Выставка "Другая столица": путеводитель по современному искусству Питера

68 художников из Петербурга привезли свои работы на выставку "Другая столица" в Музей Москвы. Мы пообщались с кураторами и художниками выставки и составили большой путеводитель по главным экспонатам коллекции смелого и оригинального совриска из города на Неве.

Открытие выставки. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

В программе экспозиции – плакаты, критикующие повседневность, видеоинсталляция с участием певца из церковного хора, мозаики из кафеля для ванной и скульптуры, которые до выставки украшали стены подъезда. Все это складывается в подробную, но слегка хаотичную карту современного арт-Петербурга с его художественными направлениями и творческими группировками. Работы для выставки выбирали два куратора: Евгения Кокиздзе из Музея Москвы и Олеся Туркина из Русского музея.

Петр Швецов

Работа Петра Швецова. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Петр Швецов работает с традицией, которая в Петербурге более сильна, чем в Москве. Попытка вытащить традицию на площадку современности, чтобы обсудить еще раз, очень характерна для питерских художников. В данном случае мы говорим о традиции экспрессионистской живописи. Это легкая свободная манера, но в то же время в работах Швецова есть столкновение. Есть некий сюжет (болото), и есть живописная система, которая живет сама по себе. С одной стороны,живопись создает это болото, а с другой – она такая интересная, такая бурлящая, живая, и делает само болото неважным. Это как в опере – не так важны слова, как баритон, который их исполняет".

Керим Рагимов

Работа Керима Рагимова. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Живопись здесь берет на себя функцию свидетеля, пересказчика. Она сближена с фотодокументом, художник пользуется лишь фотографией. Рагимов использует максимально нейтральное письмо, которое напоминает гиперреализм, и сюжет, который является знаком времени. Люди, которые фотографировались с Че Геварой, не думали, как жалко и беспомощно они будут выглядеть, целясь в мертвого человека из своих ружей. Здесь драматизм создает сюжет. У Шевцова сюжет без драматизма, но он обретает его с помощью технинки, а здесь – техника нейтральная, но картина заставляет бурлить и негодовать, потому что мы видим ситуацию. Конечно, тут есть и традиция, потому что убитый Че Гевара воспринимается как распятый Иисус Христос. Абсолютно древний мотив".

Владимир Козин

Арт-объект Владимира Козина. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Это арт-объект, мясорубка, сделанная из шинной резины. Засчет того что материал один, художник не делает разницы между механизмом и тем, что он производит. С одной стороны, мясорубка – память эпохи, с другой – ее критика. Ведь переработанный материал теряет свою первоначальную структуру и приобретает другую. Сейчас мы знаем, что фарши покупать в магазинах нельзя, потому что там перемолото неизвестно что. И чем больше пластика и синтетических материалов будет в нашей жизни, тем эта тема будет острее".

Владимир Козин на фоне инсталляции с клетками для птиц. Фото: M24.ru/Владимир Яроцкий

Владимир Козин, художник:
"Это аллегорическая работа. Сейчас идеи полета перестали быть актуальными. У нас летает президент со стерхами, летают космонавты, и хочется наооборот побыть мелкой тварью, например, канарейкой или почувствовать себя страусом. Временами скворцом и дятлом. Я захотел сделать серию интерактивных работ. Через эти работы ощущается другое время. В прошлом хотелось куда-то улететь, что-то преодолеть, достичь, а в наше время хочется зарыться спрятаться, ничего не видеть и не слышать".

Татьяна Ахметгалиева

Вышивка Татьяны Ахметгалиевой. Фото: M24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Создание историй художница материализует в переплетении нитей вышивки. Помимо декоративных элементов здесь есть точное попадание в стилистику нынешних медиа. Здесь много акриловых красок, все ярко, как в телевизоре. Вы видите едва ли не расчлененнные путающиеся сюжеты, которые могут выглядеть красиво, но распутать их невозможно".

Вадим Комиссаров

Картина Вадима Комиссарова. Фото: M24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Работа говорит "не убий", потому что сама представляет нечто опасное – она сделана из обломков стекла. Мы специально повесили ее напротив телевизоров, пытались срифмовать и добавить забавности, яркости этой композиции. Все таки информация СМИ может внушить людям неправильные идеи, вызвать депрессию, вдохновить на убийство".

