Собянин: 45 домов по программе реновации введены в эксплуатацию на севере Москвы
Как устроена пожарная часть района Сокольники
Языки пламени, ядовитый дым, нулевая видимость. Если для остальных пожар - это трагедия, то для них - работа.
Каково это - вытаскивать из огня преступников? Насколько тесные узы связывают пожарных со всего мира? О чем врут фильмы про спасателей? Знакомиться с представителями одной из самых отважных профессий и искать ответы на эти вопросы корреспондент M24.ru отправился в пожарную часть района Сокольники, на территории которой находится старейшая в Москве пожарная каланча - в этом году ей исполняется 130 лет.
С работы - на учебу
- Так, ну вот и наши ребята возвращаются. Отойдите немножко, заезжать будут.
Мужчины в форме распахивают массивные ворота части, давая дорогу красно-белой пожарной машине. Место в гараже пустовало от силы минут десять: вызов, на который ранее уехали спасатели, оказался ложным.
- Жильцам показалось, что в подъезде газом пахнет. Бывает. Лучше, если люди перестраховываются, - говорит начальник части Максим Шарапов, спрыгивая с подножки машины. Хотя он давно перестал быть рядовым бойцом, на выезды с ребятами все равно отправляется. Так положено.
Фото: m24.ru
Рабочий день пожарного стартует в 9.00 – развод караулов, смена коллег, уходящих со своих суток, проверка оборудования. После заступления на дежурство – как бы странно это ни звучало – начинаются учебные занятия. Как говорится, без повторения нет учения, так что, пока нет вызовов, пожарным предписывается изучать нормативные документы. А еще - практиковаться на учебных "пожарах" в собственной части.
Тут все зависит от руководителя: в некоторых частях практике уделяют не очень много внимания, и пожарные больше занимаются чтением нормативов, например. Таких спасателей на пожаре сразу видно - их уровень мастерства несколько ниже, чем у постоянно практикующихся.
Часть номер 12 базируется в старейшей из сохранившихся в Москве пожарной каланче. В наши дни она скромно зажата между гигантским небоскребом, цветастым общепитом и высоткой-гостиницей, хотя всего несколько десятилетий назад еще оставалась одним из самых высоких сооружений Сокольников. Что уж говорить о том, каким гигантом казалась каланча, когда вокруг располагались только двух- и трехэтажные дома.
В конце XIX века в Сокольниках (которые к тому моменту уже входили в таможенную границу Москвы) дома были в основном деревянными, так что пожары зачастую оборачивались настоящей катастрофой – могли уничтожить не то что улицы, но целые кварталы. Собственной пожарной части здесь, между тем, не было. В итоге здание построили на деньги жителей.
В XIX-XX веках на вершине каланчи круглосуточно дежурил часовой, высматривающий пожары. Как только он замечал дым – вывешивал в его направлении красный шар. Это являлось знаком к действию и для "своих" пожарных, и для "чужих", которые могли прийти на помощь коллегам в случае особо сильного задымления.
Все части раньше отличались по масти лошадей, возивших пожарных – где-то были черные, где-то серые, где-то "в яблочко". Правда, данных о том, какие "работали" в Сокольниках, пока не нашлось.
Адреналин героя-спасателя
В день, когда мы гостим у спасателей, обучение в 12-й части проходит не совсем по-обычному: пожарные готовятся к предстоящим окружным соревнованиям. Кто-то уже подкатывает машину во двор, кто-то тащит лестницу к тренировочной башне, некоторые стоят поодаль, занятые оживленной беседой.
Фото: m24.ru
Пожарные, которые вынуждены постоянно сталкиваться с чужим горем, не выглядят ни циничными, ни безучастными. Они разговорчивые, открытые, улыбчивые, да и юмор у них совсем не черный - скорее простодушный.
- Почему я стал пожарным? Ну а вот вы же почему-то стали журналистом? Каждый делает свой выбор, - смеясь, отвечают ребята на банальный вопрос о любви к своей профессии.
