Фото: m24.ru/Александр Авилов
97 лет назад, 5 октября 1918 года, советское правительство постановило создать уголовный розыск вместо упраздненной царской полиции. В нашем представлении работа сыщика выглядит так: спрятавшись за газетой, он выслеживает преступника или под фальшивым именем становится своим в банде налетчиков.
Однако это стереотипы. Мы решили разобраться, какие из них реальность, а какие – выдумка. Об этом корреспонденты m24.ru расспросили сотрудника МУРа – начальника пятой ОРЧ "ИР" УВД по ЦАО ГУ МВД России по Москве подполковника полиции Александра Казикина. Текст публикуется в рамках проекта
"Лица порядка".
Фото: m24.ru/Александр Авилов
У сыщиков МУРа нет кумиров вроде Пуаро и Коломбо. Пожалуй, единственные, кто оказал влияние на работу угрозыска, так это Глеб Жеглов и Володя Шарапов – некий собирательный образ. Те, кто обучался в школе милиции у полковников первого послевоенного поколения, советский сериал "Место встречи изменить нельзя" знают хорошо. Некоторые занятия проходили так: преподаватель включал фильм, а после просмотра подробно разбирал с учащимися каждый эпизод. Молодежь училась у киногероев методам оперативно-разыскной деятельности. Поданные в художественной форме, но в то же время приближенные к реальности, принципы легко усваивались.
Однако героев культового сериала кумирами сотрудников угрозыска назвать нельзя. Здесь не принято ставить кого-либо на пьедестал. Специфика профессии заключается в том, что это исключительно командная работа. На задания выходят звеньями: двойками, тройками. Иногда участвует весь состав, вплоть до руководства. Результат считается общей заслугой – присваивать себе лавры не принято, равно как и превозносить других.
На самом деле это не так: Удавом или Седым никто никого не называет. Бывает, что обыгрывается фамилия, но не более того. Иногда в шутку могут использовать добрые, забавные прозвища, но в ежедневном общении коллег зовут по имени и отчеству.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
За каждым сотрудником закреплено табельное оружие. На задержание без него не выходят, особенно если предстоит встреча с вооруженными злоумышленниками либо подозреваемыми в тяжких и особо тяжких преступлениях.
Здесь принято руководствоваться принципом "лучшая победа – без единого выстрела". Оружие применяется только в крайних случаях – если есть угроза жизни и здоровью граждан или сотрудников полиции. В сети немало роликов, где служащие ГИБДД неоднократно предупреждают преследуемого, что сейчас начнут стрелять по колесам. Самого человека стараются не задеть, цель – повредить машину и задержать ее.
Профессионализм сотрудников позволяет добиваться целей, не доставая пистолета. В отличие от стран Запада, оружие в руках российских полицейских не получило широкого применения. Впрочем, опасность быть подстреленным сама по себе оказывает сильный психологический эффект на преступника, а этого часто вполне достаточно.
Этот метод действительно активно применяется. В соответствии с законом "Об оперативно-разыскной деятельности" сведения о внедренных сотрудниках составляют государственную тайну. Одним из необходимых условий такой операции является согласие полицейского. Он, как и любой гражданин, должен написать соответствующее заявление. Если такой бумаги нет, принудить человека принять участие в оперативно-разыскных мероприятиях невозможно.
Другой прием из повседневной практики – работа с информаторами, так называемым негласным аппаратом. Есть разные мотивы, побуждающие людей сотрудничать: моральные или религиозные убеждения, эмоции. Выступить в этой роли может практически любой гражданин.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Все зависит от характера преступления. Например, если задержанный подозревается в тяжких и особо тяжких преступлениях против личности или имущества, он понимает, что это чревато суровым и длительным наказанием. В этом случае он пойдет на любые ухищрения, чтобы избежать ответственности.
Что до свидетелей, они тоже по-разному себя ведут. Бывает, позиция потерпевшего меняется по ходу розыскных мероприятий или следственных действий, и он может отказаться дать показания, хотя на процедуре опознания виновного узнал и изначально был готов даже совершить самосуд над обидчиком. Но в основном люди идут навстречу.
Объективных причин, почему большинство фильмов о работе угрозыска снимали в северной столице, нет. Возможно, создателей вдохновляет архитектура. Не так давно кинематографисты обнаружили в Рязанской области рощу, которая хорошо смотрится на экране. Уже в пяти фильмах она была задействована в качестве съемочной площадки.
Так что можно снимать не только Петербург, но и Рязань, Саратов, Тольятти или выбрать любое другое место. Лента может даже получиться интереснее. Кстати, уголовная летопись уральских или южных городов может поспорить с питерской.
Сергей Блохин и Софья Бассэль