Собянин: научные команды медорганизаций подали рекордное число заявок на грантыМодельер одежды и дизайнер рассказала, как создать из винила шедевры и почему из пластинок с записями Бетховена получаются самые лучшие украшения.
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
На московских арт-выставках Светлану не заметить невозможно. Свои работы – удивительные сувениры из виниловых пластинок – она подает так же необычно, наряжаясь в экстравагантные костюмы в манере то "свингующего Лондона", то зажигательного нью-йоркского диско 80-х. С каждым, будь то виниломан, возмущенный кощунственным обращением с предметом своего поклонения или столичная модница, ищущая неформального решения для своего гардероба, Светлана обязательно находит общий язык. Обозреватель m24.ru Алексей Певчев встретился со Светланой Барсуковой, чтобы дать новую жизнь нескольким запиленным пластинкам из своей коллекции и поговорить о новых методах их применения в мире современного hand-made.
– Композиции из виниловых пластинок явно для вас не дебютные, да и в целом работа с нестандартными материалами и необычными формами уже давно не в новинку. Вы наверняка художник?
– А вот и не угадали! Я модельер-конструктор женской одежды. В школе училась плохо, честно говоря, я ее ненавидела. Мы тогда учились десять классов, и после восьмого можно было уходить получать профессию. Я в 9-й класс не пошла, хотя родители очень этого хотели, а отправилась с подружкой поступать в медицинское училище. Окончила его и 10 лет работала медсестрой.
С детства любила шить. В 14 лет сама сшила себе шикарные брюки, которые отлично на мне сидели. До сих пор есть фотография. Когда сейчас я начинаю анализировать, почему я сразу не пошла в дизайнеры, мне кажется, виновата советская направленность, стереотипы. Родителям внушили, что у девочки должна быть хорошая, спокойная профессия, потом она должна выйти замуж и растить детей, а не заниматься делом. Причем любимым. Хотя папа всю свою жизнь занимался работой, которая ему нравилось. Он был чудесным инженером, прошел путь от деревенского смоленского мальчишки до замдиректора огромного предприятия, объездил полмира, являлся автором множества изобретений, а в конце жизни даже книгу написал.
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Когда вы стали востребованы на рынке кройки и шитья?
– Уже когда работала медсестрой, стала брать заказы. Шила все – брюки, юбки, розовый комбинезон с мешковатыми карманами. Выпендривалась, конечно, по полной. Рано вышла замуж, в 19 лет, родила первую дочь и начала ее наряжать.
– В дело шли выкройки из "Работницы" и "Бурды"?
– Сначала из них, но, как правило, я все выверяла на глазок, у меня есть такая способность. То есть я брала выкройку, что-то к ней прибавляла, убирала. Я не знала, что это такое, но уже моделировала. После развода очень много подрабатывала – шила-шила-шила, и уже достаточно хорошо. Через три года вышла замуж второй раз и сказала мужу: "Слушай, что-то медицина мне эта надоела, тянет меня в модельерство". Он ответил: "Давай, вперед и с песней, лучше попробовать, чем жалеть, что не сделала это".
Я пошла учиться, но в том вузе мне не понравилось совершенно, и я отправилась по всяким курсам. Там преподавали женщины, которых учили благородные "дореволюционные" дамы! Так что я научилась шить все – от белья и корсетов до шуб и дубленок. У меня родилась вторая дочь, я работала как модельер, как портниха и как все на свете.
На пути стали встречаться очень интересные люди. Мы познакомились с одной художницей. К сожалению, с ней я не сработались, но от нее много хорошего переняла. Вообще я в творчестве одиночка. Понимали и поддерживали меня в основном мои дети, когда подросли. Родители смогли понять до конца только тогда, когда у меня вышло две книги – одна о переделке одежды, другая – по переделке предметов интерьера. Потом была работа на ТВ в программе "Доброе утро!"
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Вам, вероятно, было интересно в эпоху расцвета кооперативного движения?
– Нет-нет, у меня не было коммерческой жилки, и мне почему-то попадались не помощники, а люди, которые либо мешали, либо хотели из меня что-то выжать, либо считали, что все повезу на себе. Я творческий человек, хоть и не люблю это словосочетание. Мне нравится момент, кода фонтанируешь идеями, а когда надо структурно коммерчески мыслить, это уже скучно, а совместить все это сложно. Сейчас, правда, стало получаться.
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Вы были одной из первых стали разрабатывать именно виниловую тематику?
