Режиссер Войтек Урбаньски: путешествие из Варшавы в Москву

Войтек Урбаньски. Фото: Григорий Калинин

Девятый сезон в театре "Практика" откроется премьерой спектакля "Красная Птица". Проект этот можно назвать интернациональным – постановку по пьесе белорусского автора Павла Рассолько режиссер из Варшавы Войтек Урбаньски представит зрителям на московской площадке.

О миксе менталитетов, смысловой составляющей спектакля и проблемах польских театров мы пообщались с Войтком Урбаньски.

- Войтек, "Практика" - единственный театр в Москве, на площадке которого вы работаете? И как началось ваше сотрудничество с режиссером, а ныне художественным руководителем "Практики", Иваном Вырыпаевым?

- Пока я ставлю только в "Практике". Сюда меня позвал Ваня, с которым мы познакомились в Польше года 3-4 назад. Прошлым летом начали искать пьесу для постановки. Выбирали между Сарой Кейн и русскими драматургами. Но потом оказывалось, что тот или иной спектакль уже идет в каком-либо из московских театров. В итоге Ваня прислал мне "Красную Птицу".

- И какие ощущения были после знакомства с текстом?

- Мне очень важно, чтобы в спектакле присутствовали реальные люди. Документальность, которая есть в пьесе, сама по себе недостаточна. Меня не интересует документальный театр в чистом виде, но в качестве основы документальная составляющая важна. У Рассолько есть такая основа. В этой пьесе что-то настоящее и поэтическое.

- "Красная Птица", она о чем?

- В пьесе присутствует тема городской среды, которая влияет на людей. Когда я читал текст, то ассоциировал его с Россией. Потом приехал сюда и обнаружил большую разницу в менталитетах россиян и белорусов. Оказалось, я ничего не знаю о героях Рассолько. Пришлось ехать в Минск.

- Что дала эта поездка?

- Мы отправились туда с оператором. Встретились с Пашей Рассолько. В Минске сняли все реалии, описанные в пьесе. Побывали в разных местах, пообщались с людьми. Теперь задача московских актеров – передать эту реальность. При этом в спектакле нет перевоплощения. Это попытка понять людей.

- Отснятые видеокадры попали в спектакль?

- Да, они присутствуют в нем постоянно. Эти подробности – одна из главных составляющих в действии.

- Как вам работалось с Павлом Рассолько?

- Он очень открытый. Человек – душа. Павел не считает, что сделал шедевр, в котором невозможно что-то менять. Он не против новых идей, поэтому некоторые моменты в пьесе мы изменили. Кстати, частично это автобиографическая пьеса.

- Иван Вырыпаев называет вас режиссером, который охотно прислушивается к автору, что сегодня большая редкость. Это так?

- Я прошел классическую школу образования в Петербурге. Нас учили понимать автора, докапываться до сути, которую он имел в виду.

- Расскажите, как создавали спектакль "Красная Птица"?

- Мы начали в марте. Я приезжал из Польши на 2-3 недели. Вначале работы хотел поставить классический спектакль. Дело в том, что в Варшаве я ставил "Убийцу" Молчанова и "Наташину мечту" Пулинович. Оба этих спектакля имеют небольшой процент классических приемов, они основаны на монологах главных героев. В «Красной Птице» я хотел видеть больше этюдов, классических сцен. А потом понял, что это невозможно и начал искать другую концепцию.

- Каким будет сценическое оформление?

- Минимализм. Я люблю эту форму. С ее помощью можно показать объем действия. Кроме того, Рита Аблаева – наша художница – придумала интересный способ подачи видео.

- Войтек, над какими проектами сейчас работаете в Польше?

- Зимой буду ставить ирландскую пьесу. Название вам ничего не скажет, так как русского ее перевода нет. Осенью или весной возьмусь за "Тихий шорох уходящих шагов" Димы Богуславского. В Минске сделаю эскиз спектакля "Внешние побочные".

- Как вы выбираете театры для работы? И как обстоят дела с современными театрами в Польше?

- Мне чаще приходится работать в классических государственных театрах. Но не могу сказать, что являюсь фанатом какого-то одного вида театра. И с собственным стилем пока еще не определился, нравится пробовать разные варианты. Ближе по духу Этюд-театр Санкт-Петербурга. Там я с однокурсниками делал дипломный спектакль.

В Польше меньше молодежных веяний. Таких явлений, как Театр.Doc и "Практика" там практически нет. В свое время молодые польские режиссеры начали борьбу за возможность работы на государственных площадках. Но это сложно, ведь в таких учреждениях свои традиции.

Также в Польше хуже актерское образование. Нет системы. Люди, которые учились в 50-60-е годы, еще как-то были связаны со Станиславским. Нынешнее поколение имеет собственное понимание актерского мастерства, но оно не фундаментальное.

- И последний вопрос – какие из увиденных в Москве спектаклей вам пришлись по душе?

- Мне понравился "Добрый человек из Сезуана". Его энергия близка моей мастерской. Здесь, в "Практике", - это "Иллюзии" и "Бабушки".

Алла Панасенко