Два дома взорвали, чтобы расширить Тверскую: история Москвы в кино

Что было в центре Лубянской площади до памятника Дзержинскому (и нынешнего цветника), какие здания взорвали на Тверской во время расширения улицы и почему по Москве перестали ходить двухэтажные троллейбусы. Ответы на эти вопросы в подборке лучших ролей Москвы в кино.

Здание "Экспортхлеба" на Манежной площади, взорванное во время расширения Тверской в 1930-е годы. Фото: pastvu.com/Panda

В фильме фотографа Желабужского "Папиросница от Моссельпрома" (1924) много интересных кадров старой Москвы, но сегодня нас интересуют два момента.

Первый. Когда герой бежит через Лубянскую площадь, видно, что на месте, где в 1958 году Вучетич воздвигнет "Железного Феликса", стоит водоразборный фонтан. Рядом пока еще стоят часовня святого Пантелеймона и Китайгородская стена. "Детского мира" нет даже в проекте.

Второй. В сцене, когда кинооператор ведет свою музу сниматься на фоне московских достопримечательностей, можно увидеть стоявший некогда на Цветном бульваре памятник Достоевскому работы скульптора Меркурова. Того самого, который снял посмертную маску с Толстого, получил две сталинских премии и до 1949 года был директором ГМИИ имени Пушкина.

У монумента была довольно любопытная история. Во-первых, моделью для статуи послужил никто иной как великий шансонье Вертинский. Эти мучительно сцепленные на уровне груди руки сразу же заставляют вспомнить характерную позу Пьеро – любимого сценического образа артиста.

Памятник Ф.М.Достоевскому в Москве, 1978 год. Фото: Борис Клинченко/ТАСС

Во-вторых, монумент был готов еще в 1914 году, но тогда городская дума так и не смогла решить, куда его поставить. Статуе еще четыре года пришлось простоять в мастерской скульптора. Зато в "План монументальной пропаганды" Ленина-Луначарского Достоевский вписался, как говорится, "на ура".

Гранитного Достоевского доставили на место так называемым "египетским способом": памятник поставили на два бревна и катили, подкладывая вниз вальки, благо и катить-то было недалеко, мастерская Меркурова тоже находилась на Цветном. В операции принимало участие всего четыре человека – сам скульптор и трое рабочих. На бульваре памятник простоял до 1936 года. Когда на Цветном начали прокладывать дополнительные трамвайные пути, Достоевского было решено перенести во двор Мариинской больницы на Новой Божедомке, где в одном из флигелей собственно и родился писатель. Там памятник и стоит до сих пор. В 1940 году Божедомку и больницу заодно переименовали в честь Достоевского.

В первой режиссерской работе Бориса Барнета "Девушка с коробкой" (1927) в основном показаны "открыточные" виды, но с неожиданных ракурсов. Например, в кадр попала знаменитая булочная Филиппова на Тверской (дом 10). Тоже дом с любопытной историей.

В конце XIX века у хлеботорговцев Филипповых в нем была фабрика и управляющая контора. В 1905 году на первом этаже сделали знаменитую на всю Москву кофейню. В 1911-м наследники Филиппова решили прибарахлиться еще и гостиничным бизнесом, поэтому открыли в левой части здания небольшой отельчик на 550 мест под названием "Люкс".

Фото: pastvu.com/vitale

Кстати, один номер в нем на безвозмездной основе сдавали поэту Велимиру Хлебникову, и на двери висела характерная табличка: "Председатель Земного Шара. Принимает от двенадцати дня до половины двенадцатого дня". Что было после революции – известно всем советским детям благодаря стихотворению Маяковского "Грустная повесть из жизни Филиппова, прошу пекарей не рыдать и не всхлипывать":

Октябрь

подшиб торговый дом.

Так ловко попросили их,

что взмыл

Филиппов,

как винтом,

до самой

до Бразилии...

Здание, разумеется, национализировали. Бывший "Люкс" превратился в общежитие для сотрудников НКВД, а пекарня продолжала работать. В 1930-х "Люкс" стал общежитием для делегатов Коминтерна, затем – гостиницей "Центральная". Кофейня, в свою очередь, была присоединена обратно и превратилась в ресторан этой самой гостиницы. Именно здесь, в ресторане "Центральный", Говорухин снимал зал "Астории" для "Место встречи изменить нельзя". Отсюда начинается погоня за Фоксом по утренней Москве.

