Преломляя реальность: Race to Space – о космосе в музыке и земной экзистенции

Звук не может распространяться в космосе, зато космос в звуке – вполне, и группа Race to Space яркое тому подтверждение. Корреспондент m24.ru поверил в инопланетян и решил отправиться в загадочную галактику экспериментальной электроники вместе с участниками коллектива – композитором Вадимом Маевским и актрисой Мириам Сехон. В интервью они рассказали, что общего между творчеством и пребыванием в невесомости, могут ли инопланетяне писать музыку, к чему приводят экзистенциальные трипы и как одна метафора может подчинить себе весь смысл песни.

Фото предоставлено Race to Space

Спецпроект m24.ru "Делитесь музыкой": пусть мир вас услышит

– С чего все начиналось и почему вы называетесь Race to Space?

– Мы долго экспериментировали со стилем и в какой-то момент поняли, что нам ближе всего электроника. Постепенно наша музыка начала приобретать какие-то границы. К моменту, когда нужно было придумать название, космичность и атмосферность уже были найдены. Еще с детства мы увлекались космосом и Sci-Fi кино. Собственно, Race To Space – это название одного научно-фантастического фильма. Это очень объемное название, в нем множество понятий и ассоциаций, с которыми можно играть бесконечно.

– Что для вас значит космос?

– Космос – это бесконечность, что-то вневременное и объединяющее нас. Даже уход от реальности – это космос. В каждом из нас есть маленькая вселенная, в то же время существует далекий холодный космический вакуум, находящийся где-то там, за пределами Земли. Мы же в основном работаем с внутренним космосом. Каждый из нас в той или иной степени ощущает одиночество, и чем быстрее ты это одиночество осознаешь, тем спокойнее тебе живется. Поэтому и тексты, и музыка у нас достаточно абстрактные: мы не знаем, где свет и где тьма. При этом нам не чужды и человеческие чувства, в то время как космос – это форма для внутренних переживаний, способная отделить их от чего-то мелкого и бытового.

– Уход от реальности?

– Да, мы уходим от реальности, вернее – преломляем ее. В этом уходе намного интересней, чем в буквальном спектре, разбираться в волнующих тебя вещах. Мы отстраняемся от буквального и стремимся создать неоднозначную форму, чтобы наше творчество можно было прочесть по-разному. Самое ценное в искусстве – это когда ты заворожен и при этом не понимаешь, что именно тебя заворожило.

– То есть вы делаете абстрактную отстраненность, при этом в вашем творчестве есть и отголоски личных переживаний? Как вам удается балансировать между космическим и человеческим? Вы передаете что-то свое и одновременно абстрагируетесь от себя?

– Мы передаем преломленное нами всеми. Каждая песня – это некое состояние. Мы не ставим себе задачи передать космос. Мы не договариваемся в духе "а давайте похолоднее, мы же с вами про космос". Нам просто комфортно существовать в этой форме, а космос рождается сам собой. Мы очень близки по духу и общаемся друг с другом как живые люди со своей обычной жизнью – это и есть человеческое.

Фото предоставлено коллективом

– Ваше творчество – это результат коллективного импульса или коллективного разума?

– Бывает и так, и так – одно совершенно не исключает другого. Но чаще всего – это все же коллективный импульс. Как правило, сначала рождается некая музыкальная субстанция, которая дает импульс вокалу. Какие-то вещи могут быть переосмыслены уже в процессе, как на уровне интонации, так и на уровне фактуры. Зачастую даже противоречия могут родить интересные самобытные решения.

– Какую роль играет текст в передаче космической атмосферы? Или это прерогатива музыки?

– Для нас мелодия неотделима от фонетики: те слова и слоги, с которыми мы работаем, приносят в композицию свою ритмику. Возможно, поэтому мы поем на английском – это очень музыкальный язык. Иногда одна метафора может подчинить себе весь смысл песни.

– Получается, посыл в вашем творчестве и существует, и отсутствует одновременно?

– Например, у U2 посыл а-ля "мир во всем мире" – таких посылов мы стараемся избегать. При этом мы поем о любви во вселенском смысле этого слова. Любовь, как и космос, – очень широкое понятие. Мы скорее стараемся заманить слушателя в экзистенциальный трип.

– Можно ли сравнить процесс написания музыки с состоянием пребывания в невесомости?

– Это состояние, когда ты находишься в той невесомости, в которой тебе комфортно. Идея космоса еще и про то, как ты отстраняешься, улетая далеко-далеко, и все твои земные проблемы кажутся тебе такими же мелкими, как и наша планета из окна иллюминатора. Однажды покойный космонавт Георгий Гречко на вопрос "как человек привыкает к Земле после долгого пребывания на орбите" ответил следующее: "Стою я как-то на балконе с чашечкой кофе и слышу, как в комнате звонит телефон. Я, конечно, выпускаю из рук чашку, чтобы она тут в воздухе немного повисела, и уверенно иду отвечать на звонок. Как вы уже поняли, в этот момент за спиной раздался звон разбитой чашки". Это же гениально! Невесомость – это то состояние, когда ты подвис, подобно той чашке. Невесомость можно ощутить и в исполнении музыки, и в общении с людьми.

– Ваша музыка кинематографична?

– Хочется верить, что да. Наверное сказывается то, что многие из участников группы работают в кино. Вообще, кинематографичность – это очень ценное качество для музыки, и мы, безусловно, к ней стремимся.

