Фото: m24.ru/ Владимир Яроцкий
В этом году Международный фестиваль "Территория" отмечает десятилетие. На театральный смотр в Москву привозят свои спектакли именитые европейские режиссеры, среди которых Ромео Кастеллуччи и Томас Остермайер, а сам фестиваль в рамках студенческой программы ежегодно выпускает сотни молодых театральных деятелей.
Режиссер Кирилл Серебренников – один из основателей и идеологов "Территории". Об итогах десятилетней работы, о российском восприятии современного искусства и финансовых проблемах "Гоголь-центра" Серебренников рассказал в интервью m24.ru.– Кирилл, вы бессменный арт-директор "Территории". Изменился ли фестиваль за десять лет существования?– Все меняется. И меняются, в первую очередь, люди. Мы ведь придумали фестиваль не от хорошей жизни. Десять лет назад ландшафт нашей культуры и театра в частности был совсем иным. Мы все (я имею в виду своих друзей арт-директоров) часто ездили в Европу и видели, как там интересно развивается искусство, как свободно реагирует публика на разные спектакли, выставки, концерты. И выбор этого искусства огромный: и классическое, и современное, экспериментальное. В России десять лет назад такого выбора не существовало. А чтобы увеличить предложение, необходимы были новая среда и новый запрос от зрителей. Вы ведь захотите поесть артишоки, если хоть раз в жизни их пробовали.
Обдумывая концепцию фестиваля, мы договорились, что будет искусство, находящееся на стыке жанров и направлений, на смежных территориях, и что этот фестиваль будет образовательным проектом: школой и нового зрителя, и новых профессионалов. Мы привозим то искусство, которого у нас чаще всего нет, но ничего никому не навязываем, не говорим – вот это хорошо, а это плохо. Смотрите сами, сами решайте. Разумеется, вначале молодые зрители были чем-то шокированы, испуганы и поражены. Они что-то моментально и безоговорочно принимали, а что-то тут же ненавидели. Были огромные и ожесточенные споры, дискуссии после показов. Но постепенно случилась очень важная, ценная вещь. Фестиваль "Территория" за эти десять лет стал нормой, современное искусство больше никого не пугает, кроме уж каких-то совсем странных людей. Театр поисковый, честный, социальный, непривычный, стал понятен, ожидаем, интересен, он получил своего зрителя, и это одна из заслуг фестиваля.
Фото: m24.ru/ Владимир Яроцкий
– В арт-дирекцию, помимо вас, входят актеры Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, дирижер Теодор Курентзис, директор ММСИ Василий Церетели, критик Роман Должанский, режиссер и педагог Андрей Ураев – люди очень разные в своих взглядах на искусство. Часто ли у вас возникают споры?– Серьезных конфликтов никогда не было. У "Территории" очень разнообразная программа. Помимо спектаклей, для студентов-участников фестиваля организуются встречи, лекции, мастер-классы. Поэтому каждый арт-директор, если ему чего-то не хватает в основной программе, всегда может предложить какой-нибудь яркий и важный мастер-класс. А вообще, компромисс чаще всего возникает на территории бюджета, который с каждым годом все меньше и меньше. В мире столько интересных спектаклей, которые хочется привезти, но у нас на это нет финансовых возможностей.
– Но можно ли сказать, что в общем и целом представления о том, что хорошо, а что плохо, у арт-директоров совпадают?– Мы все друзья, хоть мы и очень разные, любим разное искусство, но наш случай десятилетней кураторской работы как раз показывает, что можно уметь договариваться, избегать конфликтов и уважать чужое мнение и творчество.
– На встрече со студентами "Территории" Чулпан Хаматова сказала, что за десять лет очень сильно поменялся облик студента фестиваля. Вы с этим согласны?– Я не знаю, мне кажется, молодость всегда одинаково безбашенна. Наши студенты – это в основном совсем молодые люди, которые находятся в процессе самоидентификации. У меня в Европе и Америке есть знакомые, которые, окончив высшую школу или университет, едут в какие-то длительные путешествия, чтобы понять, кто они такие, где они хотят жить, чем хотят в жизни заниматься. Только информация, только встреча с разным, встреча с миром помогает узнать что-то про нас самих. Наши молодые художники часто инфантильны – они обычно повторяют то, что им говорили педагоги, свои взгляды у них еще не сформировались. Мы, составляя программу фестиваля, предлагаем им варианты, а они самостоятельно делают выбор – за этим процессом очень интересно наблюдать. Бывает, приезжает к нам парень модно одетый, с необычной прической, и вдруг на обсуждении после какого-нибудь радикального спектакля говорит, что любит традиционный театр. Так и пускай им занимается. Или, наоборот, скромная неяркая девочка из далекого города приходит на эту же радикальную постановку, и оказывается, что ей это близко и что она именно об этом и мечтала. Мы для этого и работаем, я считаю. Это только в тоталитарных обществах с помощью пропаганды или другого грубого инструментария могут закручивать гайки в голове. Я сторонник саморазвития, особенно в случае с людьми искусства.
