронзовой табличке памятника. На ней значится — "Пропавшим безвести солдатам без могил".

Вскоре выяснилось, что исправить ошибку не так просто. Для отливки и установки новой таблички потребуется, по предварительным подсчетам, 150 тысяч рублей. Понятно, что своими силами активистам не справиться, вот и обратились они в соответствующие городские инстанции. С ребятами связались представители "Российского военно-исторического общества", которые сообщили, что располагают ресурсами для замены таблички.

Фото: vk.com/orthopolice

Но ошибки на улицах города — явление распространенное, поэтому активисты решили организовать общество по борьбе с ними — "Тайную орфографическую полицию". На сегодняшний день в нем состоят порядка 800 человек —это и студенты, и директора различных образовательных учреждений.

"Мы делим ошибки на два вида: те, которые можно ликвидировать на месте и те, для исправления которых требуется время. К первым относятся объявления, небольшие вывески. Например, недавно на вывеске "Донер по-турецки" наши активисты, взобравшись по стремянке, балансируя на четырехметровой высоте, наклеили дефис", — говорит один из координаторов проекта, пожелавший остаться неизвестным.

Второй тип ошибок — это указатели и таблички на памятниках. Исправлять их сложнее, так как требуются время и деньги.

Помимо злополучного памятника на Поклонной горе, "полицейские" обнаружили еще одну орфографическую оплошность — на ВВЦ. Здесь расположена отлитая в металле стела с изображением созвездия зайца, под которым на латыни написано "LUPUS", что в переводе на русский язык означает "волк".

Фото: vk.com/orthopolice

Ошибки находят случайно. Однако "орфографические полицейские" уже внедрили формат рейда (первый прошел 4 ноября во Владимире — обнаружено 38 ошибок, из которых 16 исправлены на месте) Идея рейда возникла после прогулки в Петушках, когда ребята исправили около десяти ошибок на улицах.

"Не вся наша деятельность законна. Мы не знаем, насколько легально наклеивать дефис на вывеску. Иногда на нас косо смотрят сотрудники полиции. Как-то мы пытались исправить ошибку на фасаде посольства Казахстана. Нас попросили удалиться, пригрозив доставить в отделение", вспоминает координатор проекта.

К слову, "Тайную орфографическую полицию" часто сравнивают с другим сообществом по борьбе с неграмотностью — Grammar Nazi.

"Они, как правило, фиксируют ошибки и глумятся над людьми, которые их совершают. Grammar Nazi агрессивны. Нам такая позиция не близка. Мы хотим, чтобы каждый желающий мог внести свой вклад в исправление ошибок. А еще планируем создать всероссийскую сеть "Тайной орфографической полиции. Сейчас наш филиал функционирует во Владимире", — прокомментировал наш собеседник.

Фото: vk.com/orthopolice

"Грамматические нацисты" о пользе книг

Отличие "Тайной орфографической полиции" от Grammar Nazi налицо, хотя оба сообщества и объединяет нетерпимость к неграмотности. Движение "грамматических нацистов" зародилось на Западе, а в России появилось благодаря человеку, известному под псевдонимом Roma Weber. Сегодня в Grammar Nazi 75 тысяч человек.

"За время существования проекта удалось организовать несколько акций на улице против безграмотности, привлечь к движению различных людей. И, я надеюсь, многих мы мотивировали повысить свой уровень грамотности, привить любовь к чтению, научили мыслить. У нас есть и другие проекты. Один из них, например, называется "Тысяча чертей, какая книга!" Там выкладываются обзоры лучших, на наш взгляд книг, различные цитаты и комиксы на книжную тему. Я надеюсь, что это способствует популяризации чтения и грамотности", — говорит Roma Weber.

Grammar Nazi часто обвиняют в агрессивности. Сами же члены сообщества поясняют, радикализм необходим в борьбе с безграмотностью — "Это социальное зло, сравнимое с болезнью. Вы же не сюсюкаетесь с вирусами и микробами, когда лечитесь?"

Работу своих собратьев Grammar Nazi в целом поддерживают. Правда говорят, что деятельность новичков не совсем заметна.

"Если действительно создать особую государственную структуру, занимающуюся исправлением и контролем ошибок, можно добиться повышения уровня грамотности населения. Сейчас отсутствует мода на знания. Некоторые даже говорят что "Читать книги плохо, так делают только "ботаники". А то, что безграмотность порой затрудняет понимание, их совершенно не волнует", — продолжает "грамматический нацист", предлагая между делом сделать книги доступнее, снизив их стоимость.