– Удается ли вам отразить посредством этой космической отстраненности то, что происходит на Земле?

– У нас нет такой задачи, но, возможно, это получается само собой. Нам нравится, что космос может стать твоей обыденностью. Знаете, бывает, когда дети надевают колготки, им говорят "одевайся!", а они надели одну колготину и остановились, опять же, – подвисли. На самом деле в этот момент они пребывают в каком-то своем мире. Так же и мы: когда ты можешь подвиснуть и помечтать, вся твоя увлекательная бытовуха становится такой мелкой… Это и есть душевное равновесие, твоя медитация, твое стремление к звездам. В такие моменты ты перестаешь зацикливаться на себе и начинаешь замечать, что этот мир может тебе предложить.

– Что для вас первично: структура или импровизация?

– Есть какие-то четкие негласные границы со своими законами, которые, по сути, и являются нашей структурой. Они ощущаются на интуитивном уровне. Разным стилям музыки метод импровизации свойственен в большей или меньшей степени. Например, в джазе важна импровизация, а в академической музыке на первый план выходит структурная форма. Можно часами импровизировать с четырьмя аккордами, а можно столько же времени посвятить выбору того звука барабана, с которым ты будешь играть – второе касается электронной музыки. В электронике очень многое зависит от фактуры звука: один удар палочкой может быть сухим или плоским, а может создавать целое пространство. Поэтому как таковой импровизации в нашей музыке, наверное, мало, хотя иногда бывает. Что же первично, вы спрашиваете? Первично само ощущение от будущего трека и какой-то элемент, который можно развить, ухватившись за него.

Фото предоставлено коллективом

– Значит ли это, что электроника дает больше возможностей для передачи концепции космоса?

– Мы просто выбрали определенный набор инструментов, на которых всем интересно играть. При этом мы можем использовать и акустические инструменты, и модульные синтезаторы. Просто, как правило, все космическое так или иначе связано с развитием техники. Электронные музыкальные инструменты зачастую очень похожи на пульт управления космическим кораблем. В то же время гитара также может звучать по-космическому – весь вопрос в том, кто и как на этом инструменте играет, и возникает ли ощущение этой космичности при прослушивании.

– Можно ли сказать, что концепция космоса стала трендом среди электронных музыкантов?

– Это скорее вопрос шаманизма. Все музыканты немного шаманы – каждый по-своему, на своих частотах, тонах и вибрациях. Можно ли назвать это трендом? Дело в том, что космос появился в музыке еще лет 50 назад. Этот тренд существовал всегда, когда дело касалось вовлечения аудитории в некий трип – так делали, например, The Beatles или Pink Floyd. Сегодня же этот тренд, скорее всего, уже ушел. Просто сейчас музыка стремится к тому, чтобы ее фактура имела актуальные формы. На подсознательном уровне мы стремимся слышать то, что происходит вокруг нас.

"Москва гид": прогулка по весенней Москве с Мириам Сехон

– Как звучит музыка будущего?

– Музыка будущего – это технологии. Электричество подарило нам рок, электронный синтез подарил нам электронику, а компьютеры дали возможность заниматься этим почти каждому. Когда нейронные технологии коснутся бытовых приборов, это будет новая эра в культуре. Возможно, когда-нибудь фильмы ужасов в кино будут совмещены с импульсом модифицированного нейронного страха, который нельзя будет отличить от настоящего. С другой стороны, все уже существующие музыкальные формы никуда не денутся. Например, классическую музыку придумали давно, но она актуальна и по сей день, несмотря на развитие технологий. Люди всегда будут любить живые инструменты. Музыкальные стили никуда не исчезают, просто они адаптируются под веяния времени. Поэтому, скорее всего, все стили будут жить и переплетаться между собой.

– Верите ли вы в инопланетян и считаете ли себя частью чего-то инопланетного?

– Часть из нас по-любому инопланетяне. Для нас инопланетяне – это не те зеленые человечки. Когда ты делаешь что-то чуждое другим, но свойственное тебе, то можешь почувствовать себя пришельцем. Если же пофантазировать об инопланетянах в традиционном понимании: предполагается, что инопланетяне более развиты технологически, чем мы. Во многих фильмах у них коллективное сознание. Поэтому отважимся предположить, что, возможно, они лишены абстрактного мышления и вообще не умеют создавать музыку или другие виды искусства. Если так, то нам есть чем их удивить!

Фото: официальная страница коллектива "ВКонтакте"

– Расскажите про ваши творческие планы.

– Скоро выйдет клип, который мы снимали на далеком севере. В целом, сейчас у нас идет очень активный репетиционно-творческий период, мы коллаборируем с разными музыкантами и пробуем расширять границы своего космоса.

– Как выглядит портрет вашего слушателя?

– Хотелось бы, чтобы наш слушатель был похож на нас и у нас с аудиторией были похожие вкусы. Сочиняя музыку, мы всегда ориентируемся, прежде всего, на свои рецепторы. А если честно, определять портрет своего слушателя – дело неблагодарное.

– Пожелайте молодым музыкантам чего-нибудь

– Делайте то, что вам нравится, будьте самими собой, старайтесь никому не подражать и никогда не отчаивайтесь, если у вас что-то не получается сразу.

Маргарита Маслова