Фото: m24.ru/ Владимир Яроцкий
–
Среди студентов-участников "Территории" почти нет людей из Москвы и Петербурга…– И это не случайно. В Москве и так огромная информационная палитра. Ты сам можешь выбрать, куда ходить, что смотреть – каждый день здесь происходит множество событий.
– Еще мы заметили, что в этом году много студентов из Украины. Это тоже не случайно?– Так получилось: люди подали заявки и прошли конкурс. "Территория" – международный фестиваль, к нам приезжают люди из Украины, Белоруссии, Грузии, Армении. Искусство не имеет границ, стирает все барьеры, и, мне кажется, это важно и круто. Участвуют даже ребята-студенты с ограниченными возможностями, и наша задача сделать все, чтобы они чувствовали себя такими же, как все остальные.
– Но, смотрите, вот приезжает на "Территорию" студент из провинции, посещает все спектакли, лекции, мастер-классы и, вдохновленный, через неделю возвращается домой. А там – болото, о современном искусстве не знают и знать не хотят.– Так а кто будет менять ситуацию, если не они? Многое меняется. Мы работаем уже десять лет, иногда к нам подходят ребята и говорят: "Ой, а мой художественный руководитель был на первой или второй "Территории". То есть возникло целое поколение студентов фестиваля, которые ощущают себя иначе, свободнее. Еще раз повторяю: мы не учим людей ненавидеть традиционное искусство, ненавидеть традиционный театр. "Территория" дает широкий инструментарий, которым молодые профессионалы могут пользоваться в своей дальнейшей работе.
Фото: m24.ru/ Владимир Яроцкий
– В прошлом году в рамках "Территории" показывали социальный спектакль "Бросить легко", в основу которого положены реальные истории молодых людей, проходящих реабилитацию от наркотической зависимости. И я очень хорошо помню реакцию студентов фестиваля. После просмотра они, мягко говоря, были шокированы…– Так это прекрасно. Для этого "Территория" и работает. Главное, что мы выносим из театра – это впечатления. Они остаются на всю жизнь, они формируют наш внутренний эмоциональный ландшафт. Пусть сильных впечатлений будет больше. На самом деле, этот фестиваль возник еще и как режим самосохранения. Десять лет назад нас волновал вопрос: почему люди перестают ходить в театр? Молодая публика была где угодно, но только не в зрительном зале. И фестиваль был придуман в том числе, чтобы заинтересовать эту аудиторию: показать, что и старые пьесы могут производить яркое впечатление, быть современными и интересными. Посмотрите, какой успех имеют мастер-классы Теодора Курентзиса, связанные с классической и современной музыкой, как он быстро, за один раз, учит людей понимать сложнейшие вещи. И как теперь все увлечены современными операми и современными композиторами. А десять лет назад такого не было – мы из года в год продвигали современную новаторскую музыку: представили ораторию "Мистерион", оперу "Станция", перформанс "Полнолуние", организовали множество концертов, где впервые в России прозвучала новая академическая музыка.
Мы актуализировали поэзию, проведя "100 минут поэзии" и "Поэтические выборы" в Политехническом музее. Это потом за нами все стали повторять, выпускать поэтические спектакли. Как хорошо пошел проект "Живые пространства", который я придумал для "Территории" в Перми: мы его теперь с большим успехом повторяем из года в год. Все это говорит о том, что молодое сознание всегда открыто чему-то новому. Вопрос в том, чем наполнить это сознание. Можно наполнить злобой, агрессией, холуйством, лжепатриотизмом, карьеризмом, а можно научить думать, развиваться, искать, быть сложным человеком, заниматься серьезными духовными практиками.
– На нынешнем фестивале "Гоголь-центр" показывает недавнюю премьеру – спектакль "Кому на Руси жить хорошо". Меж тем, нет никакой информации, как театр решает финансовые проблемы, о которых еще недавно писали все СМИ.– Так я же замолчал…Что именно вас интересует?
