Владимир Шахрин ("Чайф"): "Мы и есть настоящие шаманы!"

Фото: MargoBazilyan/facebook.com/chaif.ru

Каждый год в назначенный день группа "Чайф" празднует день рождения. Это не презентация альбома, но и не исполнение старых хитов. Для аудитории группы это лишний повод встретиться и побыть на одной волне, не только со своей любимой командой, но и друг с другом. Публика любит группу "Чайф", а группа отвечает ей тем же. Мало того, "Чайфов" любят даже коллеги-музыканты, часто ни на йоту и ни на ноту, не разделяющие их стилистику. Любят за простой веселый нрав и неизменную искреннюю задушевность, то есть, в принципе, за то же, за что публика любит "чайфовые" песни. Накануне "деньрожденного" концерта в клубе Yota Space лидер группы Владимир Шахрин побеседовал с обозревателем m24.ru Алексеем Певчевым о богатых и бедных, праве на выбор, фирменном виниле и добром оранжевом автобусе.

– Празднование дня рождения группы традиция у вас давняя и славная. Чем для вас так важна специфика такого концерта?

– Мы для себя определили, что у нас есть конкретный день рождения группы. Кстати, не у многих групп есть такой. Это день нашего первого концерта под названием группы "Чайф", все предыдущие 9 лет мы называем вынашиванием плода. Так что, как любой мыслящий живой организм, мы празднуем свой день рождения.

Вначале это были такие междусобойчики, капустники, но потом захотели сделать традиционный концерт осенью. Дело в том, что у нас есть традиционный зимний концерт – "Зимняя акустика", который мы уже больше 17 лет, по-моему, играем. Точно так же, как "Зимняя акустика", постепенно появился некий экспортный вариант, который мы играем в нескольких городах. Обычно это Москва, Питер и какой-нибудь из больших столичных городов.

Для нас это возможность сыграть самый неформальный концерт "для внутреннего пользования". Поэтому там звучат старые и новые песни. Если на обычное выступление приходят люди из любопытства, то на дне рождения публика наверняка знает, что будет интересно, поэтому заранее покупает билеты. Это публика, которая, что называется, "в материале", и с удовольствием слушают не самые хитовые вещи. Все вместе это и создает такую уникальную атмосферу.

Фото: Roma Valeev/facebook.com/chaif.ru

– Многие первые концерты групп вашего поколения связаны с какими-нибудь эксцессами. Скажем, первый концерт "Браво", от которого группа официально ведет свою историю, связан с тем, что он был разогнан милицией. У вас все прошло без эксцессов?

– Концерт был в Свердловске в ДК МЖК, в крохотном зальчике. Вдоль одной стены стояли мы, музыканты, а в зале – 100 стульев. Пришло человек 120 человек максимум. Билеты не продавались, это были приглашенные люди, некая музыкальная и околомузыкальная общественность. Компания состояла из молодых и энергичных музыкантов, журналистов, дизайнеров, архитекторов, поэтов, писателей. Многие из них потом вошли в Свердловский рок-клуб. Компания людей, необычно думающих, интересующаяся и, в общем, нетипичная для нашего на тот момент достаточно серого закрытого рабочего города Свердловска.

Концерт был очень хороший, потому что мы показали то, чего никто в городе не видел. Дерзкий состав, я играл на ленинградской акустической двенадцатиструнной гитаре, Вова Бегунов – на шестиструнной, а иногда на бас-гитаре, а третьим человеком был Олег Решетников, который играл или на бонгах, "тройнике" (рабочий барабан, хэт и тарелка) и ксилофоне.

Как мы потом уже анализировали, выглядели как калифорнийская группа Mungo Jerry. Для Свердловска это нетипично. Вокруг все было очень чинно – вот тут клавиши мощные звучат, тут такая ритм-секция вламывает, как это было у "Трека", "Урфина Джюса". И вот тут мы – абсолютно какая-то неведомая зверушка, которая привела общественность в полный восторг. Мы сразу приглянулись и понравились.

– Мне довелось быть на вашем концерте в "Горбушке" на следующий день после наступления кризиса 1998 года. Тогда билеты никто не сдал, зал был битком, все шутили, что пришли услышать от самой народной группы слова утешения. Сейчас какое настроение – утешать или тешить?