Ребята у меня в карауле хорошие. В пожарной охране не задерживаются "случайные" люди – которые за рублем пришли или еще за чем. Вот спрашивают у человека – ты куда работать пойдешь? Говорит, ну, в армию. А если армию разгонят, спрашивают? Тогда в милицию. А милиция будет не нужна, куда пойдешь? А он отвечает – да чего вы пристали, в пожарные пойду: как не работал, так работать и не буду! Вот таких у нас нет.
Люди приходят, видят, что работа тяжелая. Другой, слабохарактерный, возьмет да и уйдет куда-нибудь в офис, стопочки перекладывать. А многие вот все равно остаются. Парадокс.
Все эмоции концентрируются в одной точке, когда ты борешься с огнем. Все – здесь, все – сейчас. Адреналин – наркоман любого пожарного. Чем страшнее, тем веселее. Чем сложнее задача стоит перед нами, тем интересней ее ликвидировать.
Конечно, ко всему этому прибавляется и то ощущение, что своими действиями мы спасаем жизни. Но, наверное, в подсознании большинства пожарных оно занимает более глубокое место. На первом плане – стихия, которая бросает нам вызов.
От профессиональной отстраненности до негатива в сердце
Пожарные начинают тренировку, а я поднимаюсь на второй этаж, к начальнику части. В коридорах обстановка скромная, но уютная, на стенах – рисунки каланчи, миниатюрные репродукции Шишкина и Васнецова и черно-белые фотографии, с которых глядят те, кто работал в Сокольниках сотню лет назад.
Фото: m24.ru
Начальник пожарной части – лицо не кабинетное. Он сопровождает своих ребят на каждом выезде и вместе с ними тушит пожары.
- Думаете, раз я начальник, значит, все, сижу в кабинете и ничего не делаю? Нет, не та у нас работа! - улыбается Максим.
Я пришел в пожарную охрану в 2003 году, после обычного гражданского института, где учился на инженера систем управления. Сначала был простым пожарным, потом отучился на офицера, стал начальником караула, а в 2009 меня пригласили на должность начальника части.
Помню, когда я впервые пришел в пожарную часть, было страшно интересно. Что такое, как это, что нужно делать? Дергал всех "ветеранов".
Первый серьезный выезд – это в буквальном смысле слова крещение огнем. После него сразу становится ясно, будет человек продолжать заниматься этим делом или найдет более спокойное место работы. Хотя обычно, конечно, к нам приходят люди достаточно целеустремленные, которые отдают себе отчет в том, что ждет их впереди.
Мое боевое крещение произошло в выселенном здании. Квартира, пятиэтажка и я, еще совсем молодой и "зеленый" пожарный… Открываю дверь, делаю шаг, и понимаю, что впереди – какой-то другой мир. Представляете: вот вы сидите в кресле, на улице +27, все нормально. Но ты делаешь всего шаг, и попадаешь в иную атмосферу, вязкую, горячую. Природа и инстинкт самосохранения говорят – ай, что такое, что ты делаешь? Ну-ка, пойдем отсюда быстрее!
Старый прапорщик, который видел, что со мной происходит, отвесил мне дружеского "пенделя". "Нормально все, не переживай, привыкнешь", - говорит. Помню, я перестроился и пошел выполнять задачу. И успешно с ней справился.
Думаю, такой момент был когда-то у любого сотрудника пожарной охраны. Ты понимаешь, что перед тобой стоит выбор: либо ты входишь в горящее помещение, либо нет.
Сейчас отношение, конечно, другое. Есть огонь. Мы приехали сюда, чтобы с ним бороться. Появляется кураж – мы его схватим! Впрочем, запоминающихся пожаров тоже хватает. Просто через какое-то время между ними стираются границы.
Как преодолеть негатив, который приносит постоянное наблюдение за чужими страданиями? Есть ли способ "запретить" себе раз за разом принимать к сердцу боль других людей, которую ты видишь перед собственными глазами? Максим уверен, что единственный путь - абстрагироваться от ситуации.