Иван Тузов

Мозаика Ивана Тузова. Фото: M24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Автор делает мозаики из обычного кафеля, который лежит у нас в ванной. Это некая опасность, которая зарифмована в повседневности. Повседневность обычно ассоциируется с избавлением от опасности. В работах художника она выражается через привычный кафель, домашнюю атмосферу. Пародоксальность состоит в том, что через нестрашные материалы он выражает страшные вещи".

Александр Шишкин-Хокусай

Работа Александра Шишкина-Хокусая. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Шишкин-Хокусай – так автора зовут в среде современного искусства. Вообще это знаменитый театральный художник Александр Шишкин, автор многих балетных постановок, например "Весна Священная". Но мы представляем его как художника. Эта работа – встреча двух отбойных молотков, один из которых статичен. Это некий спор, формальное противопоставление статичного изображения, которое мы можем пощупать, и ненастоящего медиаобраза. Это очень опасная вещь".

Александр Шишкин-Хокусай, художник:
"Я хочу поженить театр с современным искусством, и они успешно двигаются навстречу друг другу. Здесь мои сложившиеся работы, поэтому открытий я не ощущаю"

Юрий Никифоров и Илья Гапонов, группировка "Паразит"

Скульптура Юрия Никифорова. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Это история про художников, которые обходятся мелочью, простыми материалами и работают без оглядки на то, выставляют ли их музеи или их работы будут висеть в подъезде. Например, в подъезде на Пушкинской, 10. Там живет Юрий Никифоров, автор работы Freedom. Он берет старые листы металла, натяжную проволоку, резину для крепления багажа в машине. Здесь части резины зацепляются друга за друга и ассоциируются с цепью. И слово "свобода", написанное на картине, выражается еще сильнее".

Картина Ильи Гапонова. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

"Если Никифоров классик, то Илья Гапонов – молодой художник. Его тема – тоже аскетичность, простые материалы. В то же время картина наполнена драматическим содержанием. На ней изображена терриконовая долина. На месте шахт обычно оказывается огромное количество руды, которая, будучи сброшена на землю, не дает расти ничему живому. Места, где много шахт там обычно очень черные и слегка напоминают ад".

Маша Ша

Маша Ша на фоне своих работ. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Очень трепетная, женская, волнующая лично меня стратегия искусства. Эти работы очень сложно показывать на выставке, потому что они созданы на папиросной бумаге. Это проявление свободы художественного жеста, которое входит в противоречие с такими понятиями, как рама или холст. Мы крепим работы прямо к стене, помещаем под стекло. В своей мастерской Маша обычно показывает картины прямо на полу. Мы хотели приблизиться к такой форме экспозиции, чтобы зритель почувствовал себя в мастерской художника".

Маша Ша, художник:
"Мне нравится хрупкая, старая бумага. Я всегда работаю с рулоном и потом отрываю готовую картину. Я выбираю бумагу по тактильным качествам, а не по тому, как долго она будет жить. Если говорить о смысле работ, важно сказать, что я не планирую что-то заранее, я просто начинаю рисовать. Это свобода. Я начинаю рисовать и просто иду за линией. Это желание приблизиться к некой свободе. Основные темы - это человек, и человек борющийся, конфликтующий с каким-то авторитетом".

Иван Говорков

Иван Говорков на фоне своей работы. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Автор писал работу три дня подряд прямо на выставке. Идея такова, что когда человек самовыражается, то забывает о себе. Например, писатель не может человек сказать себе: "Я напишу ровно две с половиной страницы текста". Эту забавную ситуацию Иван доводит до края. Самое приятное, что в этой работе вы начинаете угадывать разные образы. Например, профиль или обнаженную натуру, а потом понимаете, что это не то. Что это придумывает ваш глаз, который не может освободиться. Иван Говорков принадлежит к поколению художников, которое писало очень много натурщиц. Может, это он не может освободиться".

