Сергей Собянин: Москва и Минск будут развивать сотрудничество в разных сферах17 июля 1975 года на орбите произошла стыковка советского корабля "Союз-19" и американского "Аполлона". В историю она вошла как "рукопожатие в космосе". А спустя три часа состоялось и настоящее рукопожатие командиров кораблей Алексея Леонова и Томаса Стаффорда. В честь годовщины этого события портал Москва 24 попросил космонавтов рассказать о своем пути к звездам.
Запуск ракеты-носителя "Союз-ФГ" с кораблем "Союз МС-09" на Байконуре. Фото: ТАСС/Zuma/Joel Kowsky
Подготовка к отряду
Для большинства космонавтов полет – это сродни победы спортсмена на Олимпиаде. Далеко не все к ней приходят, да и случиться это может всего один или два раза в жизни. Для начала, чтобы просто попасть в отряд космонавтов, нужно соответствовать огромному количеству требований. Есть профессиональные: кандидат должен иметь высшее образование по инженерным или летным специальностям. А есть и чисто физические: при весе более 90 кг космос для вас пока не доступен. Но попасть в отряд – это только начало пути.
Летчик-космонавт, герой России Сергей Волков: "Нужны долгие годы подготовки и работы, зачастую связанной с риском, необходима самодисциплина и большое количество ограничений. Подготовка к полугодовому полету занимает два года. А чтобы дойти до первого полета, приходится тренироваться по восемь, по десять, по четырнадцать лет. Можно представить, сколько за этим стоит упорства, труда, конкуренции. Многие ведь хотят полететь, в отряде не три человека".
Летчик-космонавт, герой России Михаил Корниенко: "Я к своему первому полету 13 лет шел. И все эти 13 лет я семью не видел – только тренировки и командировки. На самолете чуть не убился, на мне "выживаний" одних, как блох на Полкане. Если прыжки с парашютом, – то это не просто прыжки – с четырех тысяч километров летишь, и во время полета нужно задачу решать. Или забрасывают тебя в лесисто-болотистую местность, где нужно двое суток без еды при морозе в 30 градусов высидеть. Увидели, как награждают – кажется, что это легко и просто. А это все ты прошел за 13 лет, а потом еще полет, который сам по себе здоровья не добавляет, да и рискуем мы все равно. Все это остается за кадром, хотелось бы, чтобы люди знали, что не зря все эти звезды даются, не просто так".
Перед полетом
Летчики космонавты, участники программы совместного экспериментального пилотируемого полета советского космического корабля «Союз-19» и американского космического корабля «Аполлон» Алексей Леонов (слева) и Валерий Кубасов. Фото: ТАСС/Альберт Пушкарев
Все предшествующие полету испытания пройдены. Вы – в составе следующей экспедиции на МКС. На завтра назначен старт. Но перед вылетом есть несколько неписаных традиций, которые космонавты стараются соблюдать.
Сергей Волков: "Например, перед отъездом мы завтракаем в Звездном городке, куда приглашают семью и друзей, небольшое собрание буквально на 20 человек. Сегодня все стало не так символично, потому что раньше это был завтрак, после которого семья уже прощалась со своим отцом, мужем. Сейчас появилась возможность приехать на Байконур, посмотреть на старт, окончательное прощание происходит уже там, но эта традиция осталась".
Есть еще несколько неписаных правил, которые космонавты стараются соблюдать. Многие перед полетом обязательно бреются и стригутся. Уже непосредственно перед стартом экипаж оставляет на дверях комнат, где они проживали на Байконуре, свои подписи. Кроме того, в последние годы многие получают благословение батюшки, иногда и без оглядки на вероисповедание. Но самой известной традицией, конечно, является просмотр кинофильма "Белое солнце пустыни".
