Собянин: пять лет назад запустили первые линии Московских центральных диаметров
1-й Тружеников пер. Фото: oldmos.ru
Совсем скоро столица отпразднует 70-летие Великой Победы. Победу вместе ковали на фронте и в тылу. Москва в 1941–42 годах была прифронтовым городом, но и после того, как фронт отодвинулся на запад, жизнь была трудной, по сути, военной. Какой была та война для жителей столицы, что они чувствовали, как переживали те годы. Ко Дню Победы сетевое издание M24.ru публикует истории простых людей, живших в городе во время Великой Отечественной войны.
Лидия Павловна
Лидия Павловна Воробьева в войну жила на Плющихе, недалеко от Новодевичьего монастыря. Сейчас ей почти 90 лет. Военные годы она помнит хорошо. Однако свой рассказ начинает с мужа. Они родились и жили на соседних улицах, но ни разу не встречались до войны. Познакомились только на заводе, где оба работали, – делали детали для космических кораблей.
В семье Николая было четверо детей – три парня и одна девочка. Первым на войну забрали отца, потом братьев, сам Николай добавил себе лет в военкомате и почти сбежал на линию фронта. В просторном доме в семи минутах ходьбы от Новодевичьего остались только мать и еще совсем маленькая сестра.
Семья Лидии Павловны
Вернулся один Николай. Отец сгинул в немецком концлагере, брат погиб в разгар войны, второй не дожил до дня победы пару дней. "Он не любил вспоминать то время, – говорит Лидия Павловна. – Однажды только сказал, что на передовой ему всегда снился шоколад".
Дальше Лидия Павловна начинает рассказывать о себе и о своей семье. В военные годы она работала, у нее даже есть медаль труженику тыла. Ей было 15 лет, когда грянула война, и после уроков в школе она ходила на завод. В то время он производил боеприпасы, а уже потом – в спокойные годы – детали для космических кораблей.
Фото: Фотохроника ТАСС
После работы – домой. Во 2-й Вражский переулок. Вместе с родителями и старшей сестрой они жили в комнате в полуподвальном помещении. "До нас здесь находилась трансформаторная будка. Когда мы въехали пол был бетонным и мой папа сам накладывал доски, чтобы было теплее", – рассказывает Лидия Павловна.
Дом во 2-м Вражском переулке, где жила Лидия Павловна
Ее семья испокон веков жила в Москве. Дед Лидии Павловны держал трактир в Марьиной роще – в одном из самых криминальных в дореволюционные годы районе города. Второй дед был священником.
"А отец был очень талантливым столяром. Делал театральные декорации, безумно красивую мебель. Он был глухим, поэтому во время войны его забрали не на фронт, а в московскую пожарную охрану. Он ездил на Калужскую площадь в часть", – рассказывает Лидия Павловна.
Мама без дела тоже не сидела. Как говорит Лидия Павловна, женщина она была сверхдеятельная и работала мастером на ткацкой фабрике – шила форму для армии.
Для тех лет они жили спокойно. Лидия Павловна отмечает, что ощущения войны у нее не было. Тут сказывается и возраст, и окружение. Больше всего воспоминаний у нее связано с бомбежками. "Это было так страшно! До сих пор грохот в ушах стоит", – рассказывает она. Сначала, когда небо начинало греметь, они бежали на соседнюю улицу к дому с аркой, под которой и прятались. Позже с соседями рыли ямы возле своего дома. "Мы жили на холме, так он был весь изрыт", – добавляет она.
Еще она вспоминает сестру. Та была упрямой и отказывалась прятаться от бомб. Оставалась дома. "Однажды мы приходим из укрытия, а сестра лежит на полу и плачет. От ударной силы бомбы на нее со шкафа упал самовар, ногу отбил", – рассказывает Лидия Павловна.
Фотогалерея
Вторая история про бомбежку связана с китайским фарфором, который стоял у них в серванте. "Его мама обожала. Красивый такой, синенький. Но опять – бомбежка, ударная волна. Разбился весь, только сахарница осталась", - говорит Лидия Павловна.
На вопрос о голоде она пожимает плечами. Да, как и все, голодали, но им повезло: брат матери жил в деревне и перед тем, как уйти на фронт, прислал ей мешки с картошкой, капусту, закрученные банки с помидорами и огурцами. Ими семья и питалась первое время. Потом в ход пошли продовольственные карточки – две взрослые и две детские. "По ним выдавали крупы. Я так не любила овсянку и гречку, а она в основном и была. С тех пор вообще не ем ни ту, ни другую, хотя крупы, конечно, полезные", – смеется Лидия Павловна.
Бывали дни, когда они почти не ели. Лидия Павловна вспоминает день Великой Октябрьской социалистической революции – 7 ноября. Всей семьей нарядились, мама натопила печь, сели за пустой стол и начали фантазировать, чтобы кушали сегодня, если бы не война.
В их доме всегда жило много детей, а где дети – там шум и смех. Ее сестра дружила только с ровесниками, не обращая внимания на младших ребят. "Она была комсомолкой и заводилой. Мне так хотелось к ним во взрослую компанию, но меня не брали, пришлось с малышней дружить", – смеется Лидия Павловна.
Фотогалерея
Вместе они натягивали во дворе дома сетку для волейбола, гоняли в футбол, играли в лапту, шахматы и прятки. Тут же стоял репродуктор, и когда в очередной раз по нему передавались сводки новостей, жизнь замирала. "Была поразительная тишина – все внимательно слушали, а потом снова играть", – отмечает она.
Напоследок Лидия Павловна добавляет: "Война – это слезы. Этот погиб, тот пропал без вести. 9 мая мы, конечно, радовались, но недолго. Телеграммы о смертях продолжали приходить еще очень много месяцев".
