Собянин: пять лет назад запустили первые линии Московских центральных диаметров
Фото: m24.ru/ Александр Авилов
31 октября заново открывается музей истории ГУЛАГа. Вместо маленького помещения на Петровке он теперь занимает здание в несколько этажей с совершенно новой экспозицией и площадками. Накануне открытия корреспондент m24.ru пообщался с директором музея Романом Романовым и обсудил, как будет выглядеть будущий музей, зачем входить в него через тюремные двери, какие чудеса могут произойти во время интервью и как работать с болевыми для общества темами.
Чистый лист, медный фасад и немного шпионажа
"В 2012 году нам передали это здание с проектом ремонта, который подразумевал линолеум на полу, потолки в два метра и офисную планировку. Первое, что мы сделали – отвергли этот проект и придумали новый, создававший музею уникальное лицо. Например, у здания появился медный фасад. Медь – живой, благородный материал, и ее вид отвечает теме музея. К тому же, играет роль маркетинговая составляющая. Ведь мы переехали из самого центра города на относительную периферию центра. И здание с медным фасадом – второго такого вы не найдете в городе – это дополнительный "магнит притяжения", повод прийти и посмотреть.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Когда мы строили музей, решили сделать об этом ролик, некую визитную карточку. Сказывается музейное сознание – нужно все запечатлеть. Повесили камеры везде, чтобы снять, как идет ремонт, помещение меняется. В итоге вышла забавная ситуация с рабочими, которые решили, что мы так за ними следим и хотим подловить на чем-то – и стали всячески препятствовать. Есть даже кадр на этой кинохронике, как к камере приближается человек и выдергивает ее из розетки".
В музей – через тюремные двери
"Попадая в экспозицию, посетитель проходит сквозь модуль из тюремных дверей. Часть из них нам отдала Федеральная служба исполнения наказаний, часть мы сами привезли из экспедиций по лагерям: Магадан, Чукотка и другие. Кроме того, мы записали для них в Бутырской тюрьме звуковой ландшафт. Потому что во многих лагерных воспоминаниях фигурируют звуки шагов в коридоре, лязганье засова, стук дверей и кормушек. Эти звуки могли преследовать человека всю жизнь и напоминать о прошлом. И посетитель музея, проходя мимо этих дверей, читая, откуда они, слыша звуки тюрьмы, совершает как бы вход в тему. Ведь он заходит сюда из московской суеты, где метро, шум, проблемы какие-то свои, спешка… А по этой экспозиции нельзя просто пробежаться, нужно переключить сознание, ощутить пространство неволи.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Во второй зал посетители будут подниматься по лестнице, и это тоже часть концепции, смысл которой – мы должны подняться над этой темой, чтобы о ней говорить. Она очень болезненная и эмоциональная. Перед нашим музеем, например, проходили митинги, мол, ничего этого не нужно, больших репрессий не было, давайте забудем, не надо об этом говорить. Такое напряжение в обществе часто бывает от недостатка информации и от эмоциональной вовлеченности. И надо воспарить над этим, подняться".
Личное
"Вот-вот установят витрины, сделанные в форме бараков. В них будут предметы из лагерей, архивные фотографии, документы, карты. На экране будут показываться записи из наших экспедиций, в том числе очень выразительные пролеты над лагерями, снятые с помощью дронов.
Часто материал приносят сами люди, прошедшие через лагеря. Например, вы увидите в одной из витрин две фотографии: на одной девочка, она улыбается, на второй она же с мамой, и тоже улыбается, а мама грустная. Фото помято, видны следы от сгибов. Эту фотографию принесла нам пожилая женщина – эта самая девочка на фото, и рассказала ее историю. У нее сначала арестовали отца. Мать, зная, что и ее арестуют, за день до этого пошла с дочкой в фотоателье и сделала снимок. В лагерях нельзя хранить личные фото – и она его прятала под стелькой. Поэтому такие следы на фотокарточке. И такие детали, которые можно подержать в руках, потрогать, для меня доказательство, что это – не какая-то давняя история, а сегодняшний день".
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Не только Солженицын
"Отдельный раздел будет называться "Свидетели". Он посвящен людям, которые прошли лагеря и приняли решение рассказать об этом другим. Самые известные из них – Солженицын и Шаламов, но их гораздо больше. И вообще тема таких свидетелей, культурного контекста, рожденного лагерями – очень большая.
Например, Шостакович не был репрессирован. Но у него есть произведения, которые официально посвящены Великой отечественной войне, а в письмах друзьям он говорил, что на самом деле они посвящены репрессиям. Или у Александра Родченко есть несколько альбомов – один посвящен строительству БАМа, а второй называется "10 лет Узбекской ССР". Там фотографии партийных работников и руководителей. И он очень нагляден. Видно, что он делал альбом с любовью. А когда этих людей стали репрессировать, ему пришлось заштриховывать в своем альбоме их портреты, потому что изображения врагов народа хранить нельзя. Представьте чувства художника, когда он это делал".
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Вопросы и доказательства
"Мы сделали для музея три аудиогида – один классический, с информацией и фактами, а два других созданы на основе звуковых ландшафтов. Можно будет с помощью них пройти по одному и тому же пространству тремя разными маршрутами. Более того, мы надеемся даже лифт превратить в часть экспозиции – поместить между его прозрачной стенкой и кирпичной стеной шахты разные интересные предметы.
Заканчивается экспозиция вопросами посетителям. Самый главный, на мой взгляд – что нужно сделать, чтобы это не повторилось? И один из очевидных для меня ответов – мы должны это знать и помнить.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Одна из наших смотрительниц, чья семья стала жертвой ГУЛАГа , говорит, что, когда она подъезжает к новому зданию музея на трамвае и слышит объявление "4-й Самотечный переулок, музей истории ГУЛАГа", у нее наворачиваются слезы. Она не может поверить, что дожила до момента, когда об этом можно свободно и спокойно говорить. Я тоже часто вижу, как школьники, услышав название остановки, спрашивают родителей, что такое ГУЛАГ – и это тоже очень важно".
Только по любви
"Работать, конечно, не всегда просто. Часто приходят люди с идеями, мол, давайте то и это сделаем – детские программы, сувениры, новости на Фейсбуке... А когда соприкасаются с темой ближе – понимают, что это гораздо серьезней, чем их идеи, и просто не могут продолжить. Первый директор музея Антон Антонов-Овсеенко и его соратники научили меня спокойно работать с этой темой. Здесь, в новом помещении, мы специально выкрасили полы в рабочих помещениях в яркий цвет – чтобы вид был позитивнее, можно было отвлечься.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Но вообще в этот музей люди приходят и остаются только по взаимной любви. Например, наш юрист была постоянным посетителем музея еще на Петровке. Потом пришла работать, сказав, что хочет в это дело свой вклад внести. Благодаря ей тут многое стало быстрее двигаться.
Иногда ты работаешь с жертвами лагерей – и музей по разным причинам становится их семьей и помощником. Например, одно объявление в фейсбуке о том, что бабушке нужен холодильник, нет ли у кого-то старого – привело к тому, что через несколько часов после публикации ей везли новый холодильник.
А однажды мы брали интервью у пожилой женщины, она родилась в Карлаге. На все вопросы о прошлом она отвечала "Да Карлаг ладно, меня вот сейчас выселяют на улицу". Оказалось, что мошенники ей подсунули вместо нужного ей документа договор о продаже квартиры. Она не заметила и подписала, квартиру несколько раз перепродали, и бабушку вот-вот выставят на улицу. Не помочь ей в этой ситуации было бы очень странно. а как помочь? Мы стали обращаться к знакомым, друзьям, писать, звонить. В итоге два суда вынесли решение о выселении, а третий был в ее пользу. "Я на всю жизнь теперь с вашим музеем!" – говорит теперь нам эта женщина. Но это не наш музей – это и ее музей".
Зал для временных выставок. Фото: m24.ru/Александр Авилов
Искусство без шапок-ушанок
"Помимо основной экспозиции, у нас будут временные выставки, лекторий, арт-резиденция, библиотека. Еще сад памяти с деревьями из мест лагерей и кафе – эти две зоны станут общественными пространствами, туда можно пойти, даже не собираясь посетить музей. Еще у нас будут проходить спектакли, презентации, концерты, лекции, чтобы у людей был повод прийти второй раз не только ради экспозиции, а на мероприятия.
Конечно, у нас есть отбор мероприятий и определенная планка. Мне, например, не симпатична самодеятельность вроде той, когда молодые актеры, надевая шапку-ушанку, телогрейку и валенки, начинают надрывным голосом читать лагерную прозу или стихи. Это точно не наш формат. С другой стороны, у нас идет полным ходом работа с режиссерами, которым мы доверяем. В следующем году будет идти их спектакль "И дольше века длится день" по Чингизу Айтматову. А в 3 ноября, в Ночь искусств, у нас будет кинопоказ и презентация новой книги, я буду в этот день водить экскурсии по музею".
Многофункциональный зрительный зал. Фото: m24.ru/Александр Авилов
Светлана Кондратьева