Зачем нам учить "олбанский язык"?

Пропагандирует чтение книг и основатель "олбанского языка" Дмитрий "Удав" Соколовский. При этом он уверен, эксперименты с языком на просторах интернета не снижают общий уровень знания пользователей.

"Я всегда говорил, прежде чем писать на "олбанском языке" надо правильно научиться писать на русском. "Олбанский" — это некоторая вариация надстройки в лексике. Русский язык абсолютно незыблем, у него есть правила и жесткая конструкция, которую обрушить какая-то "пена" в виде "олбанского языка" не в состоянии", — отмечает Соколовский.

"Олбанский язык" стал популярен несколько лет назад, когда на одном из сайтов решили поэкспериментировать над родным русским словом.

"Это был стеб. "Олбаснкий" стал динамичным, так как у него нет никаких правил. Каждый изощрялся во что горазд. Естественно, язык оброс всякими мемами и коронными фразами", — вспоминает "Удав".

Комментируя инициативу "орфографических полицейских", Соколовский соглашается с необходимостью подобных инициатив, но добавляет свою ложку дегтя в бочку меда.

"Начинать надо с чего-то более основательного и серьезного. Например, со школ. А исправление ошибок на вывесках в городе – это все равно, что хвататься за простынку при буре. Чем-то похоже на борьбу активистов "Стопхам" с неправильной парковкой. С одной стороны дело хорошее, с другой — нужно мыслить масштабнее, устранить условия для хаотичной парковки".

Мнение эксперта

То, что молодые люди неравнодушны к языку и не могут пройти мимо неправильно написанного слова, — это здорово. Но очень важно, чтобы их интерес к языку не сводился к исправлению орфографических и пунктуационных ошибок. Это одно из самых распространенных заблуждений, связанных с языком: носители языка – нелингвисты уверены, что язык и правила правописания — одно и то же, что жи-ши и ча-ща — это и есть русский язык. На самом деле язык и правописание — совершенно разные вещи. Представьте себе шоколадную плитку в обертке. Вот правила правописания – это обертка, которая позволяет нам узнать, что внутри шоколад, что он горький или молочный, что в его состав входят те или иные компоненты. Обертка, безусловно, важна, но все-таки главное — это сам шоколад. Вот язык — с его фонетической структурой, лексическим составом, грамматическими законами — и есть этот самый шоколад.

Приведу пример. Почему мы пишем "собака" через о? Только потому, что мы когда-то об этом договорились. Мы могли договориться, что будем писать "сабака", а еще мы могли договориться, что будем писать "sobaka" или даже "sabaka". Но мы договорились, что слово "собака" мы будем писать кириллицей и с буквой "о", а не с буквой "а", и этот договор мы соблюдаем. Но и при любом другом написании это слово не перестало бы быть словом русского языка — именем существительным женского рода первого (по школьной грамматике) склонения, не перестало бы обозначать нашего четвероногого лающего друга. Правила правописания — это общественный договор, их, безусловно, надо соблюдать, но за этими деревьями всегда нужно видеть лес — сам язык.

Всем нам прекрасно известна сложность орфоэпических и грамматических норм и правил правописания. Мы знаем, сколько исключений из правил существует. Едва ли найдется человек (будь он хоть профессором, хоть академиком), который, не заглядывая в словарь, знает, как писать и произносить все слова русского языка. А значит, даже самый отъявленный Grammar Nazi рано или поздно ошибется и окажется на стороне тех, кого он привык одергивать. Многие ли из тех, кто готов "порвать" собеседника за средний род слова кофе, знают, какого рода слово тапки в единственном числе? Убить комара тапком или тапкой? Многие скажут тапком — и допустят ошибку гораздо более грубую, чем "черное кофе", потому что тапка — женского рода. А знают ли те, кто хватается за сердце, услышав ударение вклЮчит, как правильно: варианты рАзнятся или разнЯтся? Большинство скажут: разнЯтся, а ведь литературная норма — рАзнятся. Поэтому, на мой взгляд, обогащать собственные знания о языке важнее, чем указывать собеседнику на ошибки, подчас мнимые.

Владимир Пахомов

Редактор "Грамоты.ру"

Алла Панасенко