Праздник к нам приходит: Алла Боголепова – о вере в новогоднее чудо

Колумнист m24.ru Алла Боголепова – о праздничных торжествах, чудесах, подарках, дедушке Морозе и желании почувствовать то самое новогоднее настроение.

Честно говоря, я никогда не любила Новый год. Он всю жизнь был для меня как те бриллианты из анекдота: вроде и елка, и город в огнях, и платье новое – а не радует. Я покорно вешала на дверь венок из еловых веток и какой-то блестящей фигни, рубила салаты, наряжала елку. Я проводила новогоднюю ночь дома, у друзей, в ресторане, на набережной Сены, в лиссабонском кабаке. Одна, вдвоем с мужем, втроем с мужем и котом. С друзьями. С незнакомыми людьми. И каждый раз у меня было три желания. Чтобы это поскорее закончилось, и все вернулись к нормальной жизни. Чтобы люди перестали говорить, что новый год непременно будет лучше старого. И навалять Деду Морозу – потому что кто-то же должен ответить за то, что я такой угрюмый упырь, когда все вокруг веселятся.

Когда мне было четыре, он пугал до колик: огромный, в потертой шубе, а из-под свалявшейся бороды, привязанной прямо к шапке, поблескивают смутно знакомые глаза. Через несколько лет я опознаю в Морозе соседа дядю Колю – не по глазам, а по характерному для дяди Коли запаху коньяка. Еще через несколько пойму связь между коньяком и блеском глаз. И с облегчением скажу себе, восьмилетней: нет никакого Деда Мороза. А это значит, что я больше не куплюсь на обещание "подарка под елочку для хорошей девочки". Не поддамся на вымогательство "напиши дедушке письмо без ошибок". Не стану ждать дедушку 31 декабря, а если припрется, то никакой табуреточки и никаких стишков. Только мрачная морда, только: "Здрасти, дядя Коля". Только хардкор.

Фото: ТАСС/Марина Лысцева

Мое поколение, рожденное в середине 70-х, вообще очень рано узнало, что чудес не бывает. Кто успел побыть октябренком, тот в цирке не смеется: наше детство пришлось на распад СССР, юность – на бешеные 90-е. Какой Дед Мороз, какая "новогодняя сказка"… Растерянные родители были озабочены тем, чтобы нас хоть чем-то накормить и хоть на кого-то выучить в этом новом мире, где все встало с ног на голову. Рано повзрослевшие мы радовались, найдя под елкой новые сапоги – плевать на волшебство, зато я буду королева двора. Опять же, тепло.

Мы были циничные и расчетливые. Ну по крайней мере, хотели такими быть. И к тому времени, когда жизнь более или менее наладилась, когда покупка новых сапог перестала быть Событием года, мы твердо усвоили: нет никакого Деда Мороза. Есть праздничная суета, красные банты на елке, рождественский венок на дверь. Есть экспресс-диеты, распродажи и адские предновогодние пробки. Для особо ностальгирующих – обновленные рецепты оливье с домашним майонезом, мандарины и "Ирония судьбы". И есть специально обученные люди, которые за умеренную плату наденут вышитую шубу и белую бороду, возьмут в руки вами же набитый мешок и станут проделывать с вашими детьми все то, что когда-то условный "дядя коля" проделывал с вами: прочитай стишок, спой песенку, расскажи, была ли ты в этом году хорошей девочкой.

Одну такую девочку я видела буквально на днях. Она покорно забралась на стул, оттарабанила стих про крестьянина, который торжествуя. Взяла подарок, пожала руку Снегурочке и отправилась есть пиццу.

– Разве ты не хочешь узнать, что принес тебе Дед Мороз? – с идиотской улыбкой спросила я, потому что мне было любопытно, что там такое, в большой коробке с бантами.

Девочка посмотрела на меня с жалостью:

– Мне девять лет. Я просила у родителей самокат. Его и купили.

– Но тебе понравилось представление?

– Я бы лучше кино посмотрела, – пожала плечами девочка. – Но родителям важно, чтобы елка, Дед Мороз этот… Типа традиция…

– А как же новогоднее настроение? Волшебство?

– Это типа "Гарри Поттера" каждый день смотреть и по магазинам ходить? Ну нормально, да.

Фото: m24.ru/Александр Авилов

Между нами – тридцать лет разницы. Однако и для нее, и для меня Новый год время не волшебства, но потребления. Время физического, финансового и эмоционального обжорства, которое мы привыкли считать неотъемлемым атрибутом новогодних праздников.

Первый вопрос, который грамотный врач-диетолог задает человеку, страдающему ожирением, звучит так: какие проблемы ты заедаешь? Что заедаем за новогодним столом мы? Усталость от года прошедшего? Страх перед будущим? Несбывшиеся надежды? Недовольство собой?

Я думаю, что прежде всего – неудовлетворенную потребность в чуде, которая живет даже в самом разумном, расчетливом и циничном человеке. Распахнутые глаза, звездное небо, холодок под ложечкой от чувства, что вот-вот случится что-то невероятное. Вот это и есть новогоднее настроение. А не салаты, не подарки и не фильм "Реальная любовь" с песней "Рождество вокруг нас".

Потому что праздник – он тогда праздник, когда не вокруг, а внутри тебя. Когда неважно, что было в году уходящем, и что будет в наступающем. Когда нет записанных на бумажку "новогодних решений" и "итогов года". Праздник – это когда тебе снова двенадцать, и ты не веришь в Деда Мороза. У тебя уже другие герои. И ты веришь в то, что говорят они. Например, "Ждать и надеяться".

Перечитать. Съесть мандаринку. Рассказать ребенку, кто такой граф Монте Кристо. И почувствовать, наконец, Новый год.

Фото: m24.ru/Игорь Иванко