Дважды - в одну реку: в МХТ Чехова вновь играют "Чайку"

Фото: ИТАР-ТАСС

Режиссер Константин Богомолов представил новую версию чеховской "Чайки", обозначив суть происходящего на основной сцене МХТ имени Чехова, как семейно-бытовую драму. Эпатаж в виде визуальных эффектов и нетривиальной манеры игры актеров здесь сведен к минимуму. Спектакль этот лаконичен и тяготеет к классическим формам. Акценты смещены в сторону пристального изучения характеров Аркадиной, Заречной, Треплева, Дорна.

Константин Богомолов. Фото: ИТАР-ТАСС

"Чайку" по Чехову Константин Богомолов представил московскому зрителю в июне 2011 года. Первая инсценировка пьесы публику не то чтобы шокировала – удивила. Как и один из чеховских персонажей – начинающий драматург Константин Треплев - его тезка искал новых театральных форм, стараясь поставить Чехова так, как никто прежде не ставил.

"Когда я брался за "Чайку", то хотел что-то новое сделать с этим текстом. Это вполне естественный азарт, характерный для любого режиссера. Сейчас видишь какие-то глупости, неправильности, плоскости. И ты уходишь от желания создать что-то поразительное, а занимаешься сутью. В этот раз шла более исследовательская работа", - признается режиссер.

Фото: ИТАР-ТАСС

Богомолов резюмирует – его вторая "Чайка" другая. Хотя сохранены некоторые визуальные особенности первой версии. Да и часть актерского состава "мигрировала" во вторую постановку.

"Нет концептуальных трактовок и сложных технических прибамбасов. Может быть, сейчас в большей степени, мы вгрызались в текст, который пытались переосмыслить по-новому. Как и с любым подобным сложным, очень выверенным текстом, эти попытки могут совершаться бесконечное количество раз. У Чехова специфическая эстетика, когда многие вещи "утоплены", как бы спрятаны в глубине. И это вполне естественно, когда ты вырастаешь из древнего костюма и шьешь его себе заново. Новый спектакль – это новый костюм", - добавил режиссер.

По количеству постановок "Чайка" претендует на звание рекордсмена. Константин Богомолов подчеркивает, он бережет себя от частых просмотров различных вариаций пьесы. Но эталоны мастерства все же сформировались – это работы швейцарского режиссера Люка Бонди и поляка Кристиана Люпы.

Фото: ИТАР-ТАСС

К идее восстановления спектакля Богомолов вернулся после того, как были готовы скандально прославившиеся "Идеальный муж" и "Карамазовы".

И вот в марте на сцене вновь блистают Олег Табаков в роли доктора Дорна и его супруга Марина Зудина (Ирина Аркадина). Машу – мрачную девушку в черном, которая волоком тащит свою жизнь – играют Дарья Мороз и Яна Сексте, неудавшуюся актрису Нину заречную – Светлана Колпакова, Софья Лебедева и Роза Хайруллина. На смену Константину Хабенскому, исполнявшему роль средних лет белетриста Тригорина, пришел Игорь Миркурбанов.

"Наверное, кто-то будет вспоминать тот более развлекательный спектакль. Но мне кажется, эта стилистика ближе к самому Чехову. У меня ушло желание понравиться. Я меньше думаю, какое впечатление производит героиня", - рассказала Марина Зудина.

Ее Аркадина холодна и надменна. Много курит, держится прямо, горделиво. Часто одергивает болезненно ранимого сына Треплева, критикует сценическую игру молоденькой Заречной – все, как у Чехова, образы совпали. Но есть и расхождения, задуманные Богомоловым еще в первой версии "Чайки". Герои живут как бы на стыке двух эпох – они по-прежнему запрягают лошадей, чтобы отправиться из пригорода в столицу, но при этом облачены в современные одежды: Аркадина дефилирует по сцене в строгом сером костюме и с красной дамской сумочкой в руках, а шею Треплева стягивает узкое горлышко водолазки. Первый акт и вовсе заканчивается под «Город золотой» Бориса Гребенщикова, что имеет мало общего с чеховской стилистикой.

Однако эти контрасты подмечаешь не сразу, больно уж проникаешься переживаниями героев. Вот в легком платье цвета свежих васильков читает "что-то декадентское", возлюбленная Треплева Нина Заречная, вот степенно рассуждает об искусстве стареющий доктор Дорн, а невозмутимый Тригорин принимает ласки молодой провинциалки, не отрываясь от сочинения нового сюжета для рассказа о девушке, похожей на чайку.

"Я сидел в левой кулисе и с удовольствием обнаружил, что зрители совсем не кашляют – затаились. И, по всей вероятности, им интересно то, что происходит на сцене", - отметил Олег Табаков.

Фото: ИТАР-ТАСС

Отступлением от классических канонов в постановке Богомолова стала сама сцена. "Чайка" - спектакль в спектакле. На подмостках МХТ Чехва в первом акте зрители увидят импровизированный театр "под открытым небом".

Актеры удобно устраиваются на выставленных в четыре ряда деревянных стульях, спиной к зрителям. Лица героев фиксирует и передает на экран установленная в правом углу камера. Пространственные границы между зрителями и артистами исчезают, когда в зал спускается Маша, а из дверей, ведущих в правую ложу бенуа выбегает Заречная.

В спектакле мало движения. Он полнится продолжительными монологами философствующих героев. Сам Чехов писал о пьесе так: "В ней много разговоров о литературе…мало действия".

Постановка Богомолова доказывает – в одну реку не только можно, но и нужно входить дважды, а старый, даже самый ладно скроенный костюм, нужно убрать в платяной шкаф, чтобы примерить новый - более практичный.

Алла Панасенко