Летчик-космонавт, герой России, Андрей Борисенко: "Просмотр "Белого солнца пустыни" – это неписаный закон, который существует очень долго, и который не нарушает ни один экипаж. Даже наши зарубежные коллеги с удовольствием его смотрят, фильм продублирован на английском языке. Многие знают его буквально наизусть. Как-то устраивали соревнования на знание картины со съемочной группой "Белое солнце пустыни", космонавты победили.
Традиция очень устойчивая. В истории еще советской космонавтики был случай, когда экипаж перед полетом не посмотрел фильм. Это был единственный случай, когда пилотируемый старт был аварийным, но экипаж благодаря своему мастерству, навыкам наземного персонала и надежности техники остался жив, здоров. В дальнейшем каждый из космонавтов выполнил свой полет, правда, уже в составе других экипажей. Я думаю, после этого случая ни один экипаж не рискнет не посмотреть "Белое солнце пустыни".
Взлет
Запуск ракеты-носителя "Союз-ФГ" с кораблем "Союз МС-09" на Байконуре. Фото: ТАСС/Zuma/Joel Kowsky
И вот вы уже в ракете, которая стоит, готовая к старту. Сам корабль, где находятся космонавты, занимает не больше четверти от всей ракеты, все остальное – это гигантские топливные баки и двигатели. Если очень сильно упрощать – экипаж корабля сидит на огромной бочке с горючим.
Михаил Корниенко: "Перед стартом нам уже не до традиций, там ты, как загнанная лошадь, мечтаешь скорее улететь. Первые полтора часа заняты работой – проверка систем корабля, герметичности, связи с Землей. И полчаса у нас есть на релакс, с Земли ставят музыку, которую мы заранее заказываем, сидим, отдыхаем. Конечно, это ощущается, что под тобой – махина топлива. Я лично не очень волнуюсь, потому что есть надежная система аварийного спасения, которая работает и на стартовом столе, и в космосе".
Космонавт, герой России Павел Виноградов: "Волнение присутствует, но другого плана. Хочется задачу выполнить без ошибок, потому что понимаешь, что за этим стоит труд десятков тысяч человек. Минут за 20 до старта у тебя в ушах музыка играет, а в голове остается работа, отдохнуть там не получится".
Забавный факт: при запуске двигателей используется обычная деревянная крестовина с прикрепленной на нее пиротехнической шашкой. Именно от нее воспламеняется горючая смесь, которая подается из баков в камеры сгорания. Кажется, что это пережиток прошлого, но эта простейшая система показала свою абсолютную надежность и используется уже десятилетия.
На орбите
Взлет состоялся, корабль вышел на орбиту и пристыковался к Международной космической станции. Обычно космонавты проводят здесь от полугода до года, после чего их сменяет уже новая экспедиция. Все время плотно расписано: ремонт и обновление станции, проведение экспериментов. Естественно, находиться несколько месяцев в небольшом, замкнутом пространстве без возможности выбраться – довольно тяжело.
Полет орбитального научно-исследовательского комплекса "Салют-7", "Союз Т-11", "Союз Т-12". Выход в открытый космос космонавта Леонида Кизима. Фото космонавта Владимира Соловьева/ТАСС
Михаил Корниенко: "Мне категорически не хватало земли, леса, глазу не на чем отдохнуть, зелени не хватало. Попросил психологов, чтобы прислали картинки из календаря с видами природы. Я их потом развесил по модулю, уже как-то полегче стало. Воды не хватает, под душ очень хочется или в бассейн. Есть полотенца влажные, с особой пропиткой на травах, – очень гигиенично, но хочется нормального душа. Еще на "Салюте" пробовали его установить, но процедура эта очень энергозатратная. Кабину нужно было собирать полдня, потом убирать полдня, чтобы полчасика побарахтаться. Идея хорошая, но места мало и нужны другие технические решения".
