Защита от эмоций: нужно ли беречь детей от сильных переживаний

Каждый родитель в меру своих представлений о жизни старается защитить ребенка от опасностей, которые встают на пути маленького человека. Не перебарщиваем ли мы в своем желании уберечь, рассуждает журналист и мама четверых детей Анна Кудрявская-Панина.

Фото: depositphotos/muro

Для чего нужны родители? Среди сотни ответов на этот вопрос есть и такой: чтобы уберечь, защитить. От чего? Ну очевидно же: от всего плохого, опасного, травмирующего.

У меня есть стойкое ощущение, что мы (даже опытные родители, я тоже никакое не исключение) очень часто не можем провести правильную грань между действительно или потенциально опасным и опытом – тяжелым, но необходимым.

Вы замечали, как по-разному ведут себя родители малышей на детской площадке? Кто-то ни на шаг не отходит от детеныша, держа за воротник и не просто страхуя, а везде помогая, а иногда и просто переставляя малыша с места на место, поднимая на горку и держа за руку, пока он катится с нее. Другие просто рядом, но позволяют ребенку действовать самому, сдерживая внутреннюю тревогу, будучи всегда готовыми подхватить, если что. Третьи вообще особо не парятся и зависают в телефоне, пока ребенок, предоставленный сам себе, набивает шишки и набирает опыт. И они – люди с разным подходом к воспитанию – друг друга не понимают, а часто и не одобряют методы коллег по родительскому цеху.

Но на детской площадке детей оберегают по большей части от физических травм. А что насчет эмоций? От каких переживаний стоит уберегать ребенка и стоит ли вообще это делать?

Фото: depositphotos/choreograph

В этом – психологическом – смысле родители делятся на точно такие же группы. И точно так же одни не понимают других.

Я помню, как сильно удивилась, узнав, что моя близкая подруга не захотела сказать дочери-дошкольнице о смерти бабушки, как девочке говорили, что бабушка в больнице и что-то еще тому подобное. Я не знаю, чем и как закончилась эта история, догадалась ли девочка сама или ей в итоге рассказали правду, но для меня это было открытием из серии: "А что, так можно было?!" Но не в смысле, что я бы тоже так сделала при необходимости, а в том смысле, что мне бы в голову не пришло так поступить. Я ее не осудила. Но я ее не поняла. Просто мы существуем в разных парадигмах. И то, что в ее понимании щадит и уберегает ребенка от тяжелых переживаний, в моем, наоборот, лишает нужного эмоционального опыта и вредит в будущем.

И не только уход близких родственников, но и смерть домашних животных от собаки до хомячка и золотой рыбки. К слову о рыбках: когда моим старшим детям было пять лет и три года, они проявили излишнее рвение и, несмотря на мои объяснения, что аквариумных рыбок достаточно кормить раз в день, высыпали им втихаря весь корм из коробочки. Из лучших, конечно, побуждений. Рыбки, разумеется, этого не пережили. Я не стала прятать от детей мертвые рыбьи тельца, не стала придумывать небылиц. Потому что уверена, что и этот опыт им был необходим. Они горевали и плакали не только из-за гибели рыбок, это было понятно: это был первый опыт, когда их необдуманные действия привели к фатальным последствиям. Я не упрекала их, не обвиняла, они и так все понимали, я горевала вместе с детьми и поддерживала их.

Но смерть и отношение к ней – это отдельная, сложная и почти наглухо табуированная тема в нашем обществе. Многие взрослые гонят от себя любую мысль о смерти, у нас не сложилась (или разрушена) культура уважения смерти как части жизни, как неотменяемой ее части. О ней не принято говорить. Поэтому стоит ли удивляться, что взрослые оберегают от этой темы детей. Если принять такую картину мира, все выглядит более чем логично.

"Белый Бим Черное ухо" – пронзительная книга и такой же фильм моего детства. О жизни и смерти прекрасного "неправильного" пса, о людях – хороших и плохих. Над этими книгой и фильмом невозможно не рыдать. И я читала и рыдала, смотрела и рыдала. Было невыносимо жаль и Бима, и его хозяина. Не хотелось верить, что есть люди, которые могут желать зла беззащитному существу и действовать ему во вред.

Фото: depositphotos/olesiabilkei

Это не история Хатико, над которой зрители тоже плачут. В фильме о псе акита-ину встречающиеся на его пути люди выглядят более чем прилично. Но не всегда они такие и в кино, и в жизни. И потому история Бима – вдвойне жестокая история.

Недавно я узнала, что множество моих ровесников и людей чуть помладше категорически не хотят, чтобы их дети смотрели этот фильм, чтобы пережили их опыт, о котором они вспоминают как о серьезнейшей психотравме. Кто-то даже называет это своим детским кошмаром. Для меня это стало не меньшим открытием, чем история с дочкой подруги и смертью бабушки.

Я только сейчас поняла, что мне жаль, что мои старшие дети не видели этот фильм. Я не то что не против – я хотела бы, чтобы они посмотрели. И, скорее всего, я покажу его своим младшим дочкам, когда они подрастут. И, конечно, они будут рыдать. И это будут хорошие слезы, правильные, нужные. И злость по отношению к человеческому равнодушию, мерзости и подлости тоже правильная.

Это тяжелые, но такие же нужные и правильные эмоции, которые переполняют, когда смотришь фильмы, которые поверяют и проверяют твою человечность, как картины о преступлениях нацистов, которые первым делом приходят в голову.

Как то, что в дополнение и подкрепление к воспитанию сделает детей людьми, не способными на гадкие и подлые поступки вообще и по отношению к беззащитным существам в частности. Людьми, способными защитить слабого, помочь, спасти.

Но важно, чтобы этот опыт ребенок не проживал в одиночку. Я спросила подругу-психолога и маму троих детей, что она думает. Ответ был прост и прекрасен в своей простоте: "Хорошо как раз на таких примерах учиться разделять с другими сильные чувства, говорить о них и переживать их. Услышать, что взрослому тоже больно от того, что происходит. Что ты не один так чувствуешь. Что так можно и нужно. И послушать, что и как про это говорит значимый взрослый. Ну и, обняться и поплакать вместе".

И я вспомнила, что именно так мы с моей теперь уже взрослой дочерью смотрели фильм "Жутко громко и запредельно близко". Плакали вместе, обсуждали, говорили о том, что волновало ее.

Это и правда важно, что ребенок получает опыт и возможность вместе с близким взрослым пережить и справиться с такими сильными и тяжелыми эмоциями. И когда в реальности, а не на экране, он столкнется со смертью, он, конечно, будет горевать. Но он сможет говорить про свои чувства, зная, что мама или папа его не оттолкнут, примут его и его переживания и проживут их вместе с ним.