Собянин: пять лет назад запустили первые линии Московских центральных диаметровКак элитарное искусство, вызывающее священный трепет у одних и с трудом подавляемую зевоту у других, опера является источником самых разных легенд и предрассудков. Портал Москва 24 попросил прокомментировать самые распространенные стереотипы и мифы об опере известного баритона, художественного руководителя музыкального фестиваля "Опера Live" Василия Ладюка и одного из самых востребованных современных дирижеров Фабио Мастранджело.
Дирижер Фабио Мастранджело. Фото: ТАСС/Руслан Шамуков
"Перед выступлениями артисты оперы пьют сырые яйца"
Василий Ладюк: Голосовые связки – орган деликатный, и порою, чтобы обеспечить хорошее смыкание, требуется "смазка". Существует легенда, что для этого подходят яйца, желеобразная консистенция которых может выполнять эту функцию. Вспомните горе-певицу из фильма "Веселые ребята", которая пыталась с помощью яиц улучшить свои вокальные данные. И чем кончилось? Она совсем потеряла голос. Яйца – это каменный век. Сейчас существуют действительно эффективные средства. Я же люблю сырые деревенские яйца под водочку... с солью. Но это сейчас небезопасно – сальмонелла!
Фабио Мастранджело: Да, меня вот бабушка тоже ими кормила, когда я был маленьким.
"Артисты оперы недолюбливают режиссеров, ведь те заставляют их во время спектакля отвлекаться на странные и ненужные действия"
В.Л.: Есть хороший анекдот, когда режиссер спрашивает у тенора: "А ты можешь в момент исполнения своей арии висеть на турнике?" Он говорит: "Да, могу". – "А взбежать по лестнице и зависнуть на турнике можешь?" – "Могу". Начинается спектакль, режиссер нарядный сидит в первом ряду, тенор выходит на авансцену и свою арию поет с одной точки, никакой лестницы, никакого турника. После арии режиссер в ужасе прибегает к нему за кулисы, говорит: "Мы же с тобой все отрепетировали!", на что тенор ему отвечает: "Слушай, я тебе три месяца не мешал работать, теперь ты мне не мешай".
Это, конечно, шутка, но певцу должно быть удобно петь: режиссерские "находки" не должны ему мешать.
Ф.М.: Артисты – очень способные люди, они могут выполнять все, что угодно, но другой вопрос: зачем? Во время репетиций они показывают все, что могут, а во время спектакля могут чуть-чуть что-то переделать для себя, чтобы петь нормально. Все-таки опера – это, прежде всего, пение.
"Артисты оперы все толстые, нельзя держать хороший голос в худом теле"
В.Л.: В современной опере, особенно режиссерской, особые требования к певцам: они должны не только хорошо петь, но и выглядеть достойно. Думаю, начинающей Монсеррат Кабалье было бы сейчас нелегко пробиться.
И все же масса тела и голос связаны. Для голоса нужна опора. Одна известная английская певица, сопрано (в свое время – лучшая исполнительница вагнеровских героинь, пожалуй, единственная, кто тянул все его партии), выглядела, как шар. При этом не соглашалась похудеть – боялась потерять не столько голос, сколько способность выдержать связанное с исполнением огромное напряжение. Каллас в начале карьеры была очень толстой. Когда на определенном этапе жизни она почувствовала себя Женщиной, то решила кардинально похудеть, и это сказалось на голосе не в лучшую сторону. Нужен баланс. О себе могу сказать, что я не худенький мальчик. Но, наверное, и толстяком меня не назовешь. Правда, Фабио?
Ф.М.: Абсолютно верно! У меня есть история на эту тему. В шестидесятые годы известный дирижер Герберт фон Караян ставил очередную оперу Вагнера и решил за полгода ее полностью записать с оркестром Берлинской филармонии. И вот на запись приходят певицы, такие худенькие девушки. Все (оркестранты) ждут, ждут, и, в конце концов, концертмейстер оркестра не выдерживает и спрашивает: "Маэстро, а когда будут певцы?" Тот отвечает: "Они уже здесь". На что концертмейстер ему возражает: "Да нет, это балетные". Эта история произошла больше пятидесяти лет назад, так что это уже миф.
Баритон Василий Ладюк. Фото: РИА Новости/Владимир Вяткин
"Сейчас сложно найти классическую красивую постановку, все театры заполонил модернизм"
В.Л.: Да, к сожалению. Началось это на Западе, а потом пришло к нам и принимало иногда такие формы, что... К счастью, ситуация меняется. Уже намечается другая тенденция: все больше режиссеров поворачиваются лицом к классическим традициям – к историческим костюмам, к аутентичному действию, которое происходит во времена, описанные в либретто. Это, надо сказать, благотворно сказывается и на музыкальной части постановок. В опере, как и во всем другом, тоже существует мода, ну или попытки за ней угнаться. Знаете, одна из последних премьер в Ковент-Гардене – "Богема" – вышла в классическом варианте: декорации, костюмы, сценическое действие и сценография в целом, молодые талантливые артисты с шикарными голосами, блестящий оркестр, дирижер, который следовал темпам композитора, – в результате оглушительный успех. Вот вам – и не нужно никаких модернистских штучек. Опять пойдем за Западом? (смеется)
Ф.М.: Мне кажется, что классика всегда неизбежно возвращается.
"Опера – это очень скучно, долго и ничего не понятно"
В.Л.: Муки адовы (улыбается). Сидишь в зале час, два, смотришь на часы, а прошло всего пятнадцать минут!
Ф.М.: Особенно, если Вагнер играет!
В.Л.: Я бы сказал так (и думаю, Фабио меня поддержит): если оперу исполняют высококлассные певцы и высококачественный оркестр, а дирижер знает, чего он хочет, то даже пять часов Вагнера не покажутся скучными. Просто, к сожалению, таких музыкантов, которые могут исполнять Вагнера нескучно (и дирижеров, и певцов), немного. Поэтому, если ты не меломан и не влюблен в творчество Вагнера, то будет довольно сложно высидеть весь спектакль. Но, на самом деле, есть огромное количество и драматических, и комических опер, где действие развивается таким образом, что они воспринимаются на одном дыхании. Все зависит от наполнения: от работы режиссера, певцов, дирижера, от игры оркестра – это же должно существовать как единое целое.
С другой стороны, опера – это все же элитарное искусство. Нельзя взять человека с улицы, завести в театр и ожидать, что ему это обязательно понравится. Хотя очень часто бывает и так, что люди идут за компанию первый раз в оперу и после этого не понимают, как они жили без нее столько лет. Мне кажется, фильм "Красотка" помог бы кому-то приобщиться к опере: услышать, как звучит фрагмент из "Травиаты", увидеть, как на это реагирует героиня, и к чему это в конечном счете приводит. Думаю, после фильма многим захотелось бы услышать эту оперу в театре.
Ф.М.: Итальянские авторы вообще гениальны, кроме прочего, в том, что они писали "экономично". Особенно Пуччини – в его операх есть все, и при этом ни одна из них не продолжается больше трех часов. Так что, я считаю, это идеальный вариант для знакомства с оперой.
"Оперные певцы не могут петь обычные эстрадные песни неоперным голосом"
Ф.М.: Вот доказательство перед вами, что они могут.
В.Л.: Но не хотят!
Ф.М.: Приходится их не выпускать, поскольку они поют в десять раз громче эстрадных певцов!
В.Л.: Различие между оперными и эстрадными певцами, прежде всего, в звукоизвлечении: в частности, используются разные резонаторы. У оперных певцов техника дыхания, работа голосового аппарата – все работает иначе. Голос у оперного певца звучит значительно громче, чем при разговоре в обычной жизни и чем при пении человека, специально этому не обученного. А эстрадные песни в микрофон спеть может каждый (ну, почти каждый).
Фото: портал Москва 24/Михаил Сипко
"Николай Басков – золотой голос России"
В.Л.: Возможно, даже платиновый или бриллиантовый. "Золотым голосом России" Николая назвал народ, ну, или средства массовой информации. Он спел в театре одну оперную партию после окончания Гнесинской академии, поставил галочку и сделал свой выбор в пользу эстрады. Человек имеет право на подобный выбор, и его нужно уважать. К классике Николай уже никакого отношения не имеет, хотя школа у него все же классическая.
"Во всем мире билеты на оперу стоят дороже балета, а в России все наоборот"
Ф.М.: Конечно, надо сказать, что балет в России сильнее...
В.Л.: Не будем отрицать, что русские певцы поют по всему миру на том же, а порой и более высоком уровне, чем зарубежные. Но балет всегда был нашей визитной карточкой, его же называли и одним из главных орудий советской пропаганды. Но, опять же, мы говорим исключительно про балет Большого и Мариинского театров.
Ф.М.: Это все дело спроса.
В.Л.: Русский балет – это бренд. Сейчас и для нашего зрителя, особенно из новых русских. Об иностранцах, туристах уже не говорю. И спрос действительно рождает предложение. Все просто.
"Русская оперная школа – самая лучшая"
Ф.М.: Одна из.
В.Л.: Но она очень похожа на итальянскую. У нас языки по вокализации и мелодичности очень похожи.
Ф.М.: Подтверждаю.
В.Л.: Голосовой и речевой аппарат не прилагает особых усилий для того, чтобы воспроизводить итальянскую речь и вокализировать на итальянском языке, в отличие от французского, немецкого, английского. То же можно сказать и о русском языке.
"Настоящие теноры могут быть только из Италии"
Ф.М.: Ну нет!
В.Л.: Я не тенор, я не знаю.
Ф.М.: Вообще очень много успешных теноров из Испании, из Южной Америки, из России... От страны происхождения это совсем не зависит.
Фото: портал Москва 24/Виктория Виатрис
"В опере не нужно быть актером, хорошего голоса для успеха вполне достаточно"
В.Л.: Так было практически с начала возникновения оперного искусства и вплоть до ХХ века. Тогда оперные представления были красочно оформлены, но абсолютно статичны. Изначально действие происходило в зале. Публика тогда не сидела, а свободно передвигалась, довольно громко переговариваясь и общаясь, не обращая внимания на сцену. Спектакль шел фоном и был своего рода обслуживающим благородное собрание зрелищем. Да и дирижер был обращен лицом к залу. Лишь Вагнер повернул его к оркестру. Шаляпин с его редким драматическим талантом совершил, можно сказать, революцию в опере. С тех пор отношение к драматической составляющей в оперных спектаклях, выраженной не вокально, а актерской игрой, существенно изменилось. Происходило это в разные времена по-разному в разных странах и театрах.
Ф.М.: Да, Шаляпин был великим актером. Сейчас оперный театр — это комплекс.
В.Л.: Опера – это же вид музыкально-драматического произведения. Соответственно, актерская игра – очень важный элемент целого.
"Каждый дирижер привносит в трактовку оперы что-то свое"
Ф.М.: Дирижер может влиять на трактовку оперы и очень сильно. Если объяснять это простыми словами, то музыка – это движение, которое всегда можно интерпретировать, так что от дирижера зависит темп исполнения. Также музыка – это громкость, ведь не существует стандартов, как тихо нужно играть пиано, как громко должно звучать форте – все это зависит от дирижера. Например, он может изменить нюансы у каких-то групп в оркестре так, чтобы соло гобоя прозвучало громче, или чтобы певца было лучше слышно. Таким образом, он может очень сильно влиять на музыкальный материал, а знающий дирижер влияет хорошо.
Чем больше человек увлечен тем, что он делает, тем лучше создается связь с публикой, поскольку контакт между оркестром, дирижером, хором, солистами – всеми участниками постановки – становится гармоничным благодаря тем чувствам и эмоциям, которыми мы постоянно обмениваемся во время исполнения на глубоко интуитивном уровне.
В.Л.: Вообще музыка – это весьма тонкое искусство, которое не терпит дилетантства. Мы не создаем музыку, мы воспроизводим и интерпретируем то, что порою написано за много лет до нас. И то, как мы это исполним, проецирует ее на сегодняшний день. Только настоящие профессионалы, одержимые этим искусством, в состоянии интерпретировать музыку с учетом особенностей восприятия современного слушателя и при этом аутентично передавать идеи, заложенные в ней авторами, сохранив дух и букву оригинала.
Лиза Минаева