– Когда у "Гоголь-центра" официально появится новый директор? Вы уже нашли человека на эту должность?– Месяц назад мы представили кандидата департаменту культуры, но его пока так и не утвердили. Я надеюсь, в ближайшее время это все-таки произойдет.
Мне кажется, театр существует тогда, когда выпускаются новые спектакли. Мы недавно показали две премьеры, очень успешные, которые собрали хорошую прессу, представляли Россию на главных и самых престижных фестивалях мира – на Авиньонском, "Винерфествохен", БИТЕФ и других. О "Гоголь-центре" пишут как о главном открытии этого года, притом, что мы работаем всего три сезона. В этом смысле театр жив.
Проблем, конечно, тоже хватает. Мы ищем деньги на нашу жизнь, потому что до 2016 года лишены госдотации. Тут Эдик Бояков в своих фандрейзинговых интервью какие-то глупости про нас говорит: его почему-то очень волнуют доходы "Гоголь-центра". Мы очень прилично зарабатываем на прокате, но этого, конечно, не хватает.
Помимо того, в "Гоголь-центре" большая труппа, и есть человек 30, которые не выходят на сцену, но их нельзя уволить, они на бессрочных контрактах. Получаются, что этих иждивенцев оплачивают остальные, которые работают без выходных. Еще из удивительного: Министерство культуры внесло нас в черный список театров, на гастроли которых не выделяются государственные средства. Чиновники не хотят, чтобы мы встретились с российским зрителем. Они решают за зрителей, что им можно смотреть, а что нельзя. Получается, что иностранцы нас видят чаще, чем россияне.
Фото: m24.ru/ Владимир Яроцкий
–
Правда ли, что существует некий совет, который должен утвердить кандидатуру на должность директора "Гоголь-центра"?– Да, этот совещательный совет возник полгода назад, он вообще-то не имеет никакой юридической силы, но мы сейчас зависим от его решения. Для меня это, конечно, удивительно: обычно ответственность за назначение худрука и директора несет руководитель департамента культуры. Со своей стороны могу сказать, что я прекрасно уживался и со всеми предыдущими директорами: и с Алексеем Малобродским, и с Настей Голуб. И очень им благодарен за все, что они для театра сделали. Просто возникли некоторые враждебные обстоятельства, которые вынудили Настю уйти – она ведь и не собиралась покидать свою должность. Конечно, новому директору будет непросто, потому что до 2016 года мы на полной самоокупаемости. Да еще и кризис в стране, да еще и сокращение дотаций на культуру практически на 30%. Но будем пытаться выживать. И в этом смысле поддержка зрителей, которые купят билеты на спектакли "Гоголь-центра", нам очень серьезно поможет.
(Сразу после публикации интервью стало известно, что директором "Гоголь-центра" стал сам Кирилл Серебренников. Это решение принял Совет директоров театров. – ред.)
– Финансовая ситуация как-то скажется на стоимости билетов?– Да, цены, к сожалению, увеличатся, но у нас нет выхода.
–
Но ведь у Вашего театра много поклонников. Может, имеет смысл организовать какой-то фонд или краудфандинговый проект?– Будем надеяться на помощь друзей. Вообще, это нормально, что театр живет за счет продажи билетов. У нас в июне-мае продажи были на уровне 85-90% – достаточно высокие показатели. Главное, дотянуть до 2016 года, когда уже будет даваться субсидия.
–
Насколько я поняла из ваших слов, российский театр за последние годы более или менее догнал европейский и во многом благодаря таким фестивалям, как "Территория". Но есть ли что-то, в чем он по-прежнему уступает Западу?– У нас есть все, что нужно. Все эти годы государство сильно поддерживало искусство, театр, и в результате мы имеем очень интересную сцену, интересных режиссеров. Но... знаю, чего не хватает. Русскому театру не хватает новой визуальности, технологичности, умения работать с современными технологиями при мощной оснащенности новых театральных зданий. Свет, звук, видео – с этим у нас плохо. Надо учиться на Западе, посылать туда молодых специалистов.
– В следующем году выходит ваш фильм "Мученик", основанный на одноименном спектакле в "Гоголь-центре". Десять лет назад вы так же по мотивам постановки в МХТ экранизировали "Изображая жертву". Зачем вам это? Вам чего-то не хватает в театре?– Просто люблю кино.
Ирина Мустафина, Владимир Яроцкий