– В интернете я увидела, что в 80-х годах делали кашпо из виниловых пластинок. В духовке или в кипятке пластинки нагревали, ставили на банку, и они оседали на глазах. Мы жили на восьмом этаже, и я в подростковом возрасте пластинки кидала с балкона, о чем сейчас с ужасом вспоминаю. В 2000 годах подумала: дай-ка попробую. Взяла ножницы и стала резать и сделала первую вазу типа костра. Она до сих пор у меня есть. Потом сделала несколько колец для дочерей. По-настоящему все началось, когда я решила, что мне хочется делать коллекции, и в 2011 отшила курортную коллекцию "Сквозь выдох". Мы тогда должны были ехать на отдых в Египет. У меня старшая дочь – фотограф. Я говорю: "Слушай, Настя, давай там отснимем эту коллекцию, будет здорово". Надеваю на манекен один из нарядов и смотрю – не хватает каких-то крупных украшений. Денег в обрез. Вспомнила про свои пластинки. Снова начала это все резать. Так появилась коллекция украшений "Осколки времени". Она была миксовой в основном, там из винила кусочек в каждом изделии. Остальное – пуговицы, кусочки металла, даже картон. Я его помяла, пропитала чем-то, красила, тонировала, получилось массивное украшение, а на самом деле легкое. Все это сделала за пару недель. Дальше винил зацепил, при этом я не переставала работать как модельер и как портниха.
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Но для работы с ним вам нужные были инструменты и технологии.
– Я начала списываться с физиками, химиками, можно ли работать с этими материалами, не аллергичны ли они, не токсичны и так далее. Потом начала носить кольца, смотрю, стирается краска. Поняла, что надо искать надежнее. Перешла на более сложные формы изготовления. На счастье, я обнаружила на антресолях мини-дрель, которую муж когда-то купил, думал, что будет гравировкой заниматься. Когда я ее нашла, у меня крышу снесло совершенно, и я начала гравировать. Все испробовала в носке на хрупкость и на прочность. Я брала тонкую пластинку, делала тонкое кольцо, оно вверх торчало, естественно, его заденешь – оно сломается. То, что ломается – укрепляла. Постепенно я отошла от дизайна одежды. Последняя коллекция одежды была неплохая, но винил меня так заворожил! Это такой интересный материал. Например, почти никогда не знаешь, что из него получится, потому что каждая пластинка отличается от другой – по году записи, по тому, что на ней записано. Я плюнула на эскизы. У меня есть всегда какая-то идея, а начинаю делать – получается совершенно иное и, как правило, гораздо лучше. В чем-то это схоже с работой с тканями. Я могу придумать фасон, нарисовать, но набрасываешь ткань на манекен, и она тебе говорит : "Света, ты чего, ты в своем уме? Какие тут защипы? Тут воланы надо, а тут по косой!"
С винилом то же самое. Начинаю его резать и не знаю, что у меня сейчас получится, колье или что-то еще. Винил сворачивается и разворачивается, как захочет. У меня есть идея, но концепции нет в принципе! К этому я уже пришла опытным путем. Однажды покупательница увидела у меня кольцо, говорит: "Сделайте мне такое же". А я его делала пять лет назад и до сих пор повторить не могу. Пластинка, из которой я его создавала, была 60-х годов, толстая.
Так что на заказ мне очень сложно работать. К счастью, мои покупательницы лояльны и все понимают, ограничиваясь схожим цветом.
– От самой пластинки, от ее материала или даже от того, что на ней записано, может зависеть то, что получится на выходе?
– Конечно. Виниловые пластинки в СССР выпускали заводы, находящиеся в Москве, Питере, Риге, Ташкенте, и технологии везде немного различались. Если пластинка хранилась дома в нормальном состоянии, в стоячем положении, ее нагреваешь, и она очень хорошо тянется, растягивается. Патефонные пластинки пригодны для других вещей. Каждое изделие зависит и от той музыки, которая на нем записана. У меня не получается прикладывать к каждому изделию яблоко от пластинки из которого оно получилось. Очень запоминаются те, что сделаны из классики. Это вообще потрясающе! Пластинок отдают много. Я оставляю некоторые себе, джаз собираю. Особенно ценные отдаю или меняю. Впрочем, то, что изделие зависит от исходника, это уже мои "тараканы".
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Вы сказали, что кольцо, которое у вас на пальце, сделано из знаменитой пластинки Давида Тухманова "По волне моей памяти". Пластинка не редкая, но на красной пластмассе, из которой сделано ваше кольцо – настоящий раритет.
– Это действительно родной цвет пластинки, она была разбита, такие редко попадаются. Вообще я пластинки крашу и выходят интересные цвета. Недавно получился совершенно эксклюзивный рисунок в виде веточек, очень изящный. Легче всего делать украшения из пластинок, где записана симфоническая музыка. Изделия из пластинок Стравинского у меня раскупили моментально и еще Бетховена.
– А советская и прочая эстрада?
– Нет, ничего такого выдающегося. Их начинаешь делать, переделывать, вроде ничего особенного.
– Вы слышали, чтобы кто-то еще работал с винилом в столь необычной плоскости?