Специфические условия на орбите дают о себе знать. К примеру, если закрыть глаза – периодически будут возникать небольшие вспышки. Все дело в солнечном излучении, которое содержит в себе большое количество тяжелых частиц. Большая их часть задерживается магнитным полем Земли и атмосферой, но космонавты лишены этой защиты. Поэтому, когда такая тяжелая частица попадает на сетчатку глаза – возникает небольшая вспышка. Особенно это заметно во время солнечной активности.
Михаил Корниенко: "На выбросы каждый космонавт попадал, если по полгода летать. Приходится на станции место искать, где больше аппаратуры расположено, которая может погасить хотя бы в первом приближении излучение".
Часто космонавты говорят и о нехватке общения с близкими.
Сергей Волков: "Даже когда на работу ходишь – видишься с ними, а здесь – не выйдет. Можно позвонить, конечно, хоть каждый день, если есть время. Раз в неделю предусмотрена видеоконференция, ну и электронная почта почти не лимитирована. Сейчас полной изоляции нет, как это было, когда летали на "Салютах", на "Мире". Тогда очень ограниченный круг людей мог с тобой общаться. Сейчас круг значительно шире, возможностей значительно больше, и с психологической точки зрения полеты стали более комфортные".
Орбитальный комплекс "Салют-7" - "Союз Т-5" в полете. Фото: ТАСС
Есть моменты, которые запоминаются надолго. Чаще всего говорят о виде Земли с орбиты.
Павел Виноградов: "Тривиально, но больше всего запоминается Земля. Я почти все свободное время, а его совсем немного, на планету смотрел. Ее начинаешь видеть по-другому, чувствовать и в какой-то момент понимаешь, что это не просто глыба в космосе, а почти живой организм. Как огонь не может быть одинаковым, так же и Земля, каждую минуту, каждый час она разная, но всегда очень красивая".
Летчик-космонавт, герой России, Олег Новицкий: "Планета яркая, чистая вся, даже несмотря на катаклизмы. Любой материк по-особому выглядит, своими красками играет, любой горный массив, водная гладь всегда завораживают".
И, конечно, выходы в открытый космос. Здесь нужно заметить, что они совершаются далеко не в каждый полет. Есть космонавты, которые побывали на орбите три-четыре раза и так и не покидали станции, поэтому иногда это воспринимается как настоящая награда.
Павел Виноградов: "Наверное, это можно с подъемом на Эверест сравнить. Несколько часов опасной и очень тяжелой работы, а отдохнуть некогда. Единственный момент – во время выхода за нами очень строго смотрит медицинская группа, отслеживает дыхание, давление и прочее. Они имеют абсолютный приоритет, выше – только руководитель полетов.
И иногда бывает, говорят: "Так, ребята, все, остановились, пять минут отдыха". В эти моменты можно и на звезды посмотреть, и на Землю. А когда возвращаешься на станцию и понимаешь, что работу сделал успешно, задачу выполнил, тогда, конечно, очень радостно. Это ведь вершина нашей работы, как высший пилотаж у летчиков".
Внештатные
Запуск ракеты-носителя "Союз-ФГ" с кораблем "Союз МС-09" на Байконуре. Фото: ТАСС/Сергей Савостьянов
Не всегда запоминающиеся ситуации бывают приятными. И МКС, и корабли, летающие к ней – технически очень сложные системы, и периодически возникают сбои.
Олег Новицкий: "Внештатные ситуации бывают разные. Что-то предполагают специалисты, конструкторы, экипаж к этому готовится. В первом полете запомнилось, что несколько раз за ночь срабатывали датчики дыма. Просыпаешься ночью, начинаешь работать как при пожаре, хотя ни дыма, ни пламени, ничего не видно. Да, тревожно, но расслабляться нельзя, нужно отрабатывать процедуру полностью, и на каком-то этапе Земля говорит: "Отбой, это ложное срабатывание". Не всегда это происходит на станции, иногда подводит и транспорт".
Михаил Корниенко: "Грузовик рванул, не долетел до нас, неприятная очень ситуация. Оборудование сгорело, конфеты, сладкое, подарки от семьи. Сначала наш грузовик "Прогресс", а через две недели – американский Dragon. Второй почти подошел и у нас на глазах взорвался!"
