Собянин вручил государственные и городские награды выдающимся москвичам
Фото:m24.ru/Владимир Яроцкий
Постоянный участник Чеховского фестиваля внук Чарли Чаплина Джеймс Тьерре привез в Москву свой новый спектакль "Лягушка была права". Фантасмагорическая постановка на стыке драмы, акробатики и пантомимы, в которой Тьерре выступил одновременно режиссером, сценографом, композитором и исполнителем, рассказывает о подземном существе, доверившемся человеку и обманутом.
После премьерного показа 26 июня Джеймс Тьерре рассказал m24.ru, зачем он часто приезжает в Россию, вспомнил свою первую встречу с лягушкой и объяснил, почему в театре не нужно рассказывать истории.
В 1998 году Тьерре решил продолжить дело своих родителей и основал "Компанию Майского жука" ("майский жук" – это детское прозвище актера, которое ему дали родители). Его первый спектакль в жанре "Нового цирка" назывался "Симфония майского жука". Он был отмечен четырьмя "Мольерами" – самой высокой театральной премией Франции.
Фотогалерея
О том, что мы ничего не понимаем
Лучше не спрашивайте меня, о чем эта история. Думаю, что каждый сам для себя определит и смысл, и сюжет. Многие удивляются: почему лягушка красная? Так вот, это загадка. Пусть это будет нашей тайной.
Чем больше я делаю спектаклей, тем меньше я понимаю, и тем меньше зрители должны понимать, о чем именно идет речь. В этом же и есть красота и волшебство театра: мы создаем поэзию, мы предлагаем отправится в приключение вашей фантазии и нашим загадкам. Мне кажется, это магия театра. В кино, как по мне, такого нет – там просто рассказывают какую-то историю.
Я не хочу рассказывать истории. Я хочу играть с темой, с воображением, но уж точно не переходить к рассказам.
Даже если у вас седые волосы, вы думаете, что очень хорошо понимаете жизнь и не верите в сказки, иногда вы должны позволять себе момент спонтанности, который перенесет вас в другую реальность. Скажете, что в спектаклях один обман? Но ведь театр реален. Даже слишком реален.
О сумасшествиях и о работе с деревом
Я готовил этот спектакль около года, с того момента, как пришла идея, до полного воплощения. У нас было три месяца крайне интенсивных репетиций. Вообще я понял, что это огромное заблуждение – зацикливаться на том, понятно ли будет зрителю, о чем спектакль. Тут нужно не столько понимать, сколько чувствовать.
Жизнь намного безумнее, чем мои спектакли. Вдохновение, идеи? Они все приходят из жизни. На меня повлияло многое: семья, мое детство, цирк... Я вышел из школы сильного традиционного театра. И пришло время показать, на что я способен.
Это как работать с деревом. Когда ребенок наблюдает за отцом, который выпиливает из обычной деревяшки какую-то вещицу, он чувствует запах дерева, прикасается к нему, запоминает момент. А потом взрослеет и повторяет то же самое, тоже начинает работать с деревом. Но уже по-своему.
О декорациях, которые сделал ребенок
Мы привезли эту огромную машину в Москву, и она перестала работать. А это, вообще-то, центральный объект на сцене, самый главный элемент. Конечно, мы все починили. Но это очень хрупкий механизм, все работает на ручном контроле, никаких компьютеров.
Это как ребенок, который бы изобрел игрушку. Большая, просто гигантская игрушка, с длинными нитями, винтовой лестницей, светящимися проводами, треугольными чашами и прочим. Смотришь на нее и думаешь: это все и правда как будто сконструировал малыш.
Вообще эта машина – как отдельный герой спектакля. Это и талисман, и бог, и тюрьма. Мне кажется, зритель сам определяет, что это для него значит.
Об отношении русских к театру
Спектакль в России – это каждый раз вызов. Я заметил, что русские очень серьезно относятся к театру. И из-за этого у меня ответственность больше. В России я всегда должен быть на голову выше себя. Возможно, отчасти поэтому я и возвращаюсь сюда.
Во Франции, по-моему, в постановке главное – наполненность, какая-то интеллектуальная составляющая. Российскому зрителю этого мало, им нужно все прочувствовать. Спектакль должен быть очень сильным. Русские всегда говорят о театре очень глубокомысленно.
"Ну что, сходим в театр? Может да, может, нет..." Так могут сказать везде, но не здесь. По моим ощущениям, в России люди как будто бы должны, ну просто обязаны посмотреть спектакль. Они его полюбят или возненавидят, неважно. Это будет очень глубокая, внутренняя реакция.
Театр в России – это возлюбленный. Да, есть политика, есть религия, но у театра одна из первых ролей.
О борще и языке тела
Реакцию на мои спектакли предсказать невозможно. В каждой стране все по-разному. В одной зал может умирать от смеха, в другой – лишь улыбаться. Смеются, кстати, всегда в разные моменты, тут тоже не угадаешь. Все зависит от людей и от страны. Нам со сцены все очень хорошо слышно. Один актер меня как-то спросил: "Они не смеются. Окей, им что, не нравится?" Я объяснил про эту разность восприятия. Такое и правда бывает.
У меня в спектакле свой язык – это язык тела. Иногда, конечно, проскальзывают слова. Вот, например, мы чуть-чуть говорим по-русски. Слово "спасибо" мы сразу выучили. Но слова, по сути, и не нужны. Вы и так нас поймете.
Для меня мой спектакль был мечтой, чем-то очень личным. Это такая мечта, знаете, которой не делятся ни с мужем, ни с женой. Все это очень интимно и специфично. У меня не было задачи сделать все идеально. Мне просто хотелось поделиться своей фантазией.
В Москве мне нравится есть борщ и гулять. Правда, сейчас центр города ремонтируют, гулять немного проблематично. Но осторожно – можно. Для меня намного важнее люди, которые сидят напротив нас, в зале. Ради них стоило возвращаться.
Об отцовских СМС и сказках
Я знаю, что в России очень много сказок про лягушек. Они превращаются в принцесс, принцев, раздают советы. Это такое волшебное существо. И очень мудрое. Так что, может, лягушка и знает о чем мой спектакль.
Думаю, все вы слышали хоть одну сказку про лягушку в детстве. Я не хотел выбирать какую-то конкретную лягушку. Намного важнее передать эту атмосферу чего-то сказочного.
Я очень много думал над названием спектакля. И как-то я вспомнил одну забавную историю из детства. Мне было лет пять, мы возвращались после долгого путешествия с цирком. Помню, мои родители ушли переносить чемоданы из машины домой, а я остался стоять на дороге. Я стоял там час. Дома уже начали волноваться, где же я. А я просто нашел лягушку и разговаривал с ней. Когда вернулся домой, сказал: "Лягушка мне так много рассказала! А еще она сказала, что я ничего не знаю о жизни".
Мы же действительно ничего не знаем о нашей жизни. Помните, как в "Игре Престолов"? "Ты ничего не знаешь, Джон Сноу!"
Когда я делаю что-то сумасшедшее, непонятное, абсурдное, папа присылает мне одно простое сообщение: "Джеймс, лягушка была права".
Время: 26 – 30 июня
Билеты: по ссылке
Лучкина Наталья