Через год после "Девушки с коробкой" Барнет снял "Дом на Трубной" (1928) – классический немой фильм о жизни мелкобуржуазного общества на излете НЭПа. Тверской и окрестностей там, как таковых, мало, но есть один интересный домик, который до наших дней не сохранился.

Здание "Экспортхлеба" – одна из первых ласточек архитектуры раннего советского конструктивизма. Любопытен дом тем, что не был спроектирован и выстроен "с нуля", а вместо этого был переделан из магазина Свешниковых дореволюционной постройки. Заказчиком работ выступила созданная в июне 1920 года внешнеторговая фирма "Аркос" (All Russian Cooperative Society Limited ), существующая до сих пор – именно через ее структуры "Алроса" продает на европейских рынках добытые в России алмазы.

Со стен были начисто сбиты все элементы декора, затем вокруг здания был возведен новый железобетонный каркас (заодно расширили внутреннее пространство), надстроены четвертый этаж и мансарда. Вокруг появились новые стены, и дом приобрел окончательно "современный" вид с рациональными линиями фасада, огромными окнами и "стеклянной" угловой башенкой. Выглядело это совершенно необыкновенно по московским меркам, а потому дом "Экспортхлеба" очень любили использовать при праздничном оформлении Тверской в дни демонстраций, когда его фасад украшали лозунгами, красными полотнищами и символами нового рабоче-крестьянского государства – это и показано в фильме.

Но в итоге дому все равно не повезло. В 1937 году он был снесен вместе со всем кварталом при расчистке пространства Манежной площади. Снос показан в фильме "Новая Москва" (1938).

В сценах, когда Прасковья ищет дом, адрес которого записан на бумажке, в кадр попадает еще одно конструктивистское здание 1920-х, на сей раз сохранившееся до наших дней, – Институт Ленина на Советской площади, построенный по проекту архитектора Чернышева в 1925-27 годах. Сейчас в нем находится Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), где некогда протирал штаны за чтением документов и автор этих строк.

А в смелом фильме Абрама Роома "Третья Мещанская. Любовь втроем" (1927) можно увидеть памятник, когда-то стоявший напротив Института Ленина и бывший центральным элементом официального герба Москвы и Моссовета аж до 1993 года – Обелиск Свободы ("Обелиск Конституции РСФСР"). Тоже часть ленинского "Плана монументальной пропаганды". Возводился он в два приема: сперва был открыт сам обелиск со статьями первой советской Конституции, вырезанными на деревянных досках, затем была добавлена статуя Свободы, а деревянные доски были заменены бронзовыми. Моделью для статуи послужила племянница Станиславского – Вера Алексеевна. Насчет места установки обелиска московские остряки изгалялись: "Почему Обелиск Свободы стоит напротив Моссовета? Потому что Моссовет против свободы".

Обелиск Свободы в Москве, 1934 год. Фото: Наум Грановский/ТАСС

Разобрали "наш ответ Америке" в ночь с 20 на 21 апреля 1941 года. По одной версии – из-за ветхости. По другой – в одной из версий сталинского плана реконструкции Москвы будущий Новый Арбат фигурировал как "Проспект Конституции" и открывать его должны были парные обелиски с цитатами из Конституции 1936 года. А две разные конституции для одного города – это уже перебор, вот и решили "устаревшую версию" убрать. Голова нашей статуи Свободы ныне хранится в Третьяковской галерее.

Наступили 1930-е, а вместе с ними – эпоха звукового кино. В 1934 году на экраны вышел фильм "Частная жизнь Петра Виноградова" – комедия про провинциального паренька, приехавшего вместе с двумя друзьями покорять Москву, но в итоге потерявшего голову от столицы.

Здание магазина "Торгсин", 1935 год. Фото: Наум Грановский/ТАСС

В сцене, когда Петра высаживают из машины на углу Петровки и Кузнецкого, на заднем плане видна вывеска "Торгсина". Через два года эта всесоюзная торговая сеть прекратит скупку золота у населения, а с1936-го будет торговать только за валюту. Кстати, вот вам и еще одно указание на то, что действие "Мастера и Маргариты" происходит все-таки в середине 1930-х, а не в 1929-м, как многие считают. Помните, швейцар "Торгсина" говорит Коровьеву и Бегемоту на входе: "У нас только на валюту"? Если "только", значит, все это происходит уже в 1936 году.