Павел Виноградов: "Случалась, к примеру, неприятная ситуация с Лукой Пармитано. Когда был на выходе в открытом космосе, скафандр сломался, и вода из системы охлаждения внутрь пошла. Ситуация и комичная, и трагичная, человек ведь мог в космосе утонуть. Но экипаж блестяще отработал, справились. Еще утечка аммиака была в американском сегменте из системы охлаждения, пришлось очень много работать, чтобы справиться. Такое не каждую неделю происходит, конечно, но надо понимать, что космос – это абсолютно враждебная среда для человека, и любая мелочь может привести к катастрофе".
После полета
Советские космонавты Валерий Викторович Рюмин и Владимир Афанасьевич Ляхов после приземления. Они провели в космосе 175 суток. Фото: ТАСС/Альберт Пушкарев
Работа на станции подошла к концу и время возвращаться. Главная сложность для человека на орбите – отсутствие гравитации. Все системы нашего организма привыкли работать в условиях земного притяжения.
На заре космонавтики у ученых были обоснованные сомнения в том, что живой организм вообще способен выжить в отсутствии гравитации, поэтому первыми в космос отправляли животных. Выяснилось, что находиться в невесомости возможно, но это ведет к изменениям в организме. После долгого пребывания на орбите вас ждет немало неприятных моментов.
Михаил Корниенко: "Вестибулярные расстройства после посадки, головой повертишь – кружится все. Гравитация начинает действовать на суставы, когда начинаешь ходить по земле они припухают, болят. Позвоночник беспокоит, мы на орбите подрастаем сантиметра на три, потом на земле все это в компрессию уходит, побаливает. Ходить первое время трудно, поэтому на орбите надо спортом заниматься. Наших первых космонавтов, которые летали по две недели, выносили на носилках. А я год летал, но своими ногами шел, хоть и с трудом".
Для того, чтобы избежать влияния невесомости, на МКС установлены несколько тренажеров, и космонавты обязаны каждый день уделять тренировкам немало времени, чтобы держать мышцы в тонусе. Но полностью избежать влияния невесомости не удастся. Особенно тяжело это воспринимается после первого полета.
Сергей Волков: "На орбите думал, что бегаю, выполняю рекомендации врачей, прилечу и мне будет легче. Но нет, после полета действительно тяжело ходить, особенно первые двое суток, когда нужно концентрироваться, чтобы идти прямо. Отвыкаешь от гравитации и тяжело что-то поднимать. Ну и мышечный корсет все равно ослабевает. Даже когда чувствуешь себя хорошо, можешь неосознанно нанести себе вред. Ты-то думаешь, что уже такой же, как был до полета, поднял тяжесть, которую раньше с легкостью переносил, а еще рано, и опять заново восстанавливаться".
Все мы люди
Фото: ТАСС/Zuma/NASA
Ни для кого не секрет, что космонавт – это элитная и очень редкая профессия, вершина карьеры. И часто мы видим лишь парадную сторону: взлеты, приземления, награждения. Но упускаем то, что каждый конкретный человек ради трех-четырех полетов тратит самые яркие и продуктивные годы жизни на тяжелую и изматывающую подготовку. Отдает десять лет, чтобы попасть в отряд. Два года – на подготовку, полгода – на полет и полгода – на адаптацию. Три полета – и еще десять лет прошло.
Павел Виноградов: "Надо понимать, что на всех этапах подготовки нас жутко контролируют медработники. Подхватил насморк – сняли с подготовки, не дай бог заболел – сняли и отправили на обследование. Тяжело морально, тяжело физически, много примеров, когда люди не выдерживают, срываются, уходят. Это сродни олимпийской сборной, где ты должен каждый день выкладываться на 100% и не промахнуться ни разу".
Илья Русаков
