Сергей Собянин рассказал о прокладке Рублево-Архангельской линии метроСедьмой выпуск рубрики "Погружение в классику" посвящен 90-летию со дня рождения Мстислава Леопольдовича Ростроповича. Наш сегодняшний герой – победитель XI конкурса Чайковского, виолончелист и дирижер Денис Шаповалов рассказал о личности одного из крупнейших музыкантов XX века, о работе с ним, а также любимых произведениях, исполнения которых занимают особые страницы в творческих биографиях обоих музыкантов.
Фото предоставлено агентом артиста
Д.Шостакович – Концерт № 1 для виолончели с оркестром
Мои первые впечатления от музыки Шостаковича относятся к подростковому возрасту – в 13-14 лет мне уже было доступно понимание масштаба его произведений, что не вполне типично для молодых людей. Думаю, причиной этому послужила музыкантская среда (моя мама – пианистка, папа – дирижер). Первый виолончельный концерт ми-бемоль мажор в исполнении Мстислава Ростроповича стал для меня в те годы настоящим откровением. Я заболел этой музыкой, слушал ее бесконечное количество раз. Спустя десятилетия чувствую, что возникшие в юности внутреннее отношение к этому концерту с возрастом никак не изменилось.
[html][/html]
youTube/Пользователь: Eduardo Marcos
Конечно, у меня родилась мечта – самому исполнить это фантастическое по глубине авторской мысли и по оригинальности композиторского языка произведение. В 1992 году мне это удалось – я сыграл Первый виолончельный концерт Шостаковича со студенческим оркестром в Большом зале консерватории. Мог ли я тогда подумать, что через десять лет доведется повторить его с Мстиславом Ростроповичем?.. Добравшись первым до финишной ленточки на конкурсе имени Чайковского, я получил приглашение выступить на фестивале Ростроповича в Эвиане, где и произошла историческая встреча с маэстро. Я никогда не предполагал, что это осуществится в реальности: он позвал меня сыграть Первый концерт на своем юбилее (2002 год). Это сравнимо разве что с полетом на Марс: я вышел на сцену Барбикан-холла с Лондонским симфоническим оркестром, а за пультом – музыкант, которому посвящено произведение, и который сам участвовал в его создании!
У нас было две репетиции перед парой выступлений. В самом начале концерта Шостаковича виолончель вступает сама, ей аккомпанируют деревянные духовые, по мере развития темы подключаются струнные, валторны и т.д. Мстислав Леопольдович тогда решил сам показывать первую долю. Нужно было видеть его длинные руки! Но его жеста я не понял, и вступить в нужный момент не получалось. После репетиции Ростропович схватил меня и поволок в артистическую отшлифовывать нюансы. Единственным человеком, который мог потревожить маэстро в этот момент, была Галина Вишневская. "Здесь должен быть ритм как пульсация", – объяснял Мстислав Леопольдович и бил себя в грудь большой виолончельной ладонью.
Первый концерт требует серьезной тренировки. Это испытание на выносливость. Первая часть длится всего семь минут, но по истечении этого времени у виолончелиста уже отваливается правая рука. Даже физически крепкий музыкант не может не ощущать усталость. А впереди еще три части (концерт написан в форме четырехчастного цикла). В классе Наталии Николаевны Шаховской, гениального педагога, нас учили, что вторую часть нужно исполнять в медленном темпе, как напевную русскую песню. Ростропович же с возмущением заметил, что в таком темпе играть нельзя (это замечание относилось и к Лондонскому симфоническому). Оказалось, что после премьеры концерта Шостакович поменял видение темпов во второй части и высказал ему свои пожелания на этот счет.
[html][/html]
youTube/ikrikunova
Буквально в каждом такте в музыке Шостаковича чувствуется грандиозность замысла и воплощения – тихое ли это начало или энергичная кода. В нем есть все – и масштаб, и любовь, и космическое постижение мира через трагизм. При этом он не дает солисту возможности передохнуть, напряжение не ослабевает ни на секунду: во второй части солист должен собрать внимание всего концертного зала и исполнить сложнейшую, гигантскую, наполненную боекомплектом виртуознейших приемов каденцию на 8–10 минут. У других композиторов не редки моменты, когда солист может "спрятаться" за оркестр, сэкономить силы не в ущерб музыке перед финальным рывком в коде. Но это к Шостаковичу не относится.
Когда ты остаешься один на один с вопрошающим залом, а рядом с тобой молча, опустив дирижерскую палочку, стоит Мстислав Ростропович, слушает, как ты играешь каденцию, написанную для него и им выпущенную в мир, возникает поистине космическое ощущение страха и восторга одновременно. А в финале Шостакович позволил себе косвенно упомянуть Сталина – вставил тему грузинской песни "Где же ты, моя Сулико". Такие скрытые, но несущие заряд гротеска, сарказма, трагизма находки пронизывают все музыкальное полотно концерта.
После бешеной пляски смерти и соло валторны, виолончель выходит вместе с оркестром на коду, где на последней странице идут сложные гаммообразные пассажи по всем четырем струнам. Солист понимает, что до конца рукой подать, а силы уже на исходе. Ростропович придумал действенный способ – поймать момент, когда смычок можно перехватить в кулак и, преодолевая очень трудные ритмические конструкции, поставить мощную точку. Необходимо добавить, что обычно кулаком держать смычок не принято. Это, пожалуй, единственное произведение, где такое встречается.
[html][/html]
youTube/ Пользователь: incontrario motu
Во второй вечер в Барбикан-холле произошло то, что я называю знаком судьбы. В зале сидели Евгений Кисин, Юрий Башмет, известные политики, герцоги, князья, монаршие особы. Сыграв весь концерт и перехватив смычок в нужном месте, я вдруг услышал резкий звук – у меня лопнула струна "ля". Никто, кроме виолончелистки Лондонского симфонического оркестра, этого не заметил. Даже от Ростроповича ускользнул этот момент – он на всех парах мчался к последнему аккорду с литаврами. Если бы струна порвалась двумя страницами ранее, весь наш предшествовавший труд полетел бы в тартарары.
Спустя месяц в Нью-Йорке мы играли с тем же оркестром в Эвери-Фишер-холле. На дворе стояли 2000-е, когда была широко распространена бумажная волокита. Мне дали визу накануне концерта, что само по себе было бы не так критично, если бы рейс не задержали. В итоге я прилетел всего за два часа до концерта, хотя должен был появиться за сутки, чтобы спокойно порепетировать с оркестром. Ростропович встретил меня в скверном настроении, и за полчаса до начала мы сыграли генеральный прогон. У меня оставалось пять минут – переодеться в концертный костюм, после чего я вышел на сцену и сыграл концерт еще раз, только уже в "боевых" условиях. Никогда не забуду огромные настенные часы в артистической: секундная стрелка шумно отсчитывала мгновения, и я тогда подумал, что подобное чувство, наверно, испытывает преступник в ожидании вынесения приговора. Через несколько минут решится судьба, и в каком качестве ты вернешься обратно – никто не знает.
[html][/html]
youTube / Denis Shapovalov
Концерт невероятно сложен для запоминания из-за его особой фактуры – там много повторений, но всегда с некоторыми изменениями. Однако сам Ростропович играл его наизусть спустя четыре дня после того, как впервые получил ноты от Шостаковича, что лишний раз говорит о масштабе личности исполнителя.
Фото: Даниил Иванов
Концерт для виолончели с оркестром Антонина Дворжака
Это мой самый любимый виолончельный концерт. Я слушал его с четырех лет в исполнении Ростроповича и Берлинского филармонического оркестра под управлением Герберта фон Караяна. Как и в случае с предыдущим сочинением, я грезил, что настанет день, когда я буду достаточно подготовлен, чтобы взяться за этот концерт. Путь к нему был долгим. Я придерживался позиции, что выходить с ним на публику можно в том случае, когда уже чувствуешь в себе потенциал сыграть "по-настоящему". По этой причине я с некоторым возмущением смотрел на смелых однокурсников, которые брались его играть.
Впервые я услышал концерт Дворжака в исполнении Мстислава Леопольдовича на фестивале в Эвиане в 2000 году. Это гимн виолончели. Темы неземной красоты проходят у валторны, кларнета, флейты, деревянных духовых и приходят к вступлению виолончелиста. Программно концерт связан с возвращением Дворжака из Америки, поэтому концерт носит победную окраску. Это жизнеописание героя, его борьбы, любви, гибели и воскрешения. Аналогично концерту Шостаковича, технически это очень сложное произведение, требующее виртуозности.
[html][/html]
youTube/Пользователь: Inaldo Nascimento
Забавный случай произошел во второй части концерта: Ростропович сыграл ход наверх, взял длинную ноту, после чего должны были вступить деревянные духовые, однако этого не произошло, потому что дирижер "заснул". Ростропович, в ожидании его "пробуждения", сыграл ноту в три раза длиннее, чем она написана в партитуре. Но тут дирижер опомнился, и дальше все пошло без запинки.
Ростропович и Шаховская говорили мне – пока ты не знаешь всей партитуры, ты не можешь с уверенностью выйти на сцену. И хотя от папы мне передалось партитурное восприятие материала, я абсолютно согласен с тем, что настоящему актеру, выходящему в спектакле "Вишневый сад", необходимо знать, не только свои реплики, но и всю пьесу целиком.
С концертом Дворжака я дебютировал в Самаре. Там есть момент, когда виолончель играет с солирующим кларнетом. По какой-то причине кларнетист заиграл совершенно в другом темпе, но я не растерялся именно благодаря знанию всей партитуры вышел из ситуации без потерь.
Фото предоставлено агентом артиста
Теплые встречи
После концерта в Барбикан-холле в артистической Мстислав Леопольдович мне сказал: "Пойдем! Выпьем чаю и я тебе покажу партитуру "Катерины Измайловой" с пометками Шостаковича". Оказываясь рядом с Ростроповичем, я всегда попадал в сказку и приключение. Он сам был приключение и сказка. Ближе к полуночи, разомлевший после "чая", он сказал, что на следующий день дает мастер-классы в Шотландии, хватает чемодан и летит на вокзал с утра пораньше встречаться с молодежью. А я весь следующий день промаялся с больной головой после того "чая". Такая в Ростроповиче заключалась энергия, богатырская физическая сила, воля и стремление.
В 2006 году он позвал меня на фестиваль Шостаковича в Баку. Я играл сонату Шостаковича. Мстислав Леопольдович казался немного грустным, что для него было нехарактерно. В последний раз мы увиделись за полгода до его ухода. Мы с трехлетним ребенком шли на репетицию, и на служебном входе в Большой зал Консерватории встретили Ростроповича и Галину Павловну Вишневскую. Мстислав Леопольдович взял моего сына на руки и поцеловал. С тех пор мы больше не встречались. Разве только во сне…