Иван Говорков, художник:
"Работа совершенно не закончена и не будет закончена никогда. Человек проживает за жизнь четыре стадии: дитятя, верблюд, лев – и единицы снова достигают состояния дитяти. Вы помните себя в детстве? Подходите к стене и что-то рисуете. Потом мама будет делать ремонт. Та же ситуация здесь. Все работы сделаны, закончены, их можно продать, а мой тяжкий трехдневный труд мы закатаем валиком в последний день выставки. Главное здесь – процессуальность, никакой цели, никакой передачи мысли. Я с 10 лет рисовал на пляже девушек, а папа стоял за мной и собирал мировую славу. Поэтому что бы ты не рисовал везде проявляются антропоморфные формы, в основном женские. От этого невозможно избавиться. А если вы усмотрите здесь что нибудь эротическое, то все претензии к вам. Это ваше сознание делает вещь таковой, я ничего такого не рисовал. Во время монтажа выставки электрики мне говорили: “Ого, ничего себе, сейчас закроют выставку”.

Стас Багс

Стас Багс на фоне инсталляции. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Стас Багс, художник:
"Эти сердца – часть тотальной инсталляции, которая располагалась на двух этажах. Сердца двигаются, там установлены 12-вольтовые моторы, которые используются в автомобилях и рычаг. О смысле работы я стараюсь никогда не говорить, пусть зритель сам решает. Это должно быть его мнение, а не придуманный текст и натянутая история".

Александр Морозов

Инсталляция Александра Морозова. Фото: m24.ru/Евгения Смолянская

Александр Морозов, художник:
"Это венецианские острова, которые превращены в некий тоталитарный лагерь. Смысл работы в том, что она с русской идеей, русской колонизацией, утопией. Она ставит вопросы обществу, в котором мы живем. Это модель, которая экономически может быть целесообразна, но она абсолютно тоталитарна. Я выбрал Венецию, потому что это очень утопичное место и мне показалось, что есть связь между городом, который уходит на дно, и русской цивилизацией что с нами происходит, какие у нас перспективы. Но здесь есть и некая ирония. Важной частью работы становятся различные устройства и девайсы. Например, устройство безумного ученого Вильгельма Райха, которое с помощью аргонной энергии управляет социальным бессознательным. Оно работает с психологической энергией общества и как наши медиа, управляют сознанием".

Григорий Ющенко

Картина Григория Ющенко. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Он всегда очень критичен, полемичен. Можно сказать, что здесь мы видим его самые мягкие работы. Картины показывают ограниченность и безысходность бытовых ситуаций. Тупость и убожество повседневной жизни тоже является темой современного искусства. Стилистика работ блика к плакату, некоторые темы лучше всего выражаются именно так. Он рисует свои работы на газетах, и нам было немножко стремно вешать работы, поэтому мы пригласили художника, чтобы он сделал все сам. Мы боялись, что мы можем их повредить и не знаем как реставрировать".

Дмитрий Лурье

Видеоинсталляция Дмитрий Лурье. Фото: m24.ru/Евгения Смолянская

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Одна из жемчужин нашей выставки. Видеоинсталляция "Обращение" представляет собой церковный псалом, который поет человек, который работает в хоре. Художник попросил исполнителя спеть все голоса четырехголосного псалма. Каждая плазма поет разную арию. Вы стоите в середине комнаты и слышите многоголосье, которое соединяется в вашей голове. Это псалом, говорящий о том, что человек должен вернуться в объятия своего отца, он исполняется при обращении в монашество. Певец обнажен по пояс. Здесь речь идет о теле как о музыкальном инструменте – демонстрируются легкие".

Сергей Денисов

Инсталляция Сергея Денисова. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Инсталляция посвящена живописи, это распространенный прием. Черный дождь – достаточно депрессивное событие. Он может напоминать нефть, может запачкать или даже убить".

Иван Дрозд и Ирина Плющ, группа “Непокоренные”

Иван Дрозд и его скульптуры. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Художники предложили свою интерпретацию классики. Больше всего арт-объекты напоминают коробки, в которых перевозят античные бюсты. Это такой зародыш, прообраз античной традиции, человеческого торса. С одной стороны он смыт, растворен какими-то потоками иной материи".