– Однажды мне на выставке говорят: "А вы знаете, этим еще один человек занимается". – "Да? Да что вы! Кто?" Оказывается, Виолетта Литвинова (дизайнер шляп), царство ей небесное, она умерла недавно, так вот она поняла пластичность этого материала. Мяла винил и делала для показов коллекций своих шляпок немного украшений. Есть еще ребята, они на лазерном станке вырезают часы и простенькие сережки со скрипичными ключами и котами. Но это уже не ручная работа и не дизайнерская, тем более, если рисунки берут из интернета. Когда я начинала, думала: "Вот, сейчас буду выставляться, и у меня эту идею быстренько заберут". А не все так просто, как выяснилось!
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Технологию держите в секрете?
– Вообще-то нет. Зачем, если у человека есть охота это попробовать? Меня даже иногда на хороших выставках организаторы просят сделать мастер-классы. Я показываю, как сделать салфетницу или подставку для телефона. Просто здесь столько нюансов, что человек сам сможет сделать одну примитивную вещь, а дальше что? Технология изготовления непростая, а у меня фонтан идей бьет ключом, ночами спать не дает.
– А кто ваш покупатель?
– В основном это женская аудитория: девушки, которые хорошо зарабатывают, которым надоела обыденность, которых трудно удивить. А еще это богема и преподаватели вузов – все мои.
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Вы обмолвились, что занимались дизайном интерьеров. Пока в этой области никаких изысков, кроме разве что обклеивания пластинками стен, не видно. Не хотели бы себя попробовать в этой области?
– Очень бы хотела! Меня тянет именно поработать над арт-объектами: картины, светильники, салфетницы, дорожки на стол, подставки, головы зверей, портреты людей – все-все-все! В принципе, я из винила без ложной скромности могу сделать любую вещь, только надо придумать как. У меня уже технология наработана. Даже тапки могу из винила сделать. Недавно придумала, как сделать сумки из кусочков пластинок.
Мне хочется создавать интересные и сложные вещи, крупные светильники. Даже бюстгалтер сделала из винила, его можно для фотосессий и шоу использовать. Не так давно на выставке ко мне подходит мужчина, увидел у меня галстуки-бабочки, говорит: "Я коллекционер, собираю мужские аксессуары неординарные". Ему даже в рост человека из чугуна галстук сделали. И говорит: "Вы можете из винила что-то интересное сделать?" – "Могу, хоть трусы, пожалуйста". И мы с ним стали переписываться по почте. Я пишу: "Что для вас сделать?" – "Давайте галстук". – "Давайте, сделаю красивый". – "Для коллекции, а я буду все это выставлять". – "Будет стоить столько-то". – "Извините, я принимаю только в дар". Ну извините, а я свою работу ценю, у меня семья, двое детей, так и разошлись. А я думаю: идея-то хорошая – целиковый галстук сделать. Взяла и сделала, он такой ажурный, резной получился галстук, в общем, замечательный!
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Вы бывали на многих ярмарках, выставках, арт-пространствах. У вас огромный опыт как у модельера, дизайнера и художника по винилу. Как вы оцениваете то, что происходит сейчас на современном рынке hand made?
– Если будет поддержка свыше, все будет развиваться очень хорошо. Малый бизнес у нас сейчас в сложном положении, а на западе, наоборот, к таким вещам внимание самое пристальное. Не зря же меня приглашали в Германию, чтобы я показала там свои проекты. Из наших маркетов мне нравится "Артфлекшн" Светы Макаровой, где идет настоящий художественный отбор. В конце октября она планирует очередную выставку на Центральном телеграфе, сходите непременно! Нравится то, что происходит на маркете фестиваля "Усадьба Jazz" – здесь звучит моя любимая музыка и можно сбегать послушать и вернуться поработать. Только мне не очень нравится то, что происходит на маркетах в Artplay, где рядом стоят перекупщики и те, кто делает что-то своими руками.
Фото предоставлено Светланой Барсуковой
– Что касается идей: насколько работы современных дизайнеров, для которых нет ни физических, ни тем более идеологических тормозов, вам кажутся интересными?
– Для обывателя все замечательно. Что касается меня, то интересного мало. Большинство просто копируют друг друга. То, что происходит в одежде – просто хочется плакать. Есть несколько мастеров и дизайнеров, есть очень неплохие идеи, но качество исполнения ужасное. Я не распространяюсь, что я модельер, просто стою и думаю: ну нельзя же так, ребята, вы хотя бы отутюжили это парогенератором. В керамике и стекле есть много достаточно интересного. Нравится, когда есть гармоничное смешение различных техник. Украшений оригинальных очень мало – часто копируют западные бренды. Надеюсь, что это вопрос времени, и хорошие дизайнеры появятся.