- Пожарные, которые интересуются судьбами спасенных людей – такое только в кино бывает. Не верьте. Если постоянно возвращаться к трагедиям, задумываться, заново переживать их, жить будет просто невозможно, - говорит Максим.
Фото: m24.ru
Кроме того, в течение пяти дней, согласно приказу, нужно официально разобрать пожар. Строго: со схемами, планами и так далее.
Но ситуаций достаточно много. Если каждую пропускать через себя, даже самая крепкая психика не выдержит. Эмоции не должны брать верх в тех ситуациях, в которых мы работаем. Иначе можно впасть в панику.
Правда, и среди опытных пожарных есть те, у кого абстрагироваться от чужих несчастий получается не всегда.
Правоохранительные органы, например, в основном работают с плохими людьми. А мы – с любыми. Как-то коллеги тушили пожар в тюрьме. И когда они вытаскивали из огня людей, не думали ведь о том, сколько среди них насильников, убийц.
А другое дело – выносили вот девчонку с мамой. Маму не откачали, девчонку спасли. И все это ты берешь в себя.
На все случаи мастера
Как говорят в МЧС, каждый пожарный – спасатель, но не каждый спасатель – пожарный. Выезд бригады не всегда связан исключительно с тушением огня, угрозой возгорания или чем-то подобным.
Приоритет у нас, конечно, все равно - на пожары. На эту работу мы тратим больше времени. Существуют специальные спасательные службы, которые могут заниматься всем остальным. Это гражданские люди, они работают по обычным трудовым договорам. Единственное, чего они не могут делать - заниматься на пожаре непосредственно тушением огня. Тем не менее, в наши полномочия ДТП и прочие ситуации тоже входят.
Кстати, собираются пожарные на вызовы за рекордно короткое время – многим из них достаточно всего 10-15 секунд для того, чтобы надеть боевку и влезть в спецобувь.
В Москве есть колледжи, в которых на пожарных учат старшеклассников. Есть и высшее учебное заведение – Академия государственной противопожарной службы МЧС.
Впрочем, стать пожарным можно и миновав специализированные учебные заведения. Для этого достаточно заявить о своем желании работать в пожарной охране, пройти медкомиссию (кстати, достаточно жесткую), психологов, собрать необходимые документы и поступить в пожарную часть. Затем новичок становится стажером, ездит с бригадами по вызовам, смотрит, как тушат пожар, но сам к огню не допускается. Последний "штрих" - нового члена команды отправляют в учебный центр, где за 4 месяца он становится настоящим пожарным.
Фото: m24.ru
Дружба по всему миру
Напротив кабинета начальника части – мини-музей со старинными касками и другим пожарным снаряжением. Тут есть и шевроны, привезенные из США, Италии, Латинской Америки. Максим говорит, что мировое сообщество пожарных – это настоящая семья, которая рада принять "своего" в любой точке мира.
Лично я общался с коллегами в Финляндии, Германии, странах Юго-Восточной Азии.
Над городом
Железная лестница с тонкими прутьями, кирпичная кладка, винтовой пролет. Напоследок мы поднимаемся на каланчу – без нее экскурсия по пожарной части номер 12 была бы неполной.
Фото: m24.ru
Конечно, по прямому назначению башня давно не используется – кому сегодня придет в голову пытаться засечь задымление со смотровой площадки. Но есть все же одна полезная функция, которую онавыполняет: в ней… сушатся пожарные рукава.
Конечно, сушить длинные пожарные рукава, тонкие и мягкие после выезда, уже научились и другим образом, но на территориях некоторых новеньких частей все равно продолжают возводить башни. Традиция.
- в Дни открытых дверей, о которых оповещают в районных газетах
- в рамках экскурсий, их проводят для школьников и студентов (брать с собой родителей не возбраняется)
Фото: m24.ru
Максим полушутя-полусерьезно говорит, что работа в 12-й части – особая ответственность.
- Нужно традиции чтить. Все-таки у нас тут – самая старая каланча Москвы. Нельзя подводить поколения пожарных, которые здесь служили.
Анна Теплицкая
