Сергей Собянин: предпринимательские классы открыты в 214 школах МосквыНовый роман Стивена Кинга, обличающая журналистов книга и история о кризисе семейных отношений. Обозреватель M24.ru Клариса Пульсон рекомендует к прочтению.
Стивен Кинг. "Возрождение"
"Что печально? Жизнь. А что такое жизнь? Журнал. А сколько он стоит? Пятнадцать центов. А у меня только десять. Печально. Что печально? Жизнь..." Это свежайшие печальные ужасы Стивена Кинга, прошлого года изготовления. В обязательной программе – загадочное и сверхъестественное, но больше рассуждений и житейской философии. О предопределенности, желаниях, чудесах, закономерностях и о том, что у всего на этом свете имеется цена. Не такие уж и откровения, правда же.... Однако Кинг умеет создать новую ситуацию, когда даже старые идеи и фантазии зазвучат неожиданно. Главного, как потом выясняется, человека своей жизни Джейми Мортон впервые увидит малышом. Мальчик будет играть во дворе своего дома в солдатики, обернется, когда его накроет чужая тень, и увидит симпатичного незнакомца. Как потом выяснится, это Чарльз Джейкобс – новый священник, которого прислали в к ним в городок. Священник страстно увлечен электричеством и придумывает всякие электрические фокусы. Сначала вполне безобидные. Но вскоре, после трагедии – гибели жены и маленького сына, он откроет электричество совсем иного рода – спасительное и опасное. Со странными, роковыми последствиями его воздействия Джейми столкнется в детстве. Через много лет этот священник-расстрига вернется в его жизнь, тогда-то и станет по-настоящему страшно.
В "Возрождении", как и во всех последних романах Кинга, есть относительно новый для мэтра мотив. Он так или иначе касается старения. Того, как незаметно, но неотвратимо время истончает ткань человеческой жизни, меняет физические ощущения, восприятие. И, судя по всему, нет для Кинга ничего ужаснее этого.
"Когда мы окидываем взглядом прожитую жизнь, нам кажется, что ее течение было закономерным. Каждое событие начинает выглядеть логичным, будто что-то или кто-то заранее расписал все наши поступки (и проступки). Взять хотя бы старика-сквернослова, который, сам того не ведая, предрешил то, чем я стану заниматься целую четверть века. Это провидение или просто случай? Я не знаю. Как я могу знать? Я там даже не был в тот вечер, когда Гектор-Цирюльник отправился искать свою старую гитару "Силвертон". Раньше я бы сказал, что наши жизненные пути определяет случай: сначала произошло одно, затем другое и потому случилось третье. Теперь я знаю: это не так".
Удо Ульфкотте. "Продажные журналисты. Любая правда за ваши деньги"
Кто такой Уго Ульфкотте? Конечно же, профессиональный журналист – это понятно из броского и чрезвычайно определенного названия. Чтобы сразу било наотмашь. Откуда такая информированность? Ходил во власть, был советником правительства федерального канцлера ФРГ Гельмута Коля. Насколько вся информация в книге достоверна? Автор знает правила игры – семнадцать лет проработал в газете "Франкфуртер альгемайне цайтунг", так что готов подтвердить и обосновать с конкретными фактами и именами. Почему закладывает своих, ведь сам же такой – представитель второй древнейшей? Видимо, накипело. Справедливости ради надо заметить, что он не намеревался обнародовать свое документальное расследование до поры до времени. Точнее, собирался оставить распоряжение, что рукопись может быть опубликована только после его смерти. Но, как он объясняет в предисловии, события последних полутора лет заставили его сознательно пойти на скандал. И скандал состоялся по полной программе, когда книга появилась в Германии. Что по сути? Вот названия некоторых глав, которые красноречивее любых объяснений.
- "Как я был "подмазан" нефтяным концерном";
- "Как журналисты оплачивают свои виллы в Тоскане";
- "Мерзкие собутыльники: взгляд изнутри на грязную работу журналистов";
- "Лапша на уши: как обманывают клиентов-рекламодателей";
- "Спираль молчания: о чем не пишут в газетах";
- "Тролли Обамы: "пятая колонна" США";
- "Две трети журналистов продажны";
- "Место преступления – редакция: теневая сторона мира СМИ".
... Ульфкотте пишет про то, что знает точно, – про родные ему немецкие СМИ. Будем считать, все остальные исключительно белые и пушистые.
"Причины исчезновения плюрализма мнений, единого для всех общего медийного продукта и все более крайней односторонности СМИ в освещении событий понятны лишь тому, кто знает, кем и как за кулисами формируются и направляются "информационные потоки". Избегающая света гласности сеть СМИ, лоббистов и политиков до сих пор была хорошо замаскирована. В дальнейших главах мы прольем на нее свет и зададимся вопросом: "Кто, где и на кого оказывает влияние?" Но прежде всего: "Кто, кого, за что и для чего "подмазывает", подкупает? И как нами, простыми гражданами, манипулируют посредством СМИ?" Пойдемте же, как детективы, так сказать, по следу. Поверьте, будет очень интересно".
Дэвид Николс. "Мы"
Он – ученый, биохимик, привыкший к спокойной сосредоточенной работе. Она – художница, экстравагантная фантазерка с богемными привычками. Сыну скоро в колледж, его конфликты с предками вполне обычные – непонимание, раздражение, но все без экстрима. Это экспозиция. Дальше начинаются сюрпризы. Женщины с возрастом становятся более уязвимыми и чаще превращаются в – как бы сформулировать помягче – жертв мужского эгоизма. Традиционно сильная половина человечества чаще позволяет себе поддаваться искушению обновить жизнь за счет слабого пола. Дэвид Николс перевернул привычную ситуацию. Его 54-летний герой как раз вполне доволен и женой, и браком, и сыном, и вообще тем, как все сложилось. Однажды ночью благоверная заявила, что хочет развестись. Просто так, на ровном месте. Удивленный муж предложил разбежаться не сразу, а после совместного путешествия по Европе.
Роман – хроника вояжа. Не зря же говорят, что лучше всего люди узнают друг друга именно в дороге. Даже после многих лет совместной жизни. Финал бодрый. "Мы" – типичный женский роман. Написанный мужчиной. Еще лет десять назад это было в диковинку. Зато в начале нулевых такое происходит все чаще, видимо, сильный пол тоже заинтересовался нюансами семейных отношений. И это, наверное, хорошо: как минимум знак того, что семья как общественный институт все-таки может выдержат испытание прогрессом. В книге подобные мысли запрятаны глубоко-глубоко. На поверхности – занятная и психологически мотивированная история кризиса взрослых отношений.
"В одной популярной песенке поется, что если ты кого-то любишь, то должен отпустить его на волю. Ерунда какая-то. Если ты кого-то любишь, то приковываешь его к себе тяжелыми железными цепями".