Мы уже упоминали фильм "Новая Москва" (1938), в котором показан подрыв "Экспортхлеба". Есть в этой ленте и другие хроникальные кадры расчистки Манежной площади и превращения Тверской в широкую "Пешков-стрит".

Вот взрыв четырехэтажного домика, стоявшего напротив дома 4 по Тверской.

А вот общий вид на Исторический Музей со стороны Тверской-Горького, превратившейся в огромную строительную площадку, вернее, свалку обломков снесенных зданий.

И наконец уже построенное здание Госплана (сейчас – Госдумы), а рядом остатки старой застройки, которым вскоре предстоит исчезнуть при строительстве второй очереди гостиницы "Москва".

А потом включаем фильм "Подкидыш" (1939) и видим конечный результат. Обратите внимание на стада непуганых пешеходов, спокойно пересекающих главную улицу Москвы, где им вздумается, безо всяких там разметок и светофоров. В кадре можно увидеть совершенно уникальный транспорт – двухэтажный троллейбус ЯТБ-3. Тоже "примета милой старины" и неотъемлемая часть истории московского общественного транспорта.

"По заданию Н.С.Хрущева в Англии заказан и прибудет в ближайшее время двухэтажный троллейбус новейшего типа. Он имеет металлический кузов, трехосное шасси, 74 места для сидения, весит 8 500 кг", – писала газета "Рабочая Москва" 8 января 1937 года. Скопировать "англичанина" взялся Ярославский автозавод. Первый ЯТБ-3 вышел на линию 26 июля 1938 года, после чего завод до конца 1939 года изготовил всего 10 таких машин, а затем и вовсе прекратил их производство по множеству причин.

Во-первых, провода на улицах, где проходили маршруты, к которым были прикреплены ЯТБ-3, пришлось срочно поднимать на метр, в том числе и на Тверской. Это создавало чудовищные неудобства для водителей обычных троллейбусов, у которых токоприемники на таких линиях регулярно слетали. По словам ветеранов троллейбусных парков, работать на одном маршруте с ЯТБ-3 было сущим мучением. Ехать можно было только по прямой, строго параллельно проводам, а мысли о любых маневрах, поворотах и объездах следовало сразу же выкинуть из головы. Когда эту проблему попытались решить при помощи удлинения дуг у обычных троллейбусов, то выяснилось, что от вибрации на ветру слетать они будут еще чаще.

Фото: репродукция m24.ru/Евгения Смолянская

Во-вторых, как и его британский "предок", отечественный двухэтажник имел всего одну дверь, причем расположенную сзади, что чудовищно тормозило посадку-высадку пассажиров. В-третьих, никакого ожидаемого двухкратного увеличения вместимости не получилось: высота потолка на первом этаже составляла 1,795 метра, а на втором – всего 1,773 метра, а общая вместимость была не более 100 человек. И, если на первом этаже стоять было попросту неудобно (особенно в зимних шапках), то на втором стоять при движении категорически запрещалось из-за высокого расположения центра тяжести машины. По Москве ходили жуткие (правда неподтвержденные документально) слухи о катастрофах с опрокидыванием ЯТБ-3 и огромном количестве жертв.

По одной из городских легенд, эти троллейбусы были сняты с маршрутов после того, как Сталин по пути на Ближнюю дачу пристроился на своем "паккарде" в хвост ЯТБ-3 и увидел, как тот раскачивается из стороны в сторону при движении. На самом деле трасса, по которой Сталина возили в Кунцево, нигде не пересекалась с маршрутами "двухэтажников".

В соответствии с утвержденным в 1936 году генеральным планом реконструкции Москвы была расширена Тверская улица. На снимке: Тверская улица до реконструкции, 1930 год. Фото: ИТАР-ТАСС

Последние два ЯТБ-3 ездили по городу до 1953 года, после чего их тихо списали в утиль. "Даблдекеры" оказались несовместимыми с напряженными условиями работы московского общественного транспорта и на смену им через несколько лет пришли привычные нам сочлененные автобусы и троллейбусы. Хрущев, несмотря на неудачу с ЯТБ-3, оказался большим любителем двухэтажного транспорта и, уже став Генеральным секретарем, попытался пустить по московским улицам закупленные в ГДР "английские" автобусы, но это уже совсем другая история.

Алексей Байков