– Я не думаю, что мы будем кого-то утешать, потому что с того времени мы все так привыкли к кризисам. По телевизору пугают, мы делаем испуганные лица, но на самом деле, мне кажется, что особо никто не пугается. Вот я смотрю по сторонам – как жили, так и живут. И встречаешься с людьми, начинаешь разговаривать: "Ну как?" – "Ну, посложнее, но бывало и хуже, в том же 1991 году". Мы еще все помним, когда бывало гораздо хуже.

И как ни странно, беда, видимо, – это отличительная черта нашего народа, она консолидирует и сближает. И богатые, и бедные, когда у всех появились общие проблемы, стали друг друга лучше понимать и сопереживать. За богатых начали переживать, что они разорились, что у них бизнес рухнул, нам их жалко. То есть когда они жили у себя в парадайзе миллиардерском, нам их не жалко было, мы их даже не любили, а сейчас сочувствуем помаленьку.

Наша публика в утешении не нуждается. Я думаю, мы стараемся радовать людей. Я за всех не буду говорить, но за себя, за группу "Чайф" могу сказать, что в 80-х годах в окружающем мире было стоячее болото. Все, что в стране происходило, хотелось встряхнуть, стать неким раздражителем, поднять волну. Сейчас, наоборот, внешних раздражителей для людей так много, так дует и штормит, что хочется быть гаванью комфорта, гармонии. Показать, что вот в этом месте и сегодня мир по-прежнему гармоничен и прекрасен. Отличные красивые люди улыбаются друг другу, поют вместе песни и чувствуют себя счастливыми – и музыканты, и зрители.

[html][/html]
Видео: Youtube/пользователь: Николай Казаков

– При этом вы все равно остаетесь группой социально-активной, то есть поддерживаете массу созидательных немузыкальных инициатив. Кстати, в юности, в 1984 году, вы были депутатом райсовета. Недавно состоялись выбору в Государственную думу РФ. Какие чувства у вас вызвала низкая активность населения на выборах?

– Во-первых, я сразу хочу сказать, что при слове "депутат" сейчас у людей возникает некий персонаж в костюме при служебном автомобиле. Меня депутатом районного совета назначили, и отказаться я не мог, потому что работал на стройке за квартиру и ходил в телогрейке и в валенках.

Что касается нынешней апатии к выборам, думаю, что мы все больше и больше встраиваемся в некую мировую систему. И, насколько я понимаю, в Европе примерно такая же история с посещаемостью, когда проходят выборы. Я считаю, что здесь никакой трагедии не происходит, это мировая тенденция.

– В день рождения кто-то подводит итоги, кто-то отчаянно рефлексирует, кто-то вспоминает веселые дни. Наши с вами любимые The Rolling Stones встречаются только в студии, на гастролях и в самолетах. В "Чайфе" участники очень разные. Известно, что вас – человека не ночного, коллеги любили, как сейчас выражаются, "потроллить", и иногда довольно жестко. Тем не менее вы неизменно вместе и разбегаться не планируете?

– Мы с Володей Бегуновым (бессменный гитарист группы – авт.) – одноклассники, он пришел к нам в школу 10 классе, мы знакомы 40 лет. У меня на даче есть музыкальная комнатка, где стоит куча всяких виниловых пластинок, вертушки, усилители. И у меня в ней есть фотография, где мы с Бегуновым в шинелях пограничных, а посередине стоит в тулупчике и шапке Валера Северин, наш барабанщик. С ним мы познакомились в армии, где он служил сверхсрочную. Он раньше нас пошел, но вернулись домой мы в одно и то же время. Вот мы стоим тут на площади перед УПИ такие молоденькие, симпатичные. И все это так и осталось – школьная и армейская дружба. Точно так же я дружу со своими одноклассниками. У нас в этом году было 40 лет выпуска, и мы собирались у меня на даче. 26 человек нас собралось.

В этом нет ничего удивительного, мы как были друзьями, так и остались друзьями. Слава Двинин – он самый молодой участник группы – какие-то "всего 20 лет" играет в коллективе, но мы и до этого были лет 10 знакомы: он играл у Насти Полевой, мы репетировали в одном подвале. Потом Настя переехала в Питер, и мы его с удовольствием пригласили.

Люди в группу приходили не по музыкальным параметрам. Я прекрасно понимал, что сам очень посредственный гитарист и совершенно непрофессиональный вокалист, а Володя Бегунов чуть лучше меня играет на гитаре, но тоже далеко не Пако де Лусия. Поэтому нам не нужен был высокий уровень музыкантов, нам нужна была спайка. Я видел группы, где на сцене стоят прекрасные музыканты, но никакой магии не происхоит. То, чем мы занимаемся – рок-н-ролл – и он существовал, в чем я уверен за несколько тысяч лет до нас, просто тогда это называлось шаманством. Люди приходили к тому шаману, он стучал в бубен – и дождь шел. А если человек стучит в бубен, а дождь не идет – какой смысл идти к шаману. Мы такие же продолжатели этого дела. Если мы бьем в бубен, и в зале происходит волшебство, значит, мы и есть настоящие шаманы!

– Вы коллекционируете виниловые пластинки. Помните детский ажиотаж в поисках новых записей? Чем вызвано сегодняшнее увлечение – тягой к комфорту, желанием слушать определенный звук или для это такое хобби, которое должен иметь каждый солидный дядька?

– Я очень хорошо помню, как я ездил, классе в 7-м на другой конец города с пересадкой на трамвае с тяжеленным магнитофоном "Комета", потому что у брата моего друга были две фирменных пластинки The Beatles, и мы договорились, что он мне даст их переписать именно не с пленки, а с винила! И вот я тащил этот магнитофон невероятной тяжести. У него сидела какая-то компания – там были девочки и парень, пожалевший меня. Он сказал: "Сиди переписывай вот тут, только к нам не лезь, не мешай". Я только слышал в соседней комнате какой-то визг-писк, а у меня играла божественная музыка.

На данный момент для меня эти виниловые пластинки – некий мальчишеский элемент удовлетворения собственных амбиций. Когда-то ты за этими пластинками ездил, у тебя их было в лучшем случае 20 штук, а теперь – 2000. Вот какой молодец!

Фото: facebook.com/chaif.ru

Второе: мне действительно нравится процесс – слушать именно виниловую музыку, потому что это красиво. Ритуал: ты усилитель включаешь ламповый, лампочки нагреваются – пух! – нагрелись! Вот у тебя вертушечка, ты открыл, пластиночку поставил, почистил и сидишь, слушаешь музыку или чем-то еще занимаешься. У тебя нет пульта, при помощи которого ты можешь перепрыгивать с песни на песню, так что по факту становишься более внимательным слушателем.

И третье: как ни странно, именно с появлением в нашей жизни такого выбора винила я для себя открываю огромное количество новой музыки. Меня спрашивают: "Какую новую музыку вы слушаете?" А для меня новая музыка – альбом группы Steppenwolf "For Ladies Only" 1971 года. Для меня совершенно новая музыка, потому что я этого альбома не слышал. Он мне очень понравился – и как звучит, и как смикшировано, и материал музыкальный. Вот, я, считай, открыл для себя новую музыку. К нам в Свердловск, если пластинки и попадали, то это были "коммерческие" – Deep Purple, Led Zeppelin, Uriah Heep, Nazareth. А сейчас вот тебе фанк, вот тебе соул, вот тебе джазовые пластинки, хочешь из Америки, хочешь из Японии. И это, конечно, такое пиршество! Я же меломаном остался, мне интересно, и я слушаю огромное количество новой музыки. У меня дома из этих двух тысяч как минимум половина, которую я послушал только один раз.

– Сейчас ваши коллеги по рок-цеху довольно активны, в этом году вышли альбомы Федора Чистякова, реформированного "Ва-Банка"Александра Ф. Скляра, "Крематория", готовятся новые альбомы "Сплина" и "Мельницы". Вам интересны альбомы коллег?

– Вот из того, что названо, я, честно говоря, ничего не слышал. Странно, до меня просто информация не доходила. Но я с удовольствием послушаю, потому что стараюсь коллег, к которым отношусь с уважением, слушать. Честно покупаю в интернете, это быстро и совсем недорого. Закачиваю себе в телефон, и, пока в самолете лечу, пару раз обязательно слушаю.

– Название одной из ваших песен родилось после встречи с лидером группы "Зоопарк" Майком Науменко, который дал вам, молодому музыканту, напутствие: "Пусть все будет так, как ты захочешь!" Сейчас его вспоминают все чаще, и это приятно. Насколько сбылся тот завет Майка?

– Это случилось на фестивале в Череповце, там всех музыкантов кормили в столовке, и мы оказались за одним столом. Майк сказал, что он написал шесть новых песен, и, по идее, надо было ответить: "Клево! Пойдем, ты сыграешь, послушать их!" А мы подумали: "Ну, написал и написал, ладно". В конечном итоге у меня хватило ума только на то, чтобы протянуть ему буклет фестиваля, на котором он написал: "Пусть все будет так, как ты захочешь" и поставил автограф. А слышал ли кто-то эти новые песни Майка, я даже не знаю, потому что после фестиваля прошло совсем немного времени, и его не стало.

[html][/html]
Видео: youTube/пользователь: Телеканал Че

– Так все-таки, как вы думаете, вы тот завет Майка выполнили, все стало "так, как ты захотел"?

– Я думаю, мы перевыполнили, потому что мы так даже и не хотели. О том, что с нами произошло, и мечтать не могли. Мы с моей супругой раз в неделю можем поднять бокал вина за то, что у нас сейчас есть. У нас нет счетов, миллиардов, но при этом у нас хороший дом, нормальные автомобили, есть комната для пластинок и пластинки в этой комнате. Есть любимая работа, есть возможность помогать и обеспечить всю семью – и детей, и внуков, чтобы они нормально учились. У нас все гармонично! Я люблю это слово, потому что для меня очень важно, когда вещи происходят гармонично. И, конечно, мы даже представить себе не могли, что у нас будет свой дом. Что музыка станет не просто увлечением, а основной динамомашиной всей нашей нынешней жизни. Это та штука, которая дает нам энергию, электричество, все крутится.

– Сейчас для сбора средств на запись альбома многие музыканты используют краудфандинг. Не так давно, группа "Алиса" собрала сумму в почти 11,5 миллионов, вместо запрашиваемых четырех. Музыкант Аркадий Шилклопер на странице в соцсети предложил немного помочь благотворительному фонду, работающему с детьми-аутистами и запрашивающему куда менее скромную сумму. Как вы думаете, должны ли музыканты откликаться на такие предложения?

– Я думаю, если у людей действительно стоит задача собрать деньги, они используют любые средства, в том числе, обращения к известным людям. Ко мне частенько приходят или письма по электронной почте с просьбой помочь финансово на благое дело или мероприятие. Я думаю, логично предоставить право группе "Алиса" самим распоряжаться своими деньгами.

Дело ведь не в том, жалко или не жалко, дело в том, доверяешь ты или не доверяешь, считаешь целесообразным или нецелесообразным. Если мне звонит Чулпан Хаматова, я точно понимаю, что именно они делают вместе с Диной Корзун и какой эффект это дает. Мы откликаемся.

Или звонит директор детского дома под Екатеринбургом и говорит: "Приезжайте к нам в гости, посмотрите, как мы живем". Приезжаем, видим отличное, абсолютно новое помещение для детского дома, хороший педагогический состав, дети прекрасные. Но они очень далеко от цивилизации – 100 с лишним километров от города, и им нужен микроавтобус, чтобы можно было ездить в цирк, зоопарк, на экскурсии.

Мы придумали собственную хорошую историю. Собрали всех ребятишек и говорим: "Нужна машина?"– "Да, нужна!" – "Давайте вместе заработаем?" – "Давайте!" – "Смотрите, вот песни группы "Чайф", вы их послушайте и нарисуйте".

Они нарисовали, мы лучшие выбрали, сделали из них магнитики, значки и календарики и на наших концертах продавали. Мы на этом не собрали на всю "Газель", но на половину – да, а половину добавили из своих денег. Приехали на "Газели" оранжевого цвета, на которой написано "Грачи прилетели", и говорим детям: "Вот, вместе заработали! Какие вы молодцы!" И они уже ей дорожить будут.

Может быть, "Алиса" уже и пожертвовала миллион куда-то, но куда считает нужным, и просто об этом не говорят. Вот в чем дело. Поэтому, здесь у одних есть право попросить, у других есть право отреагировать так, как они считают нужным.

– Перефразируя Остапа Бендера хочется спросить: Володя, а сколько вам и вашей группе нужно для полного счастья?

– Нам для полного счастья нашей группы нужно физическое здоровье всех этих людей. Вот вчера у Валеры, нашего барабанщика, был день рождения. Блин, 58! Поэтому, конечно, здоровья хочется для полного счастья. И второе: я понимаю, что нам нужно желание сочинять песни, репетировать песни, выходить на сцену – не потерять интерес к нашему делу. Все остальное у нас есть.