Иван Дрозд, художник:
"Лет шесть назад я был в Берлине, это была моя первая полномасштабная поздка в Европу, я там жил полтора месяца. Я ходил по музеям. Берлинский исторический музей напичкан античными торсами. В тот момент это мне понравилось эстетически. Потом возникла тема пустоты. Когда вещи куда-то переезжают, остается ли в них после переезда что-то, или мы перевозим просто формообразующие конструкции, в которых ничего нет? Так появилась идея сделать анатомические ящики для скульптур. Мы догадываемся, что там могут быть античные торсы. Есть ли они там или нет, мы не знаем. Также есть момент очищения, эта черная масса. Мы не понимаем, то ли коробка вырывается из нее, и это движение влево, то ли масса сливается с коробкой. Скульптуры три - это число мне близко, плюс оно имеет мифологию. Проект посвящен истории искусств, ее движению. Поднимается вопрос о том, что мы ценим из истории искусств".

Александр Флоренский

Стенд с работами Александра Флоренского. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки:
"Художники, которые входили в группу "Митьки", актуальны до сих пор. В частности, Александр Флоренский и его серия "Мои любимые картины". Такая интересная игра, он перерисовывает Делакруа, Тициана, Брюллова. Художник не старается сделать так, чтобы это было особенно точным. Забавно, да? Есть некое ученическое стремление подражать и воспроизвести шедевр, и есть некая ситуация, когда мэтр и известный художник позволяет себе собственный пересказ, который не лишен обаяния. Хотя, конечно, это никакой не Тициан, но все равно мы любим эту вещь за то, что нам сказали об этом хриплым голосом и нетвердой рукой".

Андрей Горбунов

Видеоинсталляция Андрея Горбунова. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

Евгения Кикодзе, куратор выставки: "What is your name", - говорит страшная голова. Эта видеоинсталляция - традиция рейв-культуры. Первые рейв-пати проходили как раз в Питере, и в Москву привезли первую вечеринку "Гагарин-пати" именно оттуда. Эта молодежная культура часто использует страшилки. Художник показывает антиикону, почти сатанинский образ. Похожие образы используются у AC/DC и вообще у металлистов. Но они нестрашные. На этой выставке есть вещи пострашнее".

Иван Говорков и Елена Губанова

Инсталляция Ивана Говоркова и Елены Губановой. Фото: m24.ru/Евгения Смолянская

Иван Говорков, художник:
"Почему инсталляция называется “Даная”? Это известный сюжет – его создавали и Рембрант, и многие другие. Если посмотреть на работу, можно увидеть Данаю: ее локоток, голову, ногу. Кто помнит рембрантовскую Данаю, знает, что, когда падает свет на любую часть тела, она реагирует. В отличие от Рембранта (там реагирует только одно место), у нас реагирует все. И когда свет падает на зеркало, оно съеживается, то есть принимает на себя этот божественный свет. У работы есть и вторая трактовка, вариант более мудрый с точки зрения физики и современной науки. Вы должны физически ощутить давление света. Все продумано: и давление луча, и его движение. Все с научной точки зрения имеет ответ".

Елена Губанова, художник, супруга Ивана Говоркова: "У нас с Иваном союз земли и воды, мужского и женского. Его Даная очень чувственная, эротическая, у меня более космическая. Мой папа астроном, доктор наук, это постоянно проявляется в моем творчестве. Поэтому часть работы космическая, а часть посвящена изучению истории искусств. Оплодтворяющей силой Данаи у нас становится свет, а не золотой доджь, как в мифологии. Меня всегда интересовало, как прикосновение света физически меняет объект, какая у него сила".

Комментарий

Искусствовед Маша Новикова о том, почему в Питере выставки "Другая столица" не было бы:

Маша Новикова. Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий

"Довольно разношерстная получилась экспозиция, такой срез всех, кто жив и работает как художник. Эта выставка стилистически неоднородная для Петербурга. Учитывая мое искусствоведческое воспитание в Академии художеств и в Новой академии изящных искусств, эта разнородность меня немножко напрягает.

Если мы говорим о Петербурге как о чудесном европейском городе, то эта выставка является московским продуктом петербургского искусства, а не петербургским проектом.

С точки зрения архитектуры Москва - шикарный город, но тут есть Кремль, небоскребы, купеческая Москва. В Петербурге такого нет. Это выставка показывает очень московское отношение. Экспозицию наполовину составляли петербуржцы, но если бы выставка была Петербурге, то было бы иначе. Выставка нужна москвичам, чтобы показать, какое искусство есть в другой столице".

Екатерина Кадушкина