Графолог оценил состояние Ефремова в СИЗО по его почерку

Фото: предоставлено Александром Добровинским

Специалист по визуальной диагностике, профессор кафедры психологии МРСЭИ Дмитрий Смыслов, изучавший почерк Ефремова по образцам его писем и рисунков из зала суда, рассказал, как менялось состояние актера на протяжении последних месяцев.

Проанализировав образцы почерка Ефремова с августа по ноябрь, графолог Дмитрий Смыслов сделал вывод, что во всех письмах присутствуют схожие характеристики. "Высокая чувствительность к восприятию новой информации, некоторая впечатлительность и склонность даже провоцировать определенные события, конфликты. То есть идти вспять, идти против определенной группы или моделей поведения", – отметил Смыслов.

Графолог отметил, что в рисунках, сделанных Ефремовым в зале суда, были определенные моменты, обозначающие, что всему конец (например, закрытый шлагбаум), что многое рухнуло, но, с другой стороны, кто-то этому радовался (изображение праздничных шариков).

В октябре, через месяц после вынесения приговора, Ефремов написал письмо уже из СИЗО. Графолог отметил, что в письме актер, рассуждая о театре в тюремных стенах, употребил слово "здешние люди" ("Здешних людей не нужно ничему учить. Они умнее и правильнее очень многих людей на воле", – цитата из письма). По мнению Смыслова, это означает, что в этот период Ефремов стал делить мир на своих и чужих.

Эксперт отметил, что в почерке Ефремова во время судебных разбирательств и нахождения в СИЗО присутствовала ярко выраженная потребность в сохранении личной дистанции при общении с другими людьми. Также были переживания, связанные с крестом на жизни.

По оценке графолога, в последнем ноябрьском письме, где актер приносит свои извинения вдове погибшего Маргарите Захаровой, наблюдается изменение в почерке. "Он стал сокращать дистанцию при общении в почерке, значит, социализация постепенно случилась, он смог адаптироваться", – отметил эксперт.

При этом Дмитрий Смыслов отметил, что в письме Ефремов "несколько усиливает свое раскаяние и периодически создается впечатление, что он немножко переигрывает с точки зрения эмоций". При написании слов раскаяния у автора сильный нажим и крупный почерк, но в подписи: "С уважением, Ефремов Михаил", – нажим пропадает. "В данном случае мы видим, что он сыграл роль, дальше уже ее особо обыгрывать не стоит", – считает эксперт.

Нажим в почерке отсутствует и в моменте, когда Ефремов обвиняет в письме адвоката. По мнению графолога, это подсознательное желание автора вытеснить и забыть тему, которая является для него болезненной. Эксперт также отметил в почерке попытку переноса ответственности за свои поступки на другие ситуации, людей и события.

"У него присутствует одна очень важная особенность: он довольно восприимчив, а в ряде случаев гипнабелен. И когда он находится на фазе сильного эмоционального потрясения, он оказывается под возможным управлением людей, которые могут ему что-то внушить. Но он и сам себе внушает достаточно многое", – добавил Смыслов.

Эксперт считает, что в последнем письме с извинениями вдове погибшего Ефремов был искренен, но актерская стезя и умение доиграть свою роль все равно присутствуют. А для сохранности личности ему необходимо было найти